|
|
Помимо отмеченных трудностей и особенностей в обеспечении населения продовольственными товарами в экономической жизни страны имелись и другие серьезные недостатки.
По отчетам наркомторгов союзных республик за 1940 г. видно, что планы розничного товарооборота не выполнялись в РСФСР, Казахстане, Узбекистане, Туркмении, Киргизии, Грузии, Азербайджане. В системе государственной и кооперативной торговли имели место значительные злоупотребления и растраты. Например, в Белоруссии были установлены растраты и хищения на сумму 1,74 млн. руб., по Наркомторгу Туркмении они составили 1,56 млн. руб., по Наркомторгу РСФСР - 31,8 млн. руб. Воровство наносило серьезный ущерб благосостоянию народа.
Несмотря на то, что за 1938-1940 гг. товарооборот на потребительском рынке СССР возрос на 24% (в ценах 1937 г.) спрос на продовольствие по-прежнему значительно превышал предложения. Особенно неудовлетворительным было выполнение плана реализации по мясу, рыбе, сахару, растительному маслу. В Москве и других крупных городах товары раскупались в магазинах тотчас же по их поступлению. Цены на все сельскохозяйственные продукты на колхозных рынках подскочили на 60-100 и более процентов.
В январе 1940 г. были отмечены серьезные перебои с хлебом в Москве, поскольку с 1935 г. количество хлебных магазинов не увеличивалось, тогда как население города возросло за это время более чем на 1 млн чел., и это не считая повышенного спроса на хлеб жителей пригорода.
Не менее болезненно в предвоенные годы осуществлялось обеспечение военнослужащих вещевым имуществом и снаряжением, а населения страны - одеждой, обувью и промышленными товарами широкого потребления. Как известно, при государственном централизованном распределении этих материальных средств
превалирующее значение имели нужды армии. Главная трудность их удовлетворения заключалась в том, что в начале 30-х гг. никаких запасов вещевого имущества Красная Армия не имела, и военнослужащие обеспечивались обмундированием и обувью буквально «с колес».
В последующем с увеличением численности Вооруженных Сил и одновременном увеличении производственных мощностей легкой промышленности процессы текущего обеспечения вещевым имуществом и накопления его запасов на случай войны шли параллельно, но также с большими трудностями. И поскольку создание запасов начиналось практически с нуля, то в первую очередь решалась не качественная, а количественная сторона этой проблемы.
Горький опыт советско-финляндской войны показал, что Красная Армия обмундирована плохо, особенно для зимних условий. В существовавших нормах снабжения военнослужащих вещевым имуществом не было даже ни шапок-ушанок, ни рукавиц, ни валеной обуви. В 1940 г. вопрос о поставках вещевого имущества Красной Армии дважды обсуждался в ЦК ВКП(б) и шесть раз в Экономсовете при СНК СССР. В результате чрезвычайных мер в сжатые сроки удалось создать неприкосновенные запасы валеной обуви и добиться от промышленности выполнения годового заказа для Наркомата обороны. В том же году приказом НКО на снабжение Красной Армии были введены шапки-ушанки. На основании постановления Совнаркома СССР новая форма обмундирования вводилась для генералов. В январе 1941 г. постановлением СНК СССР и ЦК ВКП(б) было принято решение об изменении существовавшей формы одежды и норм снабжения. Устанавливалась единая для всех родов войск форма одежды по покрою и расцветке (защитная). Однако в связи с напряжением производства легкой промышленности практическую реализацию этого постановления намечалось закончить только к октябрю 1942 г. Кроме того, при переходе на новую форму одежды так и не были разрешены многие важные технические вопросы по совершенствованию и рационализации обмундирования. Весовая нагрузка на красноармейца в зимних условиях (при наличии ватного обмундирования и полного боевого снаряжения) оставалась равной 33,3 кг, а летом - 30,6 кг. Это превышало нагрузку солдата бывшей русской армии, а также солдат многих иностранных армий.
