Скандал в благородном семействе набирал силу, пока, наконец, не было решено всерьез и надолго разлучить влюб-ленных и поспешить с поисками подходящей партии для на-следника престола. С этой целью Александр Николаевич был отправлен за границу, тем более что такое путешествие соответствовало плану его обучения. Ему повезло в том, что Жуковский, сопровождавший ученика в его европейском турне, был крупным поэтом-романтиком, специалистом в выражении возвышенных романтических чувств, к тому же он прекрасно помнил о собственных горестях на любовном фронте. Поэтому, как нам представляется, поэт оказался идеальным попутчиком для разочарованного в жизни и уби-того горем юноши.

Жуковский чутко ощущал страдания будущего самодерж-ца, разлученного с возлюбленной, и не раз восхищался его выдержкой и верностью долгу. Сам же Александр Николае-вич, похожий в тот момент на кого-то вроде гетевского Вертера, только в письмах к отцу позволял своей боли выплес-киваться наружу. «Ты, наверное, приметил, -- писал он в одном из них, не подозревая, насколько отец «приметил» то, о чем он ему писал, -- мои отношения с О. К. ...Мои чувст-ва к ней -- это чувства чистой и искренней любви, чувства привязанности и взаимного уважения». Отцу же нечем бы-ло утешить сына, кроме обещания позаботиться о достой-ном будущем его возлюбленной. Как уже упоминалось, в Дармштадте наследник россий-ского престола познакомился с пятнадцатилетней Марией, носившей, как и положено германской принцессе, пышный шлейф имен: Максимилиана-Вильгельмина-Августа-София-Мария. Вряд ли между молодыми людьми тотчас вспыхнуло чувство шекспировского или шиллеровского на-кала. Страдающему от насильственной разлуки с Калиновской Александру Николаевичу казалось, как это часто быва-ет в юности, что все потеряно, единственная, настоящая лю-бовь разбилась о непонимание окружающих, о подножие престола. Можно предположить, что именно с такими ощу-щениями он, помня о долге монарха, написал отцу письмо, в котором говорил о возможности своего брака с симпатич-ной дармштадской принцессой.

Однако на пути этого, казалось бы, со всех сторон при-емлемого союза возникло неожиданное препятствие. Дело в том, что по европейским дворам давно ходили глухие слухи о незаконном происхождении принцессы. Задолго до рож-дения Марии ее родители фактически разошлись, жили порознь и имели любовные связи на стороне. Поэтому насто-ящим отцом принцессы молва называла не герцога Людви-га, а его шталмейстера, красавца барона де Граней. Эти слу-хи, дошедшие до Петербурга, чрезвычайно взволновали им-ператрицу Александру Федоровну, которая яростно воспро-тивилась браку своего первенца с «незаконнорожденной» дармштадской. Император Николай I, слава богу, оказался гораздо хладнокровнее и мудрее супруги. Понимая, что еще одна любовная неудача может всерьез надломить наследни-ка и заставить его наделать глупостей, он решил изучить во-прос всесторонне. Прочитав отчеты Жуковского и Кавелина о событиях в Дармштадте и ознакомившись с циркулировав-шими по Германии слухами, император решил проблему кардинальным образом. Он раз и навсегда запретил своим подданным (значит, и супруге), а заодно и германским дво-рам, обсуждать вопрос о происхождении Марии. Нарушать приказ монарха не осмелился никто ни в России, ни в Ев-ропе. Николаевское самодержавие с его грозной репутацией зачастую оказывалось весьма полезным институтом.

Тем временем продолжавший путешествие по Европе наследник престола умудрился завязать очередной роман, ещё более бесперспективный, чем предыдущие. На этот раз дело происходило в Англии. В 1839 году королеве Велико-британии Виктории исполнилось двадцать лет, и она, повинуясь долгу монарха, была озабочена выбором мужа, прин-ца-консорта. Сейчас трудно сказать, насколько чувства Виктории и Алек-сандра были сильны и долговременны. Во всяком случае, вскоре, как и следовало ожидать, государственные интересы двух стран возобладали над их то ли любовью, то ли увлече-нием друг другом. Молодые люди осознали неосуществи-мость своей мечты и сочли за благо принести ее в жертву долгу. Расставание их было печальной неизбежностью, и с этим они оба, скрепя сердце, смирились.

