Взойдя на Московскую кафедру, Феодосий активно занялся оздоровлением нравственного облика приходского духовенства посредством ужесточения канонической дисциплины. В частности, Феодосий вновь подтвердил правило обязывавшее овдовевших священников уходить в монастырь и принимать постриг. Тех же, у кого из вдовых священников обнаруживалась сожительница - а таковых было не мало, Феодосий, согласно канонам, велел извергать из сана.
Эти меры митрополита Феодосия вызвали сильнейшее возмущение со стороны низшего духовенства. Но вины Феодосия в этом не было - слишком уж велико было падение нравов, кроме того, храмов на Руси было очень много, а готовить духовенство было абсолютно негде: потому приходилось терпеть преступавших церковные каноны, так как вдовство было явлением достаточно распространенным, а не каждый вдовый священник был готов стать монахом.
От постоянных упреков Феодосий окончательно разочаровался в начатой им реформе и, оставив в 1464 году митрополию, удалился на покой в Чудов монастырь.
1.3 Митрополиты в княжение Иоанна II (Филипп и Геронтий)
В том же (1464) году собором епископов при участии великого князя Ивана III Васильевича новым митрополитом был избран Филипп I, ранее занимавший Суздальскую кафедру.
При митрополите Филиппе вновь резко обозначились нестроения в Пскове и Новгороде. Со смертью архиепископа Ионы в 1470 году духовенством ему был избран преемник - ризничий Феофил, который и должен был отправиться в Москву на поставление. Однако Борецкие выдвинули своего кандидата на архиепископство - монаха Пимена, бывшего ключника Ионы - казнокрада и карьериста, готового ехать на поставление к Григорию в Киев.
На тот момент Григорий уже отрекся от унии и был признан Константинопольским патриархом Дионисием в качестве митрополита всея Руси, так как Московских митрополитов патриарх не признавал. Дионисий направил в Литву, Новгород и Москву грамоты с требованием признания Григория законным митрополитом Константинопольской юрисдикции. Великий князь Иван III, дабы пресечь новгородский сепаратизм, написал в Новгород послание, в котором пытался убедить новгородцев не выходить из-под московской юрисдикции, по причине сомнения в истинности Православия греков и обосновывал необходимость перехода Русской Церкви к независимости от Константинополя.
В 1471 году, пришедшие к власти в Новгороде Борецкие, заключают союз с великим князем литовским и польским королем Казимиром Ягеллоном. Казимир поставил в Новгород своего наместника и обещал «Господину Великому Новгороду» защиту от Москвы. Нареченный архиепископ Феофил, боясь потерять кафедру, также принял участие в сговоре с Казимиром. В Москве это расценили как политическую измену и отступничество от Православия, началось открытое противостояние.
В июне 1471 года на Новгород двинулся во главе московского войска сам великий князь Иван III, по слову летописца «не яко на христиан, но яко на язычник и на отступник от православья». Цит. по: Гумилев Л.Н. От Руси до России. М.: Айрис пресс, 2005. С. 184. После сражения на реке Шелони, окончившегося разгромом новгородцев, был заключен мир, условиями которого был выход Новгорода из-под власти Казимира, и сохранение государственного и церковного подчинения Москве.
В период управления Русской Церковью митрополитом Филиппом пришелся брак Ивана III с византийской принцессой Софьей Палеолог. В ходе этого события примечателен следующий случай. Софья была униаткой, воспитанницей митрополита-кардинала Виссариона Никейского, одного из творцов Флорентийской унии, идя на брак с великим князем она отказалась от уни, однако ее поездку в Россию сопровождал папский легат - кардинал Антонио Бонумбре. Папский дипломатический этикет требовал при въезде в Москву преднесения латинского креста, в чем Иван III не видел ничего предосудительного. Однако, узнав об этом, митрополит Филипп поставил ультиматум, «что если кардинал в предношении латинского креста будет входить в одни ворота Москвы, то он, Филипп, в предношении православного креста тотчас выйдет из города в противоположные ворота и более в Белокаменную уже не вернется». Петрушко В.И. Указ. соч. Князь был вынужден принять требования Филиппа: креста перед легатом не несли, а сам кардинал был принят лишь как частное лицо.
Преемником митрополита Филиппа в 1473 году стал Коломенский епископ Геронтий (1473-1489 годы).
В 1478 году между ним и Иоанном III произошел конфликт (вероятно, неприязнь Геронтия и великого князя началась гораздо раньше).
Началось все с того, что Ростовский архиепископ Вассиан Рыло - противник Геронтия, желавший занять его место, решил подчинить себе Кирилло-Белозерский монастырь, который хоть и находился в его епархии, однако, издревле находилась в ведении удельного князя Верейско-Белозерского, каковым в то время был князь Михаил Андреевич, представитель младшей ветви Московской династии. Вассиан обратился к Ивану III, который в это время находился с князем Михаилом в очень натянутых отношениях. Иван собрал в Москве собор, который вопреки требованиям Геронтия сохранить существующий порядок, передал монастырь Вассиану.
Продолжением этого конфликта между Геронтием и Иоанном стал случай, который произошел при освящении нового Успенского собора: князю донесли, что митрополит Геронтий неправильно совершает крестный ход - против солнца. Иван III, полагавший, что ходить нужно посолонь, видимо, расценил действия Геронтия политический протест. Разразился скандал в результате которого князь запретил митрополиту освящать новопостроенные московские храмы.
