Для высшей бюрократии Российской империи в дореформенное время характерен относительно низкий уровень специализации, «своеобразный бюрократический дилетантизм», по выражению Н. П. Ерошкина. Ерошкин Н. П. Самодержавие накануне краха. - М., 1975. - С. 135. Около 70 процентов высших руководителей МВД того времени ранее служили в Министерстве иностранных дел, Министерстве юстиции и даже в Министерстве финансов. Примерно 60 процентов сановников Министерства юстиции начинали карьеру в Министерстве иностранных дел, МВД, Министерстве народного просвещения. Недостатком сложившейся системы назначения на министерские посты было то, что министры сравнительно редко проходили службу на низовых должностях в том ведомстве, которое они возглавляли. Раскин Д. Империя столоначальников // Родина. - 2003. - № 1. - С. 62-63. Шепелев так же обращает внимание на недостаточную квалификацию чиновников 1-4 рангов. Законом от 3 мая 1871г. Производство в первый классный чин обуславливалось сдачей экзамена за курс уездного училища. Уровень знаний дававшихся этими училищами, мог удовлетворить лишь требованием службы на самых низких должностях. Однако последующая выслуга чинов открывала путь наверх. Шепелев Л.Е. Титулы, мундиры и ордена Российской империи. - М., 2004. - С. 246.

К концу ХIХ -- началу ХХ века картина изменилась. Среди министров и товарищей министров гражданского ведомства бывшие военные составляли не более 15 процентов, а среди директоров департаментов - около 3. Более 85 процентов высших сановников имели высшее образование. Среди министров около 60 процентов окончили университеты, 15 -- Училище правоведения, 14 -- Александровский лицей. Почти половина бывших военных также получила высшее (академическое) военное образование. Но степень специализации образования оставалась не очень высокой. Выпускники университетов и лицеисты (не говоря уже о правоведах), как правило, имели гуманитарное (главным образом юридическое) образование. С. Ю. Витте и П. А. Столыпин, окончившие физико-математические факультеты, составляли исключение. Вплоть до 1917 года в России не было ни одного министра финансов со специальным экономическим образованием. А министр земледелия и государственных имуществ А. С. Ермолов, изучавший после окончания Лицея сельское хозяйство в Земледельческом институте, стал единственным министром в этом ведомстве, получившим специальную подготовку. Во главе же Министерства путей сообщения, как правило, стояли лица с инженерным образованием, а одни из наиболее успешных руководителей этого ведомства -- князь М. И. Хилков, окончивший Пажеский корпус, специально изучал железнодорожное дело за границей, начав с простого рабочего.

Сроки пребывания министров в должности были различными в зависимости от ведомства и исторической эпохи. За неполных 23 года царствования Александра I произошло 42 назначения министров, то есть одно назначение происходило каждые полгода. Гораздо более стабильным в этом смысле было царствование Николая I. Министры менялись в среднем раз в 1,4 года. За 26 лет царствования Александра II, начавшегося с постепенной замены всех министров предыдущего царствования, произошло 29 назначений министров, в среднем раз в 0,9 года. Самым «непостоянным» был, пожалуй, Николай II. При нем произошло 62 смены министров, или в среднем каждые 0,4 года по новому назначению. Раскин Д. Империя столоначальников // Родина. - 2003. - № 1. - С. 63.

Должность министра обеспечивалась жалованьем, особыми суммами на представительство и казенным домом с обслугой. Но открытая жизнь в столице требовала столь значительных расходов, что многим министрам, не обладавшим состоянием и не умевшим использовать возможности, которые их должность давала для получения «безгрешных доходов», периодически приходилось обращаться к императору за пособиями или арендой. Так, например, П. А. Валуев, министр внутренних дел, а позднее -- государственных имуществ, будучи человеком небогатым, постоянно нуждался. С трудом сводил концы с концами и военный министр А. Ф. Редигер. При отставке пенсия назначалась министрам по особым указаниям императора, нередко в размере ранее получаемого ими жалованья. Согласно штатам министерств, опубликованным в ноябре 1802г., содержание министра составляло 12 тыс. руб. в год плюс казенная квартира. Если она не предоставлялась, то в наем отпускалось еще 1200 руб. Штатное расписание сохранялось до 50-х годов, содержание было не для всех министров одинаково. Так, министр финансов П.Ф. Брок получал содержание 12 тыс. руб., а министр уделов Л.А. Перовский помимо этого еще 11 142 руб. дополнительных сумм. Министр иностранных дел К.В. Нессерольде получал жалования 8921 руб., столовых - 6862 руб., жалования из «кабинета», «пенсион», а всего 16 977 руб. Зайончковский П.А. Правительственный аппарат самодержавной России. - М., 1978. - С.79 Согласно «Сведениям о должностях всех классов, положенных в составе министерств финансов и внутренних дел и в подведомственных им установлениях» на 1884г., министр финансов «по высочайшему повелению» - получал 18 тыс. руб. и на казенную квартиру. Однако эти штатные оклады не всегда соблюдались. Так, в 1878 г. министр финансов М.Х. Рейтерн получал не 18 тыс. руб., а 23 тыс. руб., а в 1902г. С.Ю. Витте получал 22 тыс. руб. (из них 18 тыс. руб. содержания и 4 тыс. руб. «аренды»). Столько же примерно получали и другие министры.

