Особенности утверждения геополитических позиций России на Северном Кавказе - рефераты, скачать рефераты, бесплатно рефераты

Рефераты. Особенности утверждения геополитических позиций России на Северном Кавказе

авказская война - это следствие противоречий внутри региона, в том числе и у самих горцев. Показателем этого служит социально-политическая солидаризация значительной части населения Кавказа с Россией. Показательным примером служит героическая защита крепости Шуша во время нашествия персидских войск в 1826 году небольшим русским отрядом при поддержке местного населения. Аббас-Мирза решил коварством принудить гарнизон сдаться. Он подвел под стены крепости несколько сот армянских семей с архиепископом, заставил последнего уговаривать соотечественников, находящихся в крепости, сдаться, но те решили не предавать русских и пожертвовать жизнями своих братьев ради спасения всего народа от тяжелого гнета (32).

Именно так, порой достаточно остро осознавалась необходимость объединения с Россией в целях самосохранения.

На такое осознание оказывали влияние разные причины: притеснения и угрозы со стороны других народов, надежда “…на охрану…интересов прочным государственным порядком,…желание…сохранить при помощи русской власти положение привилегированного сословия…”, освободиться от рабства, крепостной зависимости и др.(33).

Но в каждом конкретном случае решающую роль сыграл лишь один фактор. В значительной части Кавказа решающую роль сыграло стремление обрести “религиозную свободу” (34). Не менее важную роль сыграл нравственный авторитет России у сопредельных народов, подкреплявшийся не только предоставлявшейся более привилегированной перспективой развития, но и стремлением восстановить единство пространства, имевшего когда-то целостное оформление.

В подтверждение выше сказанному можно привести слова старейшего бека, сказанные Гасан Хану после одного из проигранных в русско-персидской войне (1826 - 1828) сражений: “Сардарь, русские два раза были в Эриванском ханстве, два раза терпели поражение, но,уходя назад, никогда не оскорбляли магометенской святыни…”(35).

Такие нравственные деяния были достаточно многочисленными, они подпитывали тенденцию добровольности вхождения большинства народов в состав России. Не учитывать это неправомерно также, как неправомерно было бы не учитывать и существование другой тенденции - силовой. Проявлявших враждебность и остававшихся непримиримыми усмиряли “не единой силою оружия, - а как предписывала еще в 1792 году императрица Екатерирна II в инструкции генералу Гудовичу, действовавшему на Кавказе,-паче правосудием и справедливостью.” (36). Линия эта выдерживалась весьма последовательно, лишь с некоторыми временными отклонениями.

Еще Карамзин в предисловии к своей «Истории государства российского» (1815) г. заметил, что российский народ «снискал господство над 1/9 частью мира, открыл страны никому дотоле неизвестные…просветил…без насилия, без злодейств…» (37). Он же заметил, что «…государи московские.., восстанови Россию.., не алкали завоеваний неверных.., желая сохранять, а не приобретать…» (38). Вывод этот был подтвержден спустя 200 лет американским ученым Б. Елавичем применительно к XIX веку. Он утверждал, что после наполеновских Россия была единственной страной, не стремившейся расширять свои границы (39).

К середине XIX века в Западной Европе получила широкое распространение точка зрения, согласно которой решающим обстоятельством в образовании любых видов государств являются завоевания (40). Ф.М.Достоевский видел в этом цивилизационные проявления, говорил, что эта идея идущая еще от Древнего Рима. Но в противовес этому выделил такие черты «русского духа», как «…человеколюбие, всеединяющее его стремление…» (41). Стремление к владычеству на основе нравственности можно проследить и по ходу и на завершающих этапах Кавказской войны (42).

Однако в многочисленных отечественных и зарубежных исследованиях гораздо больше внимания уделялось принуждению. Становлению России как многонациональной державы происходило в особых геополитических условиях. Опрадаляющим выступало долговременное совпадение интересов инонациональных сообществ на значительной территории Европы и Азии, что в значительной мере способствовало их преимущественно добровольному единению.

