В начале августа на Кубу пришли первые корабли. Ночью 8 сентября в Гаване была разгружена первая партия баллистических ракет средней дальности, вторая партия прибыла 16 сентября. Штаб ГСВК расположился в Гаване. Дивизионы баллистических ракет развернули на западе острова - близ деревеньки Сан-Кристобаль и в центре Кубы - у порта Касильда. Основные войска были сконцентрированы вокруг ракет в западной части острова, однако несколько крылатых ракет и мотострелковый полк были переброшены на восток Кубы - в сотне километров от Гуантанамо и военно-морской базы США в заливе Гуантанамо. К 14 октября1962 на Кубу доставили все 40 ракет и большую часть оборудования.
Полёты U-2
Самолёт U-2 во время вылета в конце августа сфотографировал ряд строящихся позиций для зенитных ракет, но 4 сентября1962 г. Кеннеди заявил перед Конгрессом, что на Кубе нет «наступательных» ракет. На самом же деле советские специалисты в это время уже строили девять позиций - шесть для Р-12 и три для Р-14 с дальностью 4 000 км. До сентября 1962 самолеты ВВС США облетали Кубу дважды в месяц. С 5 сентября по 14 октября полёты были прекращены. С одной стороны из-за плохой погоды, с другой - Кеннеди запретил их из опасения эскалации конфликта в случае, если американский самолет будет сбит советской зенитной ракетой.
Стоит отметить, что до 5 сентября полеты выполнялись с ведома ЦРУ. Теперь же такие полёты перешли под контроль ВВС. Первый полёт состоялся 14 октября1962. Самолет-разведчик Lockheed U-2 4080-го стратегического разведывательного крыла, пилотируемый майором Ричардом Хейзером, взлетел около 3 часов ночи с авиабазы Эдвардс в Калифорнии. Через час после восхода солнца Хейзер достиг Кубы. Полёт до Мексиканского залива занял у него 5 часов. Хейзер облетел Кубу с запада и пересек береговую линию с юга в 7:31 утра. Самолёт пересёк всю Кубу почти точно с юга на север, пролетая над городами Тако-Тако, Сан-Кристобаль, Бахиа-Хонда. Эти 52 километра Хейзер преодолел за 12 минут.
Приземлившись на авиабазе в южной Флориде, Хейзер вручил пленку ЦРУ. 15 октября аналитики ЦРУ установили, что на фотографиях - советские баллистические ракеты средней дальностиР-12 («SS-4» по классификации НАТО). Вечером того же дня эта информация была доведена до сведения высшего военного руководства США. Утром 16 октября в 8:45 фотографии показали президенту. После этого по приказу Кеннеди полёты над Кубой участились в 90 раз: с двух раз в месяц до шести раз в день.
Реакция США. Исполком и выработка ответных мер
Получив фотографии, свидетельствующие о советских ракетных базах на Кубе, президент Кеннеди собрал особую группу приближённых советников на секретное совещание в Белом Доме. Эта группа в количестве 14 человек позднее стала известна как «Исполнительный комитет Совета Национальной Безопасности США».
В 10 утра 16 октября 1962 года началось первое заседание исполнительного комитета совета национальной безопасности США. Помимо Кеннеди, в Исполком входили первые лица госдепартамента, минобороны, ЦРУ.
С первых же часов заседание приняло бурный характер. Рассматривались четыре основных варианта решения «ядерной проблемы»:
1) воздушный удар по ракетным площадкам;
2) глобальный воздушный удар как по площадкам, так и по советской авиации на острове;
3) высадка американского десанта на Кубу;
4) морская блокада острова в надежде помешать доставке ядерных боеголовок.
Немедленный бомбовый удар был отвергнут сразу же, так же как и обещавшее длительную задержку обращение в ООН. Реальными вариантами действий, рассматриваемыми Исполкомом, были только военные меры. Дипломатические, едва затронутые в первый день работы, были тут же и отвергнуты - ещё до того, как началось основное обсуждение. В итоге выбор свели к военно-морской блокаде и ультиматуму, либо к полномасштабному вторжению.
