Само строительство началось лишь в мае 1764 г., ибо только 9 мая 1764 г. И. Бахарев получил из канцелярии Колывано - Воскресенских заводов «Наставление», в котором излагался план строительных работ. Медеплавильный завод строился по образцу Колыванского, предназначенного ещё в 1759 г. к закрытию из-за истощения лесов, а «фабрики» (цеха) для монетного дела были спланированы так же, как на Екатеринбургском монетном дворе. Размеры этих «фабрик» - расковочной, плющильной, прорезной, якорной - были определены «мастером Семеном Розцевым с товарищами». Постройкой монетного двора руководил титулярный советник Улих. Одновременно с заводскими возводились и жилые строения. Дома строились приказным служителям, канцеляристам и подканцеляристам - каждому отдельно, копиистам и писарям - по избе с горницею и с сенями в одном перерубе с одной печью, мастеровым и работным людям - на две семьи, солдатам - на четыре семьи. Для служителей и холостых солдат должны строиться казармы. Строительство жилых помещений предполагалось закончить к октябрю 1764 г. Так вместе с заводом возникал и заводской поселок Сузун.
Несмотря на задержки работ, связанных с весенним паводком 1765 г. , все же удалось на недостроенном еще монетном дворе произвести во время посещения завода с 1 по 12 июня 1765 г. А.И.Порошиным пробную очистку меди из штейнов Штейн - сплав сульфидов цветных металлов и железа., привезенных с Барнаульского завода и получить 5577 пудов очищенной меди. А после пожара 14 июня 1765 г., поглотившего недостроенный монетный двор вместе с заводом, собраться с силами, восстановить утраченное, достроить недостроенное и 2 сентября 1766 г. прорапортовать Кабинету о возможности конце сентября открыть денежный передел из сузунской меди. Чеканка монеты завершала медеплавильное производство. Поэтому сентябрь 1766 г. следует считать началом работы Сузунского медеплавильного завода с монетным двором. Это подтверждается и словами самого управляющего Кабинетом Л.В. Олсуфьева: «...Сузунский завод и при нем денежный двор, которые в 1766 году пущены в действие».
А.П. Бородавкин и С.И. Маслениковский, восхищаясь ее внушительными размерами, свидетельствуют, что «плотина... достигала 147 сажень в длину, 12 саженей ширины и 3 сажени высоты» Бородавкин А.П., Маслениковский С.И. Заводской посёлок Сузун в 1764 - 1914 гг. В кн.: Города Алтая (Эпоха феодализма и капитализма): межвузовский сборник научных статей - Барнаул: изд. Алтайск. ун-та, 1986. С. 53., относят эти размеры, видимо, к 1798 г. Плотина, перегородив р. Нижний Сузун, создала пруд. По данным П.С Палласа и СИ. Гуляева, водоем этот был длиною «менее» или «около версты», а по свидетельству Фалька «длиною в 350 и шириною в 100 сажен». Гуляев считал, что ширина пруда «около 80 сажен» (1883 г.).
Сузунский монетный двор предназначался для чеканки сибирской медной монеты, для изготовления которой требовалось ежегодно около 10 тыс. пудов меди, а ее накопилось на алтайских заводах к началу строительства Сузунского комплекса свыше 30 тыс. пудов в виде слитков, как побочного продукта при выплавке серебра. В дальнейшем предполагалось, что на Сузунский завод для выплавки меди будут доставляться штейны (полупродукты серебряной плавки) с Барнаульского, Павловского и Алейского сереброплавильных заводов. Для выплавки требовался известняк, который добывался у деревни Бобровской в 20 верстах от Сузуна, а глина для изготовления кирпича копалась у деревни Лушниковой в 35 верстах от поселка. Древесный уголь и дрова поставлялись из Сузунско-Инского бора, площадь которого насчитывала свыше 100 тысяч десятин.
После переплавки штейнов на Сузунском заводе медь в штыках поступала на монетный двор, где она разогревалась в горнах и расковывалась молотами в полосы, а последние снова разогревались и прокатывались на плющильном стане. После чего из нее на прорезных станках вырезались кружки. Их обжигали на чугунных сковородках, подавали на гуртильные станки для нанесения рубчиков на ребре (гурт) и, наконец, на них выдавливался соответствующий рисунок на лицевой и оборотной стороне медных кружков - монет.
Алтайские медные руды были намного богаче уральских, но качество алтайской меди намного уступало уральской из-за вредных примесей, а Кабинет и горная администрация вместо улучшения технологии медного производства предпочитала в целях экономии использовать низкосортную медь на выделку монеты, что давало огромные прибыли при минимальных расходах. Производство меди на Алтае можно было намного увеличить, но низкое качество ее и отсутствие спроса ограничивали выплавку меди потребностями монетного двора.
Сибирская медная монета имела хождение от г. Тары на западе до Камчатки на востоке и не признавалась в Европейской части России. Вырабатывая ежегодно монеты на 250-300 тыс.р., Сузунский комплекс не только быстро насытил рынок Сибири и Дальнего Востока, но и вызвал ряд трудностей. Дело в том, что государственные казначейства принимали от крестьян уплату налогов и повинностей серебром, и поэтому крестьяне, в свою очередью, свои товары продавали также только за серебро. Приезжавшие в Сибирь купцы также отказывались от приема сибирской монеты. В результате этого курс сибирской монеты падает, а доходы царского кабинета сокращаются. И Кабинет находит для себя выход из положения в том, что с 1781 г. Сузунский монетный двор получает право чеканки общероссийской монеты, что отрицательно сказывалось на государственных доходах.