П.В. Киреевский в письме к М.П.Погодину в 1845 году отметил, что на основе насильственного подчинения формировались государства на Западе, но не Россия (43). Н.Я. Данилевский сопоставляя различия в формировании геополитических пространств России и Запада в 1869 году заметил: «…все…показывает…Россия…не завоевательная держава,..она большею частью жертвовала своими очевиднейшими выгодами, самыми справедливыми и законными…»(44). На возможность изучения этого указывал в 1935 году знаменитый русский гуманист Н.К. Рерих, надеясь, что когда-нибудь будет написан6а справедливая история о том, как много Россия помогала другим народам часто даже в ущерб себе.(45).

Непредвзятое изучение фактов приводит исследователей к признанию этого. Так, И.С. Гаджиев после многолетнего изучения признал, что Россия обеспечила условия для спасения некоторых малых народов Кавказа от физического исчезновения, а укрепление ее позиций в крае способствовало прекращению «…беспрерывных истребительных войн сопредельных государств, братоубийственных конфликтов, кровавых стычек и распрей между народами…»(46).

Завоевания России обусловлены потребностью защиты безопасности населения и государства в целом. Если присоединение достигалось посредством принуждения, оно чаще всего вызывалось необходимостью обеспечить безопасность рубежей, над которыми нависала постоянная угроза нападения. На протяжении нескольких столетий наиболее беспокойным было южное направление. Набеги на Россию восточных инородцев сопровождались грабежами, захватом людей, скота, имущества. Подвергшиеся набегам области долгое время после таких набегов оставались в запустении, а пленных в Крым приводили в огромных количествах, массами продавали в Турцию и другие страны Востока (47).

Только в результате непрекращавшихся до включения Крыма в 1783 году в пределы империи набегов, особенно усилившихся в XVI веке (48) в общей сложности погибло более 5 млн. восточных славян (49).

Например, на Кавказе, по данным Б.В.Виноградова, “разбойные нападения с похищениями людей, имущества, отгоном скота были нередкой действительностью рубежа XVIII - XIX веков”, хотя туземные народы тогда «не подвергались насаждении. Российских порядков» (50). Несмотря на это для того, чтобы сохранить мирные отношения с горцами высокие правительственные инстанции наложили строжайший запрет на преследование за пограничной рекой Кубань тех, кто предпринимал набеги.

Вспоминая первые годы своей службы в этом крае, генерал А.П Ермолов пишет о постоянной угрозе российским границам, как о чем-то наиболее значимом среди прочих государственных забот.

В рапорте от 23 марта 1818 года верховному правителю России он остро поставил вопрос о «прекращении торга людьми»(51). По мнению Ермолова, без искоренения нападения с целью уведения в плен людей невозможно достичь «…спокойствия и безопасности»(52) А.Р.Фадеев, осмысливая, события связанные с эпохой установления единства с Кавказом, на завершающей стадии устранения конфликтных зон отметил: «Пожалуй, ни одна война, ни один иноземный завоеватель в течение столетий не причинили этому краю столько вреда, сколько торговля живым товаром» (53).

Представители иной концептуальной ориентации в науке считают, все приводимые на этот счет доказательства безосновательны и имеют «идеологическую подоплеку» (54). Мурад Аджи в эссе «Полынь половецкого поля» (1984г) сводит все к представлению о том, что «русские любили нападать на беззащитные степные страны», ставшие «…незаметно для себя… москальной вотчиной», потеряв свободу (55).

Но наличие угрозы для российских границ в XVIII - первой половине XIX века признавалось и в международных договорах. Например. По Ясскому миру (1791г), Турция, получив признание своих прав над черкесскими племенами, взяла на себя обязательства « употребить всю власть и способы к обузданию и воздержанию народов на левом берегу реки Кубань…», чтобы они не совершали набегов на Россию и не уводили людей в плен (56).