Члены Объединённого комитета начальников штабов СШАПауль Нитце и генералы Кёртис ЛеМэй и Максвелл Тэйлор выступили с предложением начать вторжение на остров. По их мнению, Советский Союз не решился бы на серьёзные контрмеры. В ОКНШ планировалось вторжение, и во Флориде начали собираться войска. Военные торопили президента отдать приказ о вторжении, поскольку опасались, что когда СССР установит все ракеты, будет уже поздно. Стоит отметить, однако, что агентурные данные ЦРУ о численности советских войск на Кубе уже к тому моменту были существенно ниже реальных. Американцы также не знали о двенадцати тактических ядерных ракетных комплексах «Луна», уже находящихся на острове, которые могли быть задействованы по приказу генерала Плиева, командующего советскими силами на острове, в случае вторжения. В силу вышеизложенного, вторжение, наверняка, повлекло бы за собой ответный ядерный удар по десантирующимся войскам, с катастрофическими результатами.
Так или иначе, такая позиция подверглась критике президента. Кеннеди опасался, что «даже в том случае, если на Кубе советские войска не предпримут активных действий, ответ последует в Берлине». По мнению администрации это стало бы полным дипломатическим разгромом США.
Идея военно-морской блокады Кубы находила бомльшую поддержку президента и министра обороны. Однако, согласно международному праву, блокада является актом войны. В связи с этим, при обсуждении такого варианта были опасения по поводу реакции Советского Союза. 18 октября президента США посетил министр иностранных дел СССР Андрей Громыко вместе с послом СССР в США Анатолием Добрыниным, который ничего не знало планах Хрущёва. Громыко категорически отрицал наличие любого наступательного вооружения на Кубе. Но на следующий день очередной полёт U-2 выявил ещё несколько смонтированных ракетных позиций, эскадрилью Ил-28 у северного побережья Кубы и дивизион крылатых ракет, нацеленных на Флориду.
Решение о введении блокады было принято окончательно. На итоговом голосовании вечером 20 октября за блокаду проголосовали сам президент Кеннеди, госсекретарь Дин Раск, министр обороны Роберт Макнамара и специально вызванный для этого из Нью-Йорка посол США в ООН Эдлай Стивенсон. Кеннеди предпринял хитрый ход: избегая слова «блокада», он назвал акцию «карантином». Было решено ввести карантин 24 октября с 10 утра по местному времени.
Карантин
С военно-морской блокадой было много проблем. Был вопрос законности - как отметил Фидель Кастро, в установке ракет не было ничего незаконного. Они, разумеется, являлись угрозой для США, но в Европе были размещены аналогичные ракеты, нацеленные на СССР: шестьдесят ракет «Тор» в четырёх эскадронах около Ноттингема в Великобритании; тридцать ракет «Юпитер» среднего радиуса в двух эскадронах около Джоя дель Колле в Италии; и пятнадцать ракет «Юпитер» в одном эскадроне около Измира в Турции. Затем была проблема советской реакции на блокаду - не начнётся ли вооружённый конфликт с эскалацией ответных действий?
Президент Кеннеди обратился к американской публике (и советскому правительству) в телевизионном выступлении 22 октября. Он подтвердил присутствие ракет на Кубе и объявил военно-морскую блокаду в виде карантинной зоны в 500 морских миль (926 км) вокруг берегов Кубы, предупредив, что вооружённые силы были «готовы к любому развитию событий», и осудив Советский Союз за «секретность и введение в заблуждение». Кеннеди отметил, что любой ракетный запуск с территории Кубы в сторону любого из американских союзников в западном полушарии будет расценен как акт войны против США (текст представлен в приложении).
