Основные тенденции в развитии российского предпринимательства, сложившиеся при Петре I, характерны и для нескольких последующих десятилетий. Растет число крупных предприятий, вместе с тем расширяется применение подневольного труда. В 1736 г. все находившиеся на заводах работные люди были объявлены «вечноотданными», т.е. прикрепленными к предприятию со всеми своими потомками. На этом настояли все ведущие заводовладельцы и мануфактуристы. Подневольный труд казался им выгоднее, так как был дешевле. Незаинтересованность такого работника в результатах труда компенсировалась внеэкономическим принуждением. Условия работы на тогдашних предприятиях, особенно на уральских заводах, были тяжелейшими, многим представлялись хуже каторжных. С помощью палки и кнута нельзя было добиться высокой эффективности и качества труда. Но для многих тогдашних промышленников это не имело решающего значения. Продукция большей частью имела гарантированный сбыт в казне (где, правда, существовали определенные требования к качеству). На внутреннем рынке изделия отечественных мануфактур защищались от конкуренции более качественных иностранных товаров высоким протекционистским таможенным барьером.
Во второй трети XVIII в. вновь большого распространения достигают казенные монополии, подряды и откупа. Наряду с некоторыми привилегированными купцами в них активно участвуют представители аристократии, особенно фавориты царствующих особ и их приближенные. При Анне Иоанновне многие заводы и промыслы арендовал А. Шемберг, приятель фаворита императрицы Э. Бирона. После падения Бирона на Шемберге остался казенный долг в 300 тыс. рублей. Один из приближенных императрицы Елизаветы Петровны граф П. Шувалов получил монополию на эксплуатацию поморских промыслов. Ему же всего за 40 тыс. руб. были проданы Гороблагодатские заводы на Урале, которые реально оценивались в 182 тыс. рублей. Шувалов фактически заплатил только 6 тыс. рублей.
В эти годы постоянно усиливается влияние дворянства. Монархи и правительства, сменяющие друг друга в результате частых дворцовых переворотов, предоставляют дворянам все новые льготы и права. Расширяется дворянское предпринимательство. Используя труд крепостных крестьян, дворяне устраивают у себя в имениях небольшие предприятия - мельницы, сукновальни, различные мастерские. По мере развития внутреннего рынка в него вовлекаются многие крестьяне. Помещики не препятствовали этому, так как значительная часть прибыли торговых крестьян в виде оброка доставалась их владельцам.
Происходит дальнейшее развитие и углубление внутреннего товарооборота на всех уровнях. Несмотря на усиливающуюся конкуренцию неторговых сословий, прежде всего со стороны наиболее удачливых и предприимчивых крестьян, крупное купечество доминирует на внутреннем рынке. В его интересах в 1753 г. правительство Елизаветы Петровны отменяет внутренние таможенные пошлины. Определенные сдвиги наконец-то происходят и в сфере коммерческого кредита. В 1729 г., еще в правление Петра Вексельный устав, которым официально вводилось вексельное обращение, законодательно подтверждалось его основные принципы (простота в оформлении, скорая и безусловная процедура взыскания долга). Предусматривались и такие операции, как передача векселя кому-либо с соответствующей надписью на нем (индоссамент), перевод с помощью векселя уплаты с одного лица на другое. Правда, русские купцы и после издания устава крайне редко пользовались переводными векселями (траттами).
В первой половине XVIII в. те или иные суммы выдавались в кредит некоторыми государственными учреждениями (Берг- и Мануфактур-Коллегии, Главный комиссариат, даже Главный почтамт). Но их получали, как правило, промышленники знати. Лишь в 1754 г. правительство создает специальное кредитное учреждение для купечества «Банк для поправления при Санкт-Петербургском порте коммерции», стремысь ослабить зависимость русских торговцев от ростовщиков и иностранных кредиторов. Его уставной капитал составил 500 тыс. рублей. Ссуды давались из 6% годовых на срок не более 6 месяцев под залог товаров. Услугами банка могли пользоваться только купцы, торгующие в Петербурге. Банк не вел учетных (дисконтных) операций, т.е. не выдавал кредит под векселя. Как видим, вексельное обращение существовало вне данного банка, в то время как развитый коммерческий кредит предполагает дисконтные операции, в результате чего банки играют ключевую роль в обороте векселей, других ценных бумаг. Ссуды из банка, созданного в 1754 г., быстро разобрали, возвращали их плохо, средств из казны поступало мало. Нередко по распоряжению правительства банк выдавал ссуды кому-либо из знатных лиц. Вообще правительство гораздо больше внимания уделяло кредитованию дворянства путем выдачи ссуд под залог имений. С этой целью в том же 1754 г. был создан Дворянский банк с уставным капиталом в 750 тыс. рублей. Позднее он был преобразован в Государственный заемный банк и действовал на протяжении многих десятилетий, перекачивая средства из казны на поддержку дворянства. Ссуды, полученные помещиками обычно использовались на непроизводительное потребление, а заложенные имения перезакладывались. Кредит для купцов был по-прежнему дорог, тем более в 1770 г. Купеческий банк прекратил свое существование. Купцы давали кредит друг другу, обращались к ростовщикам. Процент по этим ссудам достигал иногда 1% в неделю, т.е. 52% в год. Правительство в 1754 г. издало указ, не допускавший взимание более 6% в год. Но очевидно, что изданным указом нельзя было эффективно противодействовать произволу ростовщиков. Меры по содействию созданию частных учреждений дешевого коммерческого кредита не предпринимались вовсе.