Тем не менее к лету 1941 г. наличие вещевого имущества текущего снабжения и неприкосновенного запаса в количественном отношении по основным предметам военной одежды почти обеспечивало мобилизационную потребность армии. Вместе с тем, в качественном отношении запасы имущества были не однородными и далеко не лучшего состояния. При проведении всеармейской инвентаризации (по состоянию на 1 февраля 1941 г.) оказалось, что из-за длительных сроков накопления и несвоевременного освежения в НЗ хранилось около 20% одежды и снаряжения со сроками изготовления от пяти до восьми и более лет, имела место некомплектность имущества в запасах. Так, если в комплекте за 100% принималось наличие основного предмета - шинели, то по другим предметам наличие вещевого имущества составляло от 25 до 85%. Например, гимнастерок по отношению к шинелям было 75%, обуви кожаной - 60%, котелков - 38%, вещевых мешков - менее 30%. Наличие такого некомплекта уже предопределяло сложность маневра запасами с началом мобилизационного периода. Проведенная перед войной проверка мобготовности 122 предприятий-поставщиков (более 90% предприятий) показала, что большинство из них не было полностью готово к выполнению плана поставок вещевого имущества на военное время.
Основными причинами этих недостатков были: слабая подготовленность мобилизационных органов наркоматов-поставщиков к мобилизационной работе, недостаток мобилизационных фондов сырья при ограниченном текущем переходящем запасе его для производства некоторых видов имущества, слабая отработка и увязка вопросов сдачи готовой продукции по плану первого года войны и обеспечения предприятий рабочей силой, топливом и транспортом. К началу войны удалось лишь частично исправить положение.
Напряженная ситуация складывалась с одеждой личного состава кадровых войск. К лету 1941 г. военнослужащие были одеты в обмундирование и обувь, находившуюся в носке, как правило, с осени 1940 г. Значительная часть этого имущества вследствие износа нуждалась в замене не позднее июля-августа 1941 г. Собственная же ремонтная база Красной Армии была не в состоянии справиться с объемом ремонта имущества. В войсках не доставало около 9 тыс. портных.
Ускорить процесс обеспечения вещевым имуществом Красной Армии и мобилизационной готовности легкой промышленности практически было очень трудно, поскольку и без того выделяемые средства на нужды обороны за счет сокращения производства товаров широкого потребления были весьма значительны. Вооруженные Силы потребляли 35% всех выпускаемых в стране льняных тканей, 31% шерстяных тканей, 47% грубых шерстяных тканей и 56% яловой обуви.
Естественно, что увеличение военных поставок легкой промышленности остро сказывалось на материальном положении населения. Здесь также ценовая политика правительства была вынужденно всецело подчинена интересам искусственного снижения товародефицита. В январе 1939 г. были введены новые повышенные розничные цены на ткани, нитки, швейные и трикотажные изделия, в марте-декабре были установлены единые по СССР розничные цены по значительному числу непродовольственных товаров (часы, ковры, клеенка, пластмассы, валяная и фетровая обувь и др.). В 1940 г. продолжалось повышение цен на такие непродовольственные товары как спички, хозяйственное мыло, электролампы, кожаная и резиновая обувь, шорно-седельные товары, ряд металлоизделий и другие. Рост дороговизны на товары широкого потребления делал их малодоступными в слоях населения даже со средним заработком. Например, в 1940 г. на приобретение тканей, одежды и обуви тратилось всего около 11,1%, а на культурно-бытовые услуги - 17,5% расходов в бюджете рабочей семьиРазумеется, в условиях постоянного товародефицита и ограниченной распределительной системы деформировались жизнь и быт людей. И если в отношении питания и еще более в отношении промтоваров .
Еще хуже обстояло дело с обеспечением промышленными товарами колхозников. В деревне наряду с государственной торговлей одним из основных каналов, по которому шла реализация промышленных изделий, была потребительская кооперация. И хотя за три предвоенных года сеть магазинов и лавок в ней (по сравнимой территории без западных областей Украины и Белоруссии) увеличилась свыше, чем на 40%, уровень торговли и ассортимент товара на селе был намного ниже, чем в городе, и не соответствовал росту покупательского спроса. Общий объем промышленных товаров в торговом обороте падал из года в год. Так, в 1940 г. 5 автономных республик и 10 областей РСФСР получили рыночные фонды на ткани, обувь, швейные изделия и мебель ниже 1939 г.понижение материального уровня жизни в СССР больше ощущалось деревней, то ухудшение жилищных условий коснулось в первую очередь города.
При использовании материалов активная ссылка на источник обязательна.