Американцы были удивлены твёрдой поддержкой со стороны своих европейских союзников, хотя премьер-министр ВеликобританииГарольд Макмиллан, выражая мнение большей части международного сообщества, высказал недоумение по поводу того, что не было предпринято попытки дипломатического разрешения конфликта. Организация американских государств также единогласно проголосовала за резолюцию в поддержку карантина. Никита Хрущёв заявил, что блокада незаконна и что любой корабль под советским флагом будет её игнорировать. Он пригрозил, что если советские корабли будут атакованы американскими, ответный удар последует немедленно.
Тем не менее, блокада вступила в силу 24 октября в 10:00. 180 кораблей ВМС США окружили Кубу с четким приказом ни в коем случае не открывать огонь по советским судам без личного приказа президента. К этому времени на Кубу шли 30 кораблей, в том числе «Александровск» с грузом ядерных боеголовок и 4 корабля, везущие ракеты для двух дивизионов БРСД. Кроме того, к Острову свободы приближались 4 дизельные подводные лодки, сопровождавшие корабли. На борту «Александровска» находились 24 боеголовки для БРСД и 44 для крылатых ракет. Хрущёв решил, что подводным лодкам и четырём кораблям с ракетами Р-14 - «Артемьевску», «Николаеву», «Дубне» и «Дивногорску» - следует продолжать идти прежним курсом. Стремясь свести к минимуму возможность столкновения советских кораблей с американскими, советское руководство решило развернуть остальные не успевшие добраться до Кубы корабли домой.
Одновременно с этим Президиум ЦК КПСС решил привести вооружённые силы СССР и стран Варшавского договора в состояние повышенной боеготовности. Отменили все увольнения. Срочникам, готовящимся к демобилизации, предписано оставаться на местах несения службы до дальнейших распоряжений. Хрущёв отправил Кастро ободряющее письмо, заверив в непоколебимости позиции СССР при любых обстоятельствах. Впрочем, он не упомянул о том, что существенная часть советского оружия уже не доберётся до Кубы.
Обострение кризиса
Вечером 23 октября Роберт Кеннеди отправился в советское посольство в Вашингтоне. На встрече с Добрыниным Кеннеди выяснил, что тот понятия не имеет о военных приготовлениях СССР на Кубе. Однако Добрынин сообщил ему, что знает об инструкциях, полученных капитанами советских кораблей - не выполнять незаконные требования в открытом море. Перед уходом Кеннеди сказал: «Не знаю, чем все это кончится, но мы намерены остановить ваши суда».
24 октября Хрущёв узнал, что «Александровск» благополучно добрался до Кубы. Одновременно с этим ему пришла короткая телеграмма от Кеннеди, в которой тот призвал Хрущёва «проявить благоразумие» и «соблюдать условия блокады». Президиум ЦК КПСС собрался на заседание, чтобы обсудить официальный ответ на введение блокады. В тот же день Хрущёв направил президенту США письмо, в котором обвинил его в том, что тот ставит «ультимативные условия». Хрущёв назвал блокаду «актом агрессии, толкающим человечество к пучине мировой ракетно-ядерной войны». В письме Первый секретарь предупредил Кеннеди, что «капитаны советских кораблей не станут соблюдать предписания американских ВМС», а также что «если США не прекратят своих пиратских действий, правительство СССР примет любые меры для обеспечения безопасности судов».
25 октября на экстренном заседании Совета Безопасности ООН разыгралась одна из самых памятных сцен в истории ООН. Посол США Адлай Стивенсон попытался заставить советского посла Валериана Зорина (который, как и большинство советских дипломатов, не подозревал об операции «Анадырь») дать ответ относительно присутствия ракет на Кубе, высказывая известное требование: «Не ждите, пока Вам переведут!» Получив от Зорина отказ, Стивенсон продемонстрировал фотографии, сделанные разведывательными самолётами США и показывающие ракетные позиции на Кубе.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5