Таким образом, к началу 1840-х годов женщины, в кото-рых влюблялся Александр Николаевич, оказались для него, по тем или иным причинам, недоступны. Вернувшись в Россию, он, правда, попытался вновь встретиться с Калиновской, но Николай I пресек продолжение этого романа со свойственной ему решительностью. Калиновская была вы-дана замуж за супруга ее покойной сестры, богатейшего польского магната Иринея Огинского. Позже старший сын этой четы будет утверждать, что он является сыном Алек-сандра II, но доказательств этому ни он, ни мы привести не можем. Впрочем, не можем мы привести и доказательств, свидетельствующих об обратном. Под влиянием обстоя-тельств и давлением родителей Александр Николаевич вер-нулся к «дармштадскому варианту», и, честно говоря, этот вариант оказался совсем не плох.

Переезд в Россию стал для Марии Александровны не про-стым делом, явившись для нее подлинным потрясением. Блеск и роскошь двора, частью которого она должна была стать, угнетали ее до слез. Первые годы она боялась всего на свете: свекрови, свекра, фрейлин, придворных, своей нелов-кости, «недостаточного французского». По ее собственным словам, будучи цесаревной, она жила «как волонтер», гото-вый каждую минуту вскочить по тревоге, но еще не слишком хорошо знающий, куда бежать и что именно делать. Положе-ние жены наследника престола, а затем императрицы требо-вало от Марии Александровны слишком многого. Она была нежно привязана к мужу и детям, пыталась добросовестно исполнять обязанности, налагавшиеся на нее, но, как это ча-сто бывает, чрезмерные усилия лишь подчеркивали отсутст-вие у нее столь необходимой государственному деятелю есте-ственности. К тому же до восшествия вместе с мужем на престол у Марии Александровны начала развиваться тяжелая болезнь (туберкулез), спровоцированная промозглым петербургским климатом и частыми родами. В 1860 году, когда она родила последнего ребенка, ей исполнилось 36 лет, и болезнь уже ни для кого не составляла секрета. Придворные шептались по углам, что императрица страшно похудела, превратилась почти в скелет, покрытый толстым слоем румян и пудры. Изменилась и обстановка вокруг нее. И все же в конце 1850-х -- начале 1860-х годов императ-рица и не помышляла о самоустранении от государственных забот, да и как она могла от них устраниться? В 1857 году известный либерал-западник К. Д. Кавелин, находясь за границей, был принят лечившейся на водах Марией Алек-сандровной и говорил с ней о проблемах воспитания на-следника престола (великого князя Николая Александрови-ча) и о необходимости освобождения крепостных крестьян. Императрица поведала ему, что отмена крепостного права всегда была заветной мечтой ее супруга (оставим на ее сове-сти это «всегда», являющееся явным преувеличением, для нас важно, что Александр II твердо желал этого в конце 1850-х годов). Что же касается вопросов воспитания и обра-зования, то, по словам Кавелина: «... эта женщина разбира-ется в них лучше педагога». Помимо педагогики, Мария Александровна живо интересовалась политикой и нередко присутствовала при чтении дипломатических депеш и воен-ных донесений. Нет ничего удивительного в том, что Алек-сандр II охотно советовался с супругой, которая всегда бы-ла в курсе докладов его министров. Слух же о том, что он находится «под каблуком» у жены, оскорбителен не толь-ко для монарха, но и для всякого взрослого мужчины (совер-шенно не важно при этом, справедлив подобный слух или нет). Не удивительно, что государь вскоре перестал говорить с императрицей о делах и вообще начал обходиться с ней до-вольно холодно. Отныне, если она хотела за кого-нибудь по-хлопотать, то вынуждена была обращаться к министрам, у мужа ее просьбы вызывали лишь резкую отповедь, что Александр и Мария, видимо, представляли собой далеко не идеально совмести-мую пару. Императрица была в этом дуэте чересчур возвы-шенным началом, а ее муж представляется абсолютно зем-ной, даже несколько приземленной личностью.[8;130