«В этом эпизоде показательны два момента. Во-первых, великий князь уже вполне мыслит себя равным византийским государям после того, как Русь окрепла, а сам он вступил в брак с принцессой из дома Палеологов. Иоанн уже усваивает себе и поведенческий стереотип императоров, активно вмешивавшихся в дела Церкви. Само по себе участие самодержавного монарха в делах церковных в православной традиции всегда оценивалось позитивно, но при одном условии - высоком уровне церковного сознания и не менее высокой степени ответственности пред Богом за Церковь и народ. К сожалению, Иоанну III этого нередко недоставало. Тем не менее, постепенно и на Руси стали вырисовываться контуры нового типа отношений между церковной и светской властями, при котором монарх усваивал себе право диктовать свою волю Предстоятелю Русской Церкви». Он же, там же.
В последствии, в 1481 году, дело о крестном хождении дошло до особого соборного разбирательства, на котором, однако, подтвердилась правота Геронтия.
Но, желавший доказать свою власть в делах церковных, Иван продолжал свои нападки на митрополита. Тогда Геронтий удалился в Симонов монастырь и велел передать государю, что оставит кафедру, если великий князь не «побьет ему челом» и не прекратит принуждать к хождению посолонь. Митрополита поддержало практически все духовенство, поэтому Иван III вынужден был смириться и принести свои извинения митрополиту.
Однако следует отметить, что столкновение Ивана III с Геронтием никак не отразилось на позиции митрополита во время событий, в ходе которых решалась дальнейшая судьба Руси. Во время знаменитого стояния на Угре оба иерарха - Геронтий и Вассиан (последний временно примирился с митрополитом) - воодушевляли Ивана, желавшего просить у Ахмата мира (великий князь был готов согласиться даже на частичную от него зависимость и выплату дани), на борьбу с татарами. Они оба направили Иоанну послания, в которых убеждали князя воевать до полной победы. Причем «Вассиан в своем послании аргументирует необходимость войны до победного конца новым теократическим сознанием, утвердившимся на Руси в это время. При этом Вассиан освобождает Иоанна от вассальной клятвы Ахмату, заявляя, что повиновение православного государя «богостудному, оскверненному, самозванному царю» преступно и грешно. Вассиан видел в войне с татарами священную брань за победу Православия». Он же, там же. Геронтий же был более сдержан.
После победы над Ахматом в отношениях между Геронтием и Иоанном вновь возникла напряженность. «В конце 1483 года митрополит Геронтий по болезни удалился в Симонов монастырь, предполагая совсем оставить митрополию. Болезнь, однако, скоро прошла, митрополит захотел снова вступить в отправление своих обязанностей. Тогда великий князь сделал было попытку устранить от дел Геронтия, но не решался на открытое беззаконие, и митрополит снова возвращен был на свой стол». Карташев А.В. Указ. соч. С. 404.
2. ВОПРОС О СЕКУЛЯРИЗАЦИИ ЦЕРКОВНЫХ ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЙ
2.1 Состояние церковного землевладения к началу XVI века
Русское государство XVI века являлось государством агарным, сельское хозяйство было самой развитой и прибыльной отраслью экономики. Отсюда следует, что наибольшее влияние на политику оказывали крупные землевладельцы, причем их роль в управлении государством напрямую зависела от их земельной собственности. Одним из самых крупных землевладельцев была Русская Православная Церковь в лице монастырей. См.: Сомин Н.В. «Стяжатели» и «нестяжатели». http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/History/Article/Somin_Stjag.php
В XV-XVI веков монастыри в России переживали расцвет. В центре и на окраинах появились сотни новых обителей. Дореволюционные историки склонны связывать это с участием монастырей в колонизации плохо заселенных русских земель. Здесь не было богатых жертвователей из князей, знати и горожан. Одни из них превратились в крупных землевладельцев, другие существовали в виде скитов и лесных пустыней.
Но, как отмечает Р.Г. Скрынников, если взглянуть на карту расположения русских средневековых монастырей, нетрудно заметить, что эти обители нередко стояли на пересечении торговых путей, что способствовало их обогащению и росту. Так, река Шексна, протекавшая близ Кирилло-Белозерского монастыря, издавна была одной из важнейших торговых артерий севера. Волок Ламский, где появился Иосифо-Волоцкий монастырь, находился на древнем торговом пути «из варяг в греки». С образованием монастыря подобные места стали выгодны для торговли и удобны для отдыха.
Малоосвоенные земли, окружавшие новые монастыри, расположение обителей на пограничье разных княжеств, а так же ореол святости основателей делали их притягательными для крестьян, стремившихся покинуть прежних владельцев и найти покровительство у Церкви. Основанные, как правило, на малонаселенных поначалу землях, монастыри быстро обрастали сельскими поселениями.
Князья, на чьих землях или границах находились крупные монастыри, стремились заручиться их поддержкой, особенно в территориальных спорах и различных конфликтах с соседями. Кроме того, святые основатели монастырей были моральной опорой в моменты выбора ими новых направлений политики или преемника. См.: Скрынников Р.Г. Государство и церковь на Руси XIV-XVI вв. Подвижники русской церкви. Новосибирск, 1991. С. 175.
Т.о. удельные князья были заинтересованы в процветании своих монастырей, предоставляли им налоговые льготы и судебные привилегии. Это, в свою очередь, благоприятствовало развитию хозяйства монастырей, привлекало крестьян, «садившихся» на монастырскую землю.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9