Характернейшим признаком кооператива нужно считать некапиталистическую цель данной организации. В то время как капиталистические предприятии стремятся к получению наибольшей. прибыли на затраченный капитал, кооперативные предприятия имеют своей целью либо увеличение трудовых доходов своих членов, либо сокращение расходов последних на их потребительские нужды. Крестьянские кредитные товарищества райффайзеновского типа являются несомненными кооперативами, так как капиталистических целей они не преследуют, и преследовать не могут, ибо они почти не имеют или совсем не имеют паевого капитала. Задача их сводится к доставлению членам товарищества кредита на возможно более выгодных условиях, т. е. по возможно более низкому проценту. Никаких капиталистических доходов они давать не могут.

Иное нужно сказать о ссудо-сберегательных товариществах Шульце. По самой своей природе они имеют двойственный характер. Правда, они преследуют и те цели, которые ставят себе кредитные товарищества райффайзеновского типа: они стремятся к доставлению своим сочленам наиболее дешевого кредита. Но к этой цели кредитные организации, созданные Шульце, прибавляют и другую, совершенно противоположную-- обеспечить своим пайщикам возможно больший дивиденд на пайщицкий капитал.

Поскольку организации этого рода стоят на почве первой задачи, они являются кооперативами; поскольку же они преследуют цели второго рода, они ничего общего с кооперацией не имеют и должны быть причислены к организациям капиталистическим.

Эта двойственность целей знаменует собой двойственность внутренней природы кредитных организаций Шульце. В со- став шульцевского народного банка входят члены с существенно различными хозяйственными интересами: одни ищут наиболее выгодного помещения своего капитала, другие--дешевого кредита. По поводу «погони за дивидендом» шульцевских кредитных организаций велась долголетняя полемика между Шульце и Райффайзеном, упрекавшим Шульце, что его товарищества преследуют капиталистические цели. И конечно, в этом споре был прав Райффайзен.

Правда, сам по себе принцип паевого капитала не противоречит сущности кооперации. Почти все кооперативы, кроме райффайзеновских кредитных товариществ, имеют паевой капитал. Однако между паевым капиталом шульцевского кредитного товарищества и паевым капиталом других кооперативов имеется существенное различие.

Паевой капитал в других кооперативах появляется вследствие невозможности для этих кооперативов привлечь в свое предприятие необходимый для функционирования последнего капитал иначе, как в форме паевого капитала. Но паевой капитал этих кооперативов не имеет ничего общего с паевым капиталом капиталистических предприятий.

В капиталистических предприятиях весь чистый доход предприятия разверстывается пайщиками пропорционально паям каждого. Напротив, пайщики кооператива получают лишь определенный (по возможности более низкий) процент на свой капитал; чистый же доход предприятия разверстывается не пропорционально паям, а пропорционально тому участию, которое каждый член принимает в оборотах кооператива: в потребительских обществах остаток за покрытием всех расходов разверстывается между покупателями пропорционально закупкам каждого, в кооперативах по сбыту -- пропорционально поставленному каждым товару и т. д.

Таким образом, пайщицкий капитал кооператива аналогичен той доле капитала капиталистического предприятия, которая получена предприятием в кредит. Если взять акционерную компанию, то пайщицкий капитал кооператива аналогичен не акционерному, а облигационному капиталу.

Напротив, в ссудо-сберегательном товариществе Шульце паевой капитал вполне аналогичен паевому капиталу капиталистического предприятия: на паевой капитал начисляется не определенный, возможно более низкий процент, но дивиденд, величина которого измеряется в зависимости от чистого дохода товарищества. Дивиденд ссудо-сберегательного товарищества принципиально ничем не отличается от дивиденда акционерной компании, и, значит, паевой капитал народного банка Шульце аналогичен не облигационному, а акционерному капиталу акционерной компании.

Чтобы быть действительно кооперативом, ссудо-сберегательное товарищество должно было бы распределять свой чистый доход не пропорционально паям, а пропорционально тому, в какой мере члены товарищества содействовали его оборотам, пользовались его услугами,-- пропорционально количеству полученного каждым кредита. Это было бы кооперативным распределением чистого дохода, между тем как то распределение, которое практикуется народными банками, характерно для капиталистических, а не кооперативных предприятий.

Итак, уже основные принципы устройства ссудо-сберегательного товарищества сближают его с капиталистическим предприятием. Неудивительно, что ссудный процент в ссудо-сберегательных товариществах Шульце стоит сравнительно на высоком уровне.

Вначале, пока эти товарищества не накопили своего собственного значительного капитала, ссудный процент был даже очень высок. Так, по сообщению самого Шульце, его народные банки вначале взимали обычно 141/з годового процента со своих клиентов, причем этот огромный процент распределялся следующим образом: 5 % шли на уплату процентов по капиталам, помещаемым в товариществе лицами, ему посторонними, 3 % шли на покрытие расходов но управлению товариществом, остальное же шло на дивиденд пайщикам, что могло составить очень крупный дивиденд, принимая во внимание, что пайщиц-кии капитал был значительно ниже чужих капиталов, которыми работало товарищество.