К середине XVIII в. обозначилось несколько групп предпринимателей, интересы которых не совпадали. Во-первых, это крупные купцы-заводовладельцы, тесно связанные с казной, обладатели казенных откупов и подрядов. Они были заинтересованы в сохранении и расширении принудительного труда, жестоком протекционизме, препятствующем ввозу иностранных товаров. Они добивались права владения крепостными наравне с дворянами, т.е. возможности свободно покупать и продавать их, иметь деревни, усадьбы, земли. Против этого категорически возражали дворяне, которые считали право «душевладения» своей исключительной привилегией. Дворяне-предприниматели также понимали, что использование дарового крепостного труда дает им бесспорное преимущество по сравнению со всеми другими предпринимательскими группами. Купечество так и не добилось права владения «душами», если не считать тех, кто еще по указам Петра I и Анны Иоанновны был прикреплен к заводам. Но отдельные представители достигли этого другим путем - получив дворянство для себя и своих потомков. Процесс «нобилитации» крупных купцов- предпринимателей крайне характерен для XVIII века. Дворянство получили Гончаровы, Евреиновы, Исаевы, многие другие. Бароны Строгановы удостаиваются графского титула. Этого не удалось достичь Демидовым, получившим потомственное дворянство еще при Петре I. Однако в XIX в. один из представителей их рода получил звонкий иностранный титул «князя Сан-Донато».
Против монополий, откупов, привилегий узкой группы дельцов, имевших связи при дворе выступали представители более широких слоев купечества, чьим основным полем деятельности была внутренняя и внешняя торговля. Они же ощущали растущую конкуренцию со стороны торговых крестьян. Поэтому они требовали либо запретить, либо предельно ограничить крестьянское предпринимательство, оставить торговый промысел исключительной привилегией купеческого сословия. Купцы в большинстве своем выступали и против протекционизма, так как были заинтересованы в поступлении на русский рынок качественных импортных товаров, торговля которыми приносила им значительный доход. Дворяне, особенно те, кто не имел промышленных заведений, также выступали против протекционизма, так как он способствовал дороговизне иностранных товаров, основными потребителями которых они были. Но дворяне, как и торговые крестьяне, естественно, выступали против попыток купечества сделать торговлю своей сословной привилегией. Таким образом, в устремлениях разных групп предпринимательства причудливо сочетались интересы более свободного развития торговли промышленности (протест против монополий, чрезмерного протекционизма и т.п.) и узко сословные притязания.
II. Становление крупного промышленного производства
Говоря о формировании в России крупной промышленности, еще раз подчеркнем, что инициатива в создании крупной индустрии, принадлежала государству, с XVII в. предпринимавшему спорадические попытки основать ряд заводов общегосударственного значения. Массовый характер эта практика принимает в царствование Петра I с конца 1690-х годов. Наиболее показательно в этом отношении развитие металлургии. Один из первых законодательных актов в этой сфере - учреждение в 1700 г. в Москве Рудного приказа и принятие первого Горного узаконения, согласно которому не только казне, но и всем желающим разрешалось «приискивать» руды на землях любого владельца, а нашедшему предписывалось объявлять об этом в Рудном приказе за вознаграждение. В течение первых двух десятилетий XVIII в. в России было построено заводов железоделательных 26, медных 5, серебряных 1, кроме того в Казанской и Московской губерниях насчитывалось соответственно 36 и 39 ручных горнов. В 1719 г. в указе Петра I подтверждалось право всем желающим, независимо от» чина и достоинства» во всех местах «как на собственных, так и на чужих землях» искать, копать, плавить всякие металлы. По желанию в Берг-Коллегии можно было испросить разрешение на строительство завода. Под строительство рудника и завода отводилась земельная площадь в 250 кв. саженей, независимо от воли владельца земли. Заводовладелец обязывался лишь выплачивать владельцу земли определенную долю от произведенного. Право на использование другими источниками полезных ископаемых, лесами частным промышленником должно было специально испрашиваться. В XVIII в. происходит закрепление за заводами колоссальных земельных владений и установление фактической монополии горнозаводчиков на леса и недра в горнозаводском районе. Тенденция к созданию огромных земельно-лесных владений обусловливалась в значительной степени свойствами древесноугольной металлургии. Методы ведения лесного хозяйства и тогдашние топливные коэффициенты предопределяли потребность в больших количествах древесного топлива, и соответственно, ведения заготовок на огромных площадях. Нередки были и конфликты, когда тот или иной промышленник пытался возить руду из мест, «которых ему в даче нет», что незамедлительно пресекалось в административном порядке.
Страницы: 1, 2, 3, 4