Оценивая геополитическую миссию России, необходимо учитывать эпохальный контекст, в котором содержались противоречия, влиявшие на ее осуществление. Л.Н.Толстой в рукописных размышлениях над сюжетом рассказа «Набег» подметил то, к чему отечественная историографическая наука пришла на исходе XX века: в Кавказской войне справедливость была на стороне России. «Кто станет сомневаться,- поставил вопрос перед современниками и потомками великий писатель,- что в войне русских с горцами справедливость, вытекающая из чувства самосохранения, на нашей стороне? Ежели бы не было этой войны, что бы обеспечивало все смежные русские владения от…набегов?» (57).

Изучение исторической памяти на Юге России, предпринятые Кубанским госуниверситетом, проводимые О.В.Матвеевым вскрывает масштабность бедствия русского народа, проживавшего в контактной зоне (58)

Справедливость в то же время была и на стороне горцев, как отмечал Толстой,(59), особенно тех, которые не принимали участия в боевых действиях и не по своей воле страдали от их последствий. То, что Россия использовала оружие для прекращения грабительства, признавали и некоторые мусульманские авторитеты (60). Набеги имели не только внешнее проявление, но и направленность против своих же соплеменников. От грабительских набегов страдали все народы края. Как удалось выявить З.Б. Кипкеевой, сведения об этом встречаются даже в фольклоре. На основе собранного за рубежом материала З.Б. Кипкеева сделала вывод, что набеги, в частности для карачаевцев и балкарцев, до присоединения к России представляли постоянную угрозу для этнического развития, так как приводили помимо всего прочего и к похищению людей. После утверждения Российской юрисдикции над этими народами аулы были взяты под охрану казачьих постов (61).

В случаях, когда умиротворение достигалось военными акциями, официальной дискриминации в отношении их в России не устанавливалось. Если учесть, что для становления любого государства характерно сочетание добровольности и силового принуждения, то можно говорить о том, что завоевания, проводившиеся Россией, - часть общего геополитического стабилизационного процесса, происходившего в Евразии в течение многих веков.

В качестве решающей меры они признаются в разрешении крымской проблемы, хотя такое суждение не отражает суть происходившего адекватно. В данном случае также прослеживается отмеченная двойственность. До начала войны покровительство России признали буджакские татары, такое же намерение было и у остального населения ханства. Завоевание же Крыма привело к прекращению влияния Турции на проживавших в Крыму татар, прекращению набегов с этого полуострова в пределы России (62). Прекратились такие набеги и на южном направлении после Кавказской войны второй половины XIX века. (63) Огромные пространства начали заселяться народами империи и вводиться в хозяйственный оборот. Нов достижении европейско-азиатского равновесия были и свои нетипичные проявления.

К ним следует отнести включение в состав России некоторых польских областей и Финляндии. Но первое можно объяснить тем, что Россия, ввязавшись в раздел Речи Посполитой, изначально пыталась восстановить этнические границы, существовавшие во времена Киевской Руси, но, находясь в союзе с Австро-Венгрией и Германией, была вынуждена действовать в соответствии с инициативами своих союзников. Во втором следует учитывать, что территория, отвоеванная у Швеции, получила самостоятельность только войдя в состав России в начале XIX века. К тому же Польша сама когда-то проводила завоевания русских земель и не оставляла к ним своих притязаний впоследствии. Исходя из этого можно не согласиться с А.И. Герценом, отметившим в 1850 году, что разделы Польши в период ее слабости, явились “первым бесчестием, запятнавшим Россию”(64). Все эти и другие завоевания нельзя рассматривать под таким углом зрения, так как в значительной степени они диктовались необходимостью защиты государственных интересов и безопасности населения.

Тем более, что в этих завоеваниях вместе с Россией принимали участие и многие другие народы, которые были заинтересованы в успешном для нее их завершении. И не только на Кавказе. В Ливонской войне со Швецией на стороне России сражались абазинские, черкесские и иные инородческие соединения, в войнах с Польшей - большие ногаи (65).

Страницы: 1, 2, 3, 4