По предписанию Алтайского горного правления от 30 декабря 1835 года при Сузунском заводе были учреждены исправительные казармы для мастеровых, «замеченных в дурном поведении, как на службе, так и в не оной». Казарма поручалась унтер - шихтмейстеру, в помощь которому назначался один из «несемейных» мастеровых, который был старостой. Он жил постоянно в казарме и должен был быть «постоянным блюстителем поступков и даже разговоров» провинившихся мастеровых. В казармы мастеровые отправлялись по приказанию управляющего завода или пристава. Их содержали до тех пор, пока не проходил месяц без замечаний. Кто попадал туда второй раз, испытывался три месяца, третий - шесть месяцев, четвертый - год. Те мастеровые, которые не исправлялись через год, отдавались горному начальству и с ними поступали «по закону». Мастеровые подвергались наказанию розгами. До 25 ударов назначалось без ведома управляющего заводом, более 25 ударов - только по его разрешению.
Министерство финансов стремится к закрытию Сузунского монетного двора по причине отрицательного влияния на государственный бюджет, и в 1845 г. главный начальник Алтайских заводов получает предписание министерства финансов: «По общим видам правительства желательно было бы, чтобы выделка медной монеты если не вполне с настоящего, то, по крайней мере с будущего 1846 г., была совершенно прекращена, дабы постепенным прекращением прилива в народное обращение медной монеты уничтожить стеснение, терпимое от скопления оной в уездных казначействах». Но, натолкнувшись на упорное сопротивление Кабинета и Горной канцелярии, министр вынужден был отступить и 1 декабря 1845г. предписывал: «Выделку медной монеты на Сузунском монетном дворе, а с тем вместе и действие медных рудников и Сузунского завода оставить в настоящем их виде».
Но этот спор закончился к удовольствию Министерства финансов в 1847 г. Пожары были частым явлением на Сузунском заводе. Так, 12 декабря 1793 года управляющий Сузунским заводом Тистров рапортовал горному начальнику Колывано-Воскресенских заводов о «запалении» во вспомогательном флигеле монетного двора. Сгорела часть флигеля, в которой были помещены: слесарная, токарная и криничное дело. Но пожар не повлиял на работу монетного двора: осталось затиснить монеты на 976 руб., что будет выполнено к 1 января.
В ночь на 8 декабря 1847 года пожар уничтожил все. Чиновник, прибывший из Барнаула, засвидетельствовал, что «все отделения монетного двора, как-то: печатное, плющильное, прорезное, гуртильное, расковочное, токарное, счетная комната, обыскательная при пропускных воротах избушка и часть крепостной ограды - сгорели».
Пожар вспыхнул на середине монетного двора и столь быстро распространился, что успели вынести только 3558 рублей монеты нового чекана. А остальное погибло. Строения монетного двора и сгоревшие постройки оценивались в 3324 рубля. Во время пожара в здании находилось инструментов и прочего имущества, денег готовых и в заделе на общую сумму 35197 рублей, что по тому времени составляло немалую ценность.
1.4 Положение горнозаводских рабочих и служащих монетного двора
Проблема рабочей силы для Сузунского комплекса решалась царским Кабинетом и Горной Канцелярией. В соответствии с царским повелением Сенат издал 11 ноября 1763 г. указ: «Разного звания к делу сей монеты потребное число мастеровых людей и инструментов велеть и с крайним поспешением отправлять из Екатеринбурга на Колывано-Воскресенские заводы», а в начале декабря уже было направлено на Алтай 29 мастеровых и 13 станков. В том же году был направлен титулярный советник И. Марков, как специалист по монетному делу, который затребовал еще 11 человек из Петербургского монетного двора. Наряду с этим И.Марков занялся подготовкой квалифицированных рабочих из числа местных мастеровых, и к 1706 г., т.е. к моменту пуска завода и монетного двора, было уже 45 мастеровых монетного двора из 138 чел. мастеровых всего комплекса. «По мере увеличения производства численность мастеровых росла и к 1777 г. составила 298 человек, из которых 222 было занято на заводе и 77 - на монетном дворе», в 1802 г.- 1.145 человек, а в 1824 г. - 1206 .душ м.п. Этот сравнительно быстрый рост обеспечивался за счёт рекрутских наборов из приписных крестьян, детей мастеровых и солдатских детей, причем рекруты из приписных крестьян составляли большинство.
Основную массу населения Алтайского горного округа составляли приписные крестьяне. По закону «приписные к Алтайским заводам крестьяне состоят в непременной обязанности исправлять работы для действия заводов необходимые». Они должны были доставлять на завод руду, уголь, флюсы, строительные материалы, насыпать плотины и т.д. В связи с этим следует отметить, что Сузунский комплекс находился в Малышевской волости, насчитывавшей 76 деревень, и недалеко от Берского острога (70 верст), население которых било приписано к заводу и монетному двору, его численность доходила до 5 тыс. душ за счет приписки крестьян г .Кузнецка, с. Бачатского и Сосновского острога, дальнейший рост их достиг свыше 6,5 тыс.душ.
Страницы: 1, 2, 3
