Жалованная грамота ставила все шесть категорий городского населения под контроль государства. Реальная власть в городе находилась в руках городничего, управы благочиния и губернатора.

В 1736 г. срок дворянской службы фиксируется в двадцать пять лет, начало службы сдвигается с пятнадцати на двадцать лет, один из братьев помещика вовсе освобождался от службы, а в 1762 г. по манифесту Петра III «О даровании вольности и свободы всему российскому дворянству» дворяне освобождались от обязательной военной и государственной службы. Это обстоятельство заметно повлияло на экономическое поведение дворянства. Начинается и постепенно усиливается земельная и промышленная экспансия дворянства. С 1762 г. значительно усиливается приток дворян на проживание в деревне. Впервые в России запретили пороть, но пока лишь дворян.

Помещичьи крестьяне несли в пользу помещика различные повинности: барщину, оброк и пр. На них ложились рекрутские наборы (ежегодно с каждых двадцати дворов по рекруту) и государственные повинности. Подушная подать 1718 г. и размещение армии по деревням и селам (постойная повинность), усугубляли ситуацию.

Установление единой подушной подати уравняло в фискальном отношении все категории крестьянского населения, ликвидировало особые категории: холопов и вольных (гулящих) людей. Государство стремились включить в свою орбиту все категории лиц, ранее ему не подконтрольных: вольных людей забирали в солдаты или записывали за помещиком.

В результате секуляризации церковных земель появилась особая категория экономических крестьян, находившихся под управлением коллегии экономии. После упразднения этой коллегии в 1786 г. они вошли в число государственных крестьян.

Екатерина II, поклонница Вольтера, мечтала освободить крестьян. Но на трон ее возвели дворяне, и она вопреки всему расширяет их привилегии.

Помещики могли применять телесные наказания и отдавать крестьян в смирительные дома (с 1775 г.). В 1767 г. был установлен многоступенчатый порядок принесения жалоб на помещиков и Запрещено жаловаться в центр.

Не применялись нормы Соборного уложения, предписывающие казнить помещика, до смерти забившего своего крепостного, или нормы, угрожавшие конфискацией имения за псевдосудебное самоуправство.

В 1765 г. дворянам разрешили отправлять крестьян на каторгу. Своим многочисленным фаворитам царица раздарила 800 тыс. крепостных крестьян. Продажа крестьян принимала в 60-е гг. огромные размеры, хотя законы устанавливали ряд ограничений в этой области: в 1766 г. запрещалось продавать крестьянина менее чем за три месяца до рекрутского набора, в 1771 г. запрещалось при конфискации помещичьего имущества продавать крестьян без земли. Но в 1792 г. люди опять стали товаром на торгах.

Таким образом, диссонанс рационалистических идей, возникших в XVII и оформившихся в период правления Петра I, несколько усиливается в царствование императрицы Екатерины II, которая ориентировалась на просвещенный абсолютизм, который впитал в себя и рационализм XVII в. и идеи Просвещения XVIII в. Просвещение - это и одно из важнейших условий благополучия государства, и способ воспитания из подданных сознательных граждан, так же неукоснительно выполняющих свои обязанности по отношению к государству, как и государство по отношению к ним. Следовательно, просвещение - это и фактор сдерживания деспотии. Это, впрочем, не мешало Екатерине II оставаться полновластной императрицей.

XVIII век нанес по идеологии самодержавия еще один серьезный удар. Распространение в России западноевропейской культуры было сопряжено с усвоением антимонархических, конституционных и революционных идей.

2. Публично-правовые принципы абсолютизма

2.1 Идеология феодальных защитников абсолютизма: Ф. Прокопович, В.Н. Татищев

С идеологической защитой и обоснованием петровских реформ выступала группа дворян и священников, образно названная одним из них «ученая дружина Петра». Эти теоретики использовали для обоснования абсолютизма теорию естественного права.

Попытки использовать антифеодальную по своей направленности, антитеологическую по идейной основе, реалистическую по постановке и решению ряда проблем политики и права теорию, чтобы обосновать деспотизм и крепостничество, сопровождались существенными деформациями ряда коренных положений этой теории, выборочным использованием ее категорий, столь же осторожным подбором ссылок на авторитеты. Так, концепция общественного договора хотя и применялась для обоснования абсолютизма, однако ссылки на Гоббса были нежелательны из-за его материализма. Часто ссылались на Гроция и Пуфендорфа; книга последнего «О должности человека и гражданина» была издана при Петре в русском переводе.

Одним из первых теоретиков абсолютизма в России был священнослужитель Феофан Прокопович (1681-1736 гг.). Прокопович получил широкое богословское образование в Киеве, затем - в Польше и Италии. Он преподавал в Киевской духовной академии риторику, философию, богословие, математику и другие науки. Посетив Киев, Петр нашел в Прокоповиче ярого приверженца своих реформ и проектов. По приглашению Петра Прокопович переехал в Петербург; он принимал активное участие в подготовке и проведении церковной реформы. В обоснование петровских реформ и законов Прокопович писал трактаты, проповеди, другие произведения.