Следовательно, содержание министров на протяжении 19 в. увеличилось примерно вдвое и определялось не только штатным расписанием, сколько конкретным лицом, занимавшим эту должность. Зайончковский П.А. Правительственный аппарат самодержавной России. - М., 1978. - С.87

В целом большинство министров в дореформенное время не пользовались репутацией явных взяточников и казнокрадов, а немногие исключения (С. С. Уваров, П. А. Клейнмихель и др.) становились предметом общественного осуждения. В основном молва приписывала министрам самодурство или некомпетентность, взятки же и расхищение казны считались принадлежностью более мелких чиновников. В пореформенное время обвинения министров в коррумпированности также были нечастыми. За исключением министра финансов А. А. Абазы, использовавшего известную ему по службе информацию для успешной биржевой игры, и министра путей сообщения А. К. Кривошеина, допускавшего служебные злоупотребления, остальных общественное мнение обвиняло в карьеризме, беспринципности, самодурстве, протекционизме, невежестве, но не во взяточничестве.

Многие министры занимались делами дома, куда к ним приходили с докладами чиновники. Именно дом министра, казенный дом, и был тем «парадным подъездом», который стал символом бюрократической власти. Появление таких министров в здании министерства было чрезвычайным событием. Облик здания министерства свидетельствовал о порядках в данном ведомстве. Так, например, запущенное здание «зеленого ведомства» -- Министерства земледелия и государственных имуществ, называемого так по цвету петлиц на мундирах чиновников этого министерства, говорило внимательному наблюдателю о нераспорядительности и непрактичности министра А. С. Ермолова не меньше, чем его неудачи в получении ассигнований на развитие сельского хозяйства. Раскин Д. Империя столоначальников // Родина. - 2003. - № 1. - С. 64.

Главной привилегией и главным атрибутом министерской власти были регулярные личные доклады императору. В зависимости от значения министерства и роли, которую играл тот или иной министр эти доклады были ежедневными или более редкими, но не реже, чем раз в неделю. Во время доклада министр представлял императору проекты высочайших указов и повелений. Практика личных докладов сохранилась вплоть до 1917 года.

Таким образом, роль министров в государственном аппарате очень высока. Однако на посты министров не всегда назначались, деятельные люди, заинтересованные в своей сфере. Чаще всего недостатком являлся низкий уровень специализации, образование по другой специальности, зачастую министры начинали свою карьеру в других министерствах и департаментах. В их руках министров было сосредоточено огромное влияние на деятельность исполнительной и чаще всего, законодательной власти.

Глава II. Личность Валуева как автора дневника

Личность Валуева издавна привлекала внимание историков, так как он являлся ближайшим соратником Александра 2 и имел большое влияние на ход реформ 1860х годов. Однако единого мнения среди историков не сложилось. Многие склонны считать его человеком, уступчивым, мягким, неспособным к решительным действиям, другие, напротив, видят в нем вполне самостоятельного политика, который обладал большой проницательностью, умел чувствовать веяния времени, и даже стремился к реформаторской деятельности. Существует так же третья точка зрения, согласно которой, Валуев выступал типичным чиновником той эпохи, карьеристом, а его нерешительность была обусловлена желанием угодить правящей верхушке и императору, духом времени, противоречивым характером и незавершенностью реформ.

Петр Александрович Валуев родился в Москве 22 сентября 1815 г. в родовитой дворянской семье. В 1818 г., т. е. в возрасте трех лет, П. А. Валуев был пожалован званием пажа. Получив блестящее домашнее образование, он в 1831 г. поступил на службу в канцелярию московского генерал-губернатора, а в 1832 г. выдержал установленный указом 6 августа 1809 г. экзамен на чин при Московском университете. Дневник Валуева, министра внутренних дел в двух томах/Под ред. П. А. Зайончковского. -М.,1961. - Т.1 - C. 17.

Д. А. Милютин в своих «Воспоминаниях» отмечает что, император Николай I, во время визита в Москву выделил Валуева, и это стало началом его карьеры. «Во время пребывания высочайшего двора в Москве, из всей тогдашней московской молодежи, которую императору Николаю I случалось видеть на балах, особенно внимание обратили на себя Валуев и Скарятин, о которых государь отозвался как об образцовых молодых людях. Оба они по высочайшему повелению были определены на службу в 1-ое отделение собственной е. и. в. канцелярии и, конечно, заняли видное место в петербургском высшем обществе». Воспоминания генерал-фельдмаршала графа Дмитрия Алексеевича Милютина/Под ред. Л.Г. Захаровой. - М.,1961 - С.92

В дальнейшем карьере Валуева бесспорно способствовала женитьба его в середине 30-х годов на дочери поэта кн. П. А. Вяземского, пользовавшегося большим расположением Николая I. В доме отца своей невесты Валуев часто встречается с А. С. Пушкиным, близким другом П. А. Вяземского. Он обращает на себя внимание поэта и приобретает его симпатию. Свидетельством этого является тот факт, что прототипом героя «Капитанской дочки» П. А. Гринева Пушкин избирает Валуева. По-видимому, внешний вид и некоторые черты характера молодого Валуева в представлении А. С. Пушкина были близки