17 февраля 1880 года у нее случился очередной приступ болезни, который оказался на-столько силен, что императрица впала в летаргическое со-стояние и даже не слышала взрыва, произведенного в Зим-нем дворце Степаном Халтуриным. Иными словами, с се-редины 1860-х годов жена физически не могла в полной ме-ре оставаться опорой, помощницей и утешительницей им-ператора. 22 мая 1880 года Мария Александровна скончалась. Незадолго до этого она попросила, чтобы ей дали уме-реть в одиночестве. «Не люблю я этих пикников возле смертного одра», -- так больная в последний раз выразила свою приверженность к уединению и покою, которых она была столь долго лишена. Что же до одиночества монарха в кругу родни, лоне семьи... Тут все очень непросто, вернее, неоднозначно. Собст-венно говоря, вся очередная история с Долгорукой -- это бегство Алек-сандра II из монаршего одиночества, желание просто по-человечески устроить личную жизнь, иметь возможность хотя бы в семье отдохнуть от вериг величия, богопомазанности, неповторимости, от ответственности за судьбы миллионов людей. Его предшественники на троне в XIX веке не раз го-ворили о своем желании как-то разграничить в себе монар-ха и человека, но только Александр II сделал решительный шаг к такому разграничению. И у него это почти получилось. Казалось, еще чуть-чуть, месяц, полгода, год... Не судьба... И второй круг одиночества не дал себя разорвать, хотя и казался менее прочным, чем первый. Но, видимо, накладываясь один на другой, они создавали такой обруч, ко-торый сбить человеку было не под силу

А все-таки Александр и Екатерина любили друг друга на удивление, на зависть искренне и самозабвенно. Их чувство даже не всегда укладывалось в обычные рамки, выплескива-лось на листы бумаги, переходило в романтические поступки, характерные скорее для «зеленой» молодежи давно прошед-ших времен, чем для умудренных жизнью людей второй по-ловины XIX века.

Заключение

Проделанная работа позволяет сделать вывод о том, что 19 февраля 1885г. на российский престол взошел им-ператор Александр II (1818-- 1881), которому предстояло войти в историю под именем Освободителя. Современники, близко знавшие царя, отмеча-ли, что ни по способностям, ни по свойствам характера он не подходил для выпавшей на его долю великой миссии. Алек-сандр II отличался от своего отца Николая I менее глубоким умом, не унаследовал он и его железной воли. Взглядов Алек-сандр Николаевич держался весьма консервативных и всем одобрял политику своего отца.

В то же время молодой император был достаточно прагма-тичен: он не желал идти наперекор жизни во имя отвлеченных принципов, умел понять необходимость компромисса и определенных уступок. Наставник Александра II -- поэт В.А.Жуковский -- сумел воспитать в своем ученике опреде-ленные гуманные наклонности. Став императором в разгар неудачной для России Крымской войны, Александр II начал склоняться к мысли о необходимости перемен в политическом курсе.

В историографии существуют различные мнения относи-тельно причин, заставивших самодержавие пойти на отмену крепостного права.

Советские историки вслед за В.И. Лениным считали, что главную роль сыграла экономическая ис-черпанность крепостничества: незаинтересованность кресть-ян в результатах своего труда, ужесточение эксплуатации в помещичьих имениях вели к заметной деградации сельского хозяйства. Экономический кризис, ухудшение положения крестьян привели, по мнению советских историков, к значи-тельному росту социальной напряженности на рубеже 1850-1860-х гг.

Следуя выводам Ленина, советские историки считали, что в России тех лет сложилась революционная ситуация. Из-за отсутствия революционного класса (пролетариата) и революционной партии в России эта ситуация не завершилась рево-люцией: правительство смогло отделаться реформой.

Существует и иная точка зрения, согласно которой, к сере-дине XIX в. крепостное хозяйство в России еще далеко не исчерпало своих возможностей, антиправительственные же выступления были крайне слабы. Ни экономическая, ни со-циальная катастрофы, согласно этой концепции, России не грозили: однако, сохраняя крепостное право, она могла вы-быть из числа великих держав, что наглядно показала Крым-ская война. Таким образом, крестьянская реформа, согласно этой точке зрения, была вызвана в первую очередь внешне-политическими факторами, необходимостью сохранить ста-тус России как великой державы.

Таким образом, в годы правления Александра II было отменено крепостное право, проведены военная, судебная, земская, городская и другие реформы, имевшие огромное значение для развития России. Как самодержавный монарх великой державы Александр II привлекал к себе внимание на международном уровне.