Ф. Прокопович соглашался с «политическими учителями», утверждавшими, что форма правления зависит от «природы народов» и ее особенностей. Однако все же считал, что демократия и аристократия порождают многие бедствия, как и выборная монархия по польскому образцу. Как доказательство в «Слове похвальном», посвященном рождению царевича Петра Петровича, он приводил многие примеры из древней и новой истории, из истории Европы, Азии и Африки, Киевской Руси и Смуты начала XVII в.

Прокопович призывал сочетать «два земные пособия - природу и науку; и два свыше даруемые: катехизисное знание веры христианской и серьезное убеждение в божественности священного писания». Он считал необходимым сочетать доводы от «естественного разума», от «законов народных», от примеров исторических, от «неложного слова божьего» [21, С. 213].

Прокопович резко критиковал католическую церковь за обскурантизм, за отрицание и преследование научных открытий, которые потом все равно приходится признавать (Коперник, Галилей). Критика католицизма имела многоаспектный характер - проблема соотношения католичества и православия остро стояла на Украине, где католицизм порой был знаменем антирусских настроений. Осуждая папство за преследование науки, за ложные чудеса, бесчисленные мощи святых, Прокопович критиковал обскурантизм вообще, в том числе мракобесие старого православного духовенства. Наконец, непосредственно политико-прикладной характер имели обвинения в «папежском духе», адресованные противникам церковной реформы. Реформа, суть которой сводилась к подчинению православной церкви царю, встречала противодействие духовенства. Местоблюститель патриаршего престола Стефан Яворский, например, не без намека на петровские указы рассуждал: «Закон господень непорочен, а человеческие бывают порочны» [21, 216].

Прокопович резко осуждал самую мысль о превосходстве духовной власти над светской или о не подчиненности государству духовенства и монашества: «Жало се змиино, папежский се дух» [21, 231].

В государстве, рассуждал Прокопович, существуют разные «чины», каждый из которых занят полезным для общества делом (ссылка на общественное разделение труда в обоснование сословного деления в эпоху Петра была распространенной); то же и «священство» - оно «иной чин есть в народе, а не иное государство» [21, 243]. Составляя часть народа, духовенство подчинено государству так же, как и другие части. Упразднение патриаршества, учреждение Духовной коллегии, а затем Синода Прокопович обосновывал ссылками на преимущества коллегиального управления перед единоличным: «В единой персоне не без страсти бывает», «известнее взыскуется истинно соборным правлением, нежели единым лицом» [21, 247]. Он ссылался также на примеры исторические - римские и византийские императоры имели и светскую, и духовную власть; конфликты царя и патриарха в России сопровождались широкими волнениями.

Таким же сочетанием богословских и рационалистических идей Прокопович обосновывал неограниченную монархию. С одной стороны, «монархи бози суть», государь «самому токмо богу ответ дает». С другой стороны, неограниченность власти самодержца проистекает из соглашения, по которому народ отказывается от всех своих Прав и свободы и, наделяя властью правителя, говорит: «Ты владеешь нами к общей пользе нашей». Следуя Гроцию и Пуфендорфу (не исключено влияние Гоббса), Прокопович писал, что в безвластном состоянии царили хаос, произвол, кровопролитие. Для обеспечения мира, безопасности, общего блага народ «не без смотрения божия» заключает соглашение об отказе от всех прав и свободы, о создании государства. Впервые в истории русской политической мысли Прокопович поставил проблему происхождения государства; то обстоятельство, что эта проблема решалась им со ссылками и на божий промысел, в значительной мере предопределялась необходимостью считаться с официальным обоснованием абсолютизма, содержащим богословские доводы, а также официальным положением самого Прокоповича как одного из церковных иерархов [1, С. 82].

Своеобразны взгляды Прокоповича на формы правления, которые, как он утверждал, зависят от народного соглашения, но устанавливаются не произвольно, а в соответствии с размерами государства. Республики, писал Прокопович, могут существовать «разве в малом народе» и на небольшой территории. Именно этим объясняется существование республик в Венеции, Генуе, Швейцарии, Бельгии. Мысль о зависимости форм государства от размеров территории, высказанная Прокоповичем еще в 1716 г., задолго до Татищева была приспособлена для обоснования абсолютизма в России.

Главное политико-философское произведение Прокоповича «Правда воли монаршей во определении наследника державы своей…» написано в обоснование указа (1722 г.) Петра I, определившего право императора назначать наследника престола.

Порицая демократию и аристократию, Прокопович правильной формой государства признает только монархию. Основное внимание Прокоповича сосредоточено на сопоставлении «наследной» и избирательной монархий. Сравнивая достоинства той и другой, Прокопович отдает решительное предпочтение наследственной монархии, в которой находит лишь один изъян - наследник царской власти по закону может оказаться недостойным, неспособным царствовать. Этот недостаток может быть устранен только царствующим монархом, который может и должен назначить достойного и способного наследника престола своим завещанием (суть петровского указа о порядке престолонаследия). Этот вывод Прокопович стремится обосновать доводами от св. писания (право родителей наказывать детей, «отметающих наставления»), ссылками на Горация, на Устав Юстиниана (применение к публичному праву институтов частного права, регулирующих семейные отношения, наследование). Наконец, в содержание первоначального договора о создании государства и назначении правителя Прокопович включает обращение народа к монарху: «Ты же сам впредь да оставляешь нам наследного правителя» [1, С. 89].

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8