Наводнение разрушило стены дворца Навуходоносора. Вода постепенно размягчила плохо обожённую глину. Осели террасы, рухнули своды и колонны башни. На уступах которых зеленели висячие сады.
Но и после их гибели рассказы о красоте чудесных садов продолжали жить. Легенда превратила их в висячие сады Семирамиды, прописав создание их ассирийской царице, которая правила значительно раньше Навуходоносора.
Независимо от того, кому приписывалась постройка зтого удивительного сооружения, висячие сады свидетельствовали о замечательных успехах, достигнутых вавилонскими строителями. Нужно было обладать огромными знаниями и опытом, чтобы сделать расчёты для сводов и колонн, которые должны были выдерживать чудовищную тяжесть земли и деревьев. Находившихся на платформах. Знания, накопленные длительными работами по орошению засушливой почвы Вавилонии. Помогли строителям разработать систему поливки садов, находившихся на большой высоте над уровнем Ефрата.
Глубокие математические знания, которыми распологали вавилонские строители, помогли им решить невероятно сложную задачу–поднять живую зелень садов на высоту крепостных стен Вавилона, которые. По словам геродота, доходили до 200 локтей в вышину (около 100 метров). И так великолепно был осуществлён этот смелый замысел, что он поражал современников и надолго остался в памяти людей как одно из непревзойдённых чудес древности. Кому принадлежали эти сады– Навуходоносору или Семирамиде, – это не так уж важно. Они были сделаны руками замечательных умельцев –простых людей древнего Вавилона, обжигавших кирпичи. Складывавших стены, возводивших своды, сажавших великолепные деревья. И всё, что считалось или считается чудом древнего или нашего времени, будь то сказочные висячие сады Вавилона или ракета, достигшая Луны, всегда создавалось только одним творцом– упорным человеческим трудом.
“Храм Артемиды Эфесской –единственная обитель богов на земле. Каждый, увидевший его хоть однажды, уверен, что небо и земля поменялись местами и что именно здесь царство бессмертных богов переселилось с небес на землю”. Так начинает Филон своё описание сооружения, которое весь древний мир в полном согласии называл самым великолепным на свете.
Нынешний Эфес, бывшая столица греческой Ионии и римской Азии, –самая большая территория, занятая античными развалинами. Коварные болота за безбрежным морем мраморных и гранитных руин– это некогда цветущий берег Каистра, над которым “летали лебеди с длинными шеями, сверкая оперением”, лебеди, которых видел сам Гомер. И наконец, остатки мощёной дороги с сохранившимися до сегодняшнего времени мостами у Соловьиной горы, по этой дороги везли колонны из храма языческой богини Артемиды для украшения христианского храма Божьей мудрости в Константинополе.
Как выглядел храм Артемиды в древние времена, нам неизвестно. Но мы знаем, что примерно в 8 в. Р. Х. Неподалёку от того места, где сегодня лежат его руины, стояло небольшое святилище с деревянной скульптурой богини и что именно здесь нашли тысячи бронзовых, янтарных, из слоновой кости, серебрянных и золотых украшений и монет, которые разделили между собой Британский и Стамбульский музеи. Позже, но не раньше чем в начале 7 в. До Р. Х. , этот небольшой храм перестроили и расширили. Третья перестройка была сделана уже в середине 7 в. До Р. Х.
Но всё это только предыстория храма Артемиды. Великое сооружение – и не обязательно, чтоб это была обитель богини, –не может возникнуть лищь в результате перестройки, пристройки, расширения; нет, оно должно быть построено с сомого основания и по заранее разработанному плану. Жители Эфеса решили построить совсем новый храм и на новом месте, к тому же старое место с выступающими грунтовыми водами не годилось для нового храма. Были рпиглашены два известных архитектора с Крита, где монументальная архитектура имела тысячелетнюю традицию, –Херсифрон из Кносса и его сын Метаген. Так, во всяком случае, пишут Страбон и римлянин Витрувий, автор труда“Десять книг об архитектуре”. Об зтих двух зодчих не осталось никаких сведений – во всяком случае, достоверных, –кроме одного очевидного факта: по их проектам был построен храм, ставший чудом света. 110 метров в длину и 55 метров в ширину была эта резиденция богини, окружённая со всех сторон двойной колоннадой. Два ряда по восемь колонн в каждом, высотой в 18 метров, украшали фасады. Два ряда по двадцать колонн в каждом образовывали боковую колоннаду. Всего, вместе взятых, там было 125 колонн. И каких колонн!
Прежде всего они были не из известняка, как в большинстве гтеческих храмов, а из мрамора, обнаруженного как раз в начале строительства вблизи от места постройки. У этих колонн была и другая особенность–их форма и, главное, оформление капителей. При строительстве Эфесского храма отошли от строгого и тяжёлого дорического стиля иприбегли к более изящному и лёгкому, получившему название“ионический”. И хотя элементы этого стиля уже были изввестны в Эолии, только в Эфесе окончательно появились все его богатые возможности, потому-что античный мир связал его возникновение с Эфесом, провозгласив храм Артемиды началом рождения нового стиля.
И наконец, двадцать шесть из этих мраморных колонн имели базы, украшенные почти двухметровымибарельефами, которые создали известные скульпторы. Итак же роскошно, как эти колонны, был украшен скульптурной композицией и фронтон храма. Его вершина отстояла от земли на двадцать пять метров, а над ней возвышалась величественная скульптурная группа из мрамора. Что это была за скульптура мы можем только догадываться; вероятно, она изображала Артемиду с луком и ланью среди нимф. По углам крыши размещались четыре мраморных быка гигантских размеров. В самом центре храма на постаменте возвышалась скульптура богини.
Храм был воплощением вершины мастерства и в пластическом искусстве. Так, до нас дошло свидетельство о конкурсе на скульптуру раненой амазонки. Жители Эфеса пригласили участвовать в нём Фидия, знаменитого творца статуи Зевса в Олимпии и художественного руководителя оформления афинского Парфенона, потом Кресилия (его скульптура Перикла имеется в каждом учебнике греческой истории), затем афинского скульптора Фрадмона и, наконец, Поликлета из Аргоса, который и одержал победу. Но каким должно было быть его творение, чтобы превзойти искусство Фидия? И с каким высочайшим искусством были исполнены все остальные скульптуры, что украшали храм внутри и снаружи?
Примерно в конце 5 в. до Р. Х. Родилось сооружение, ставшее подлинным чудом света. Мы написали“примерно в конце 5 в. ”. Более точная дата нам не известна. Но словно в награду за эту неточность античные авторы сохранили для нас другую дату, связанную с храмом Артемиды, причём столь точную, что она кажется нам невероятной. Дату уничтожения храма, “В ночь, когда родился Александр Великий, храм был сожжён” –так единодушно пишут почти все историки. А Александр Македонский родился 21 июля 356 года до Р. Х.
Имя человека, совершившего это преступление, решением собрания, в котором участвовал весь Эфесский народ, должно было навечно исчезнуть из памяти людской. Таково название поджигателю, который совершил это деяние, чтобы сделать себя бессмертным. В официальных записях поэтому о нём говорилось просто как об“одном безумце”. Но с помощью историка Феопомпа, не умевшего держать секреты, мы всё же узнали имя безумца– и таким образом его мечта исполнилась.
И поныне имя поджигателя эфесского храма является нарицательным для маньяков, одержимых болезненным честолюбием, которые для собственной славы идут на любое преступление.
Когда Александр Македоннский попал в Эфес, он приказал восстановить храм и повелел своему придворному архитектору Дейнократу разработать план реконструкции.
Дейнократ ограничился тем, что скопировал первоначальный проект, считая, что в нём нечего улучшать, и таким образом“воскресил”величественное великолепие храма в его первозданной красоте. Единственным новшеством был цоколь храма в виде мраморной террасы с десятью ступенями. Жители Эфеса восстановили и повреждённые колонны, а одну из них украшал сам великий Скопас!