Правда, с течением времени ссудный процент в шульцевских товариществах был значительно понижен, в шестидесятых годах он спустился до 8%, а теперь обычно колеблется между 5 и 7 % Но нужно иметь в виду, что ссудо-сберегательные товарищества Шульце являются очень хорошо организованными кредитными учреждениями. Кредитуя из 5--7%, народные банк имеют возможность по-прежнему выдавать внушительные дивиденды своим пайщикам. Большинство товариществ выдает дивиденд в размере 5--8 % паевого капитала, но некоторые выдают дивиденд в размере 10--12 % и даже выше.

Точно так же и служба членов правления шульцевских народных банков оплачивается по обычной капиталистической расценке, что является разительным контрастом с действительно кооперативной организацией райффайзеновских товариществ, в которых труд членов правления и совета принципиально совсем не оплачивается.

Пойдем дальше. Истинный кооператив ведет свои операции со своими членами, а не с посторонними лицами. Так, в райффейзеновским товариществе кредит получают только члены. Напротив, шульцевские народные банки с самого своего возникновения, вели значительные операции с лицами, не принадлежавшими к составу членов. Операции с не членами привели многие народные банки к крушению в семидесятые годы прошлого столетия благодаря финансированию дутых предприятий, отчего страдают и обыкновенные банки.

В семидесятые годы погибло немало более крупных и богатых народных банков, ближе всего подходивших по своим операциям к обычным банкам, как, например, народные банки в Дрездене (в 1873 г.), в Дюссельдорфе (в 1875 г.), в Штутгарте (в 1885 г.), в Россвейне, Лейбусе и многих других городах. Особенное значение имело крушение Дюссельдорфского ссудо-сберегательного товарищества, которое Цейдлер, автор известной истории германской кооперации, называет «величайшим несчастьем, которое когда-либо постигало германскую кооперацию». И действительно, в результате этого крушения 22 народных банка рейнских провинций ликвидировали свои дела в качестве ссудо-сберегательных товариществ и приняли форму акционерных банков.

И по размерам паев кредитные организации Шульце не очень далеко отстоят от небольших капиталистических банков. При этом замечается, что с течением времени сумма паевого капитала, приходящегося на одного пайщика, быстро возрастает. Так, например, в 1903 г. в товариществах, входивших в состав Всеобщего союза Шульце, на одного члена приходилось 276 марок паевого собственного капитала, в 1908 г. уже -- 336 марок.

Кооператив предполагает деятельное участие членов в управлении делом. Напротив, в народных банках Шульце большинство членов так же индифферентно относится к общему делу как и большинство акционеров и акционерном предприятии общие собрания бывают, как общее правило, только раз в год, причем и это годовое собрание посещается очень плохо, на что обычно жалуются правления. Мало этого, большое число членов народных банков (среднее число членов на один такой банк достигало в 1912 г. 661 чел., а во многих банках число членов достигает несколько тысяч человек) приводит к тому, что общее собрание членов заменяется собранием уполномоченных. При таком порядке связь между рядовым членом и общим предприятием еще ослабевает и от «кооперативного духа» не остается почти ничего. Всем фактически управляет небольшая группа руководителей совершенно так же, как и в обычных капиталистических товариществах.

Точно так же. и операции народных банков очень мало отличаются от обычных банковых операций. Главнейшими активными операциями их являются контокоррентный кредит и учет векселей. Ссуды под долговые расписки членов практикуются в ничтожных размерах; ссуды под векселя более распространены, но все же уступают чисто капиталистическим формам кредита. При самом возникновении народных банков преобладали некапиталистические формы кредита, теперь же замечается обратное:

Таблица 1. Открытый народными банками кредит. http://www.smartcat.ru/1/163_4_3.shtml

Учет векселей и контокоррентный кредит являются важнейшими кредитными операциями капиталистических коммерческих банков. Поскольку народные банки являются организациями некапиталистического кредита, для них характерен преимущественно кредит под долговые расписки. И мы видим, какое ничтожное значение имеет эта операция в балансах народных банков; в 1880 г. она составляла всего 0,7 % всех кредитных операции этих банков, а с 1912 г.- даже менее 0,5 %. Напротив,

учет векселей и контокоррент составляли в 1880 г. 55 % всех

операции, а в 1912 г.-уже свыше 70 %.

Что касается величины открываемого народными банками

кредита, то об этом дают представление нижеследующие данные:

Таблица 2. Высшие размеры кредита на одно лицо В 40 народных банках Берлина и окружающих местностей. Туган-Барановский М. И. Социальные основы кооперации. - М.: Экономика, 1989. ст. 364.

Страницы: 1, 2, 3, 4