В русском обществе императора на-зывали джентльменом. Прекрас-ный собеседник, он отличался спо-койным характером, самообладанием, тонким умом, изысканностью вкуса и кра-сотой. Любовь к княжне Долгорукой неузна-ваемо изменила Александра и стала для него смыслом жизни. Ни власть, ни поли-тика, ни семья не интересовали его так, как эта женщина.

Кроме того, необходимо отметить, что на Александра II было совершено несколько покушений: Д. В. Каракозовым, польским эмигрантом А. Березовским 25 мая 1867 в Париже, А. К. Соловьевым 2 апреля 1879 в Петербурге. Исполнительный комитет «Народной воли» 26 августа 1879 принял решение об убийстве Александра II (попытка взрыва императорского поезда под Москвой 19 ноября 1879, взрыв в Зимнем дворце, произведенный С. Н. Халтуриным 5 февраля 1880). Для охраны государственного порядка и борьбы с революционным движением была создана Верховная распорядительная комиссия. Но ничто не смогло предотвратить его насильственной смерти. 1 марта 1881 Александр II был смертельно ранен на набережной Екатерининского канала в Петербурге бомбой, брошенной народовольцем И. И. Гриневицким. Он погиб как раз в тот день, когда решился дать ход конституционному проекту М. Т. Лорис-Меликова, сказав своим сыновьям Александру (будущему императору) и Владимиру: «Я не скрываю от себя, что мы идем по пути конституции». Великие реформы остались незавершенными.

Список литературы

1. Витте С.Ю. Воспоминания: В 3 т. Т. 1. - М.; Таллин: АО "Скиф Алекс", 1994. --524с.

2. Дневник наследника цесаревича Великого князя Александра Александровича 1880 г. // Российский архив: История Отечества в сви-детельствах и док. XVIII -- XX вв. - М., 1995. -- С. 344 -- 357.

3. Захарова Л.Г. Александр II // Российские самодержцы 1801 -- 1917. -- М., 1994. -- С. 159 -- 214.

4. Карпович М.М. Обзор русской истории от начала девятнадцато-го века до революции. - СПб.: Третья Россия, 1992. - 26 с.

5. Ключевский В.О. Сочинения: В 9 т. Т. 5. Курс русской истории. Ч. 5 / Под ред. В.Л.Янина. -- М.: Мысль, 1989. -- 476 с.

6. Коломиец А.Г. Бремя «Великих реформ»: финансы России в правление Александра II. // Финансы, 2000.- №11.- с. 62-68

7. Корнилов А.А. Курс истории России XIX века. -- М.: Высш. шк., 1993. -- 446 с. -- (Историческое наследие).

8. Ляшенко Л. М. Александр II, или История трех одиночеств / Предисл. А. А. Левандовского. -- М.: Мол. гвардия, 2004. -- 359с.

9. Миронов Г.Е. История государства Российского: Историко-библиогр. очерки XIX в. / РГБ. -- М.: Кн. палата, 1995. -- 734 с.

10. Россия на волнах реформ: Александр III против Александра II? // Знание -- сила. -- 1992. -- № 2. -- С. 1 -- 128.

11. Свет и тени российской короны: Русская государственность в портретах и мнениях. -- М.: Мол. гвардия, 1990. -- 30 с.

12. Соколова В. Александр II Николаевич // Чтение по русской ис-тории. Хрестоматия для старшеклассников. -- Тула, 1995. -- Кн. 2. -- С. 96--100.

13. Трехсотлетие Дома Романовых. 1613 -- 1913: Репр. воспроизве-дение изд. 1913г. -- М.: Современник, 1991. -- 320 с.: ил.

14. Три века: Россия от Смуты до нашего времени: В 6 т. Т. 6. Вто-рая половина XIX -- нач. XX в. -- М.: Патриот, 1994. -- 334 с.

15. Триста лет царствования Дома Романовых. -- М.: Информ-Эко, 1991.--174с.: ил.

16. Черкасов П.П., Чернышевский Д.В. История императорской России от Петра Великого до Николая II. -- М.: Междунар. отношения, 1994.-- 444с.

17. Чулков Г.И. Императоры: Психологические портреты. -- М.: Искусство, 1995. -- 461 с.: ил.

18. Эйдельман Н.Я. "Революция сверху" в России. - М.: Книга, Б.г., 1989.-- 171 с.: ил.

Страницы: 1, 2, 3