Но поскольку нас, людей современных, занимает не только эстетическая сторона этого творения, но и строительные расходы, связанные с ним, то позволим себе небольшое отступление. Проблема строительных расходов не оставила равнодушнами и жителей Эфеса. Напротив. “В славном городе Эфесе, – пишет Витрувий, –ещё в давние времена был издан закон суровый, но справедливый. Архитектор, который берётся за строительство общественного здания, обязан точно подсчитать, сколько оно будет стоить”.
Уточнение, что в городе с таким великолепнейшим сооружением, каким был был храм Артемиды, экономия в строительных средствах имела важное значение, для нас не только интересно, но и поучительно.
Свыше пяти веков стоял храм Артемиды во всей своей красе и великолепии. Многочисленные жрецы и жрицы исполняли в нём богослужение, процессии паломников со всего греческого мира воздавали здесь жертвы богине, каждый римский наместник, начиная своё правление, должен был поклониться Артемиде. Потом пришли готы и разорили храм. Жители Эфеса якобы восстановили его вновь. Но уже до этого толпы паломников устремились к другой святыне: к часовне с гробницей ещё одной“непорочной девы”, где впоследствии появился новый, большего размера, храм, правда, не столь великолепный, как храм Артемиды. Жрецы Артемиды разбрелись по свету, а их потомки отправляли службу в Храме девы Марии, пока и его соды не рухнули… И саван тысячелетнего забвения покрыл руины между Каистром и Коресом. История раскопок:
Когда в 1863 году сюда явился английский инженер Д. Т. Вуд, то он нашёл лишь смердящие болота, за которыми тянулись непроходимые чащобы кустарника. Он поджёг их и среди трескучего дыма и огня залез на полуразрушенную башню укреплений Лисимаха, чтобы оглядеться вокруг. Вуд увидел на западе синюю полоску моря и болотистые берега, среди которых виднелись руины великого города.
Вуд сориентировался в этом лабиринте развалин –во всяком случае, так он думал. Из античных источников Вуд узнал, что храм Артемиды стоял“в тоще возле Пиона, в тени высокой горы”. Но на какой стороне? После многочисленных раскопок, во время которых он ничего не нашёл, на южном склоне горы он наткнулся на фундамент большого сооружения. Раскопкв его, он установил, что этот полукруг–остатки акустической стены эфесского одеона. Вскоре он нашёл и остатки мощёной дороги, соединяющей Эфес с Магнесией; он продолжал раскопки в северо-западном направлении (он уже копал здесь раньше, но остановился, чтобы не разрушить гнездо черепахи, не подозревая, что находиться всего в полуметре от цели) и, добравшись до перекрёстка, открыл фундамент какого-то большого здания. Шли месяцы, сменялись времена года, аисты уже третий раз вернулись из северных краёв, и, наконец, Вуд раскопал руины театра. На одном из камней он нашёл надпись– он не поверил глазам –“К храму! ”и сразу стал копать в направлении, указанном дорожным знаком двухтысячелетней давности.
Но прошло ещё два года, прежде чем сняли шестимерный слой заболоченной почвы и появился фундамент храма. Прямоугольник размером 110*55 метров, а в земле остатки мраморных колонн… После пятнадцати веков солнце вновь осветило место, где стоял храм Артемиды.
Вуд раскопал Эфес с основатьльностью, ставшей законом для археологов. Ншёл он “гробницу Андрокла”, открыл остатки крупостных стен времён императоров Октавиана Августа и Адриана, засыпанную часть укреплений Лисимаха, руины гимнасия, стадиона, нескольких общественных зданий, античных и христианских храмов. Раскопал великое множество мелких обломков и больших капителей, разбитые статуэтки языческих богов и христианских святых, мнеты, потерянные античными странниками…
Страницы: 1, 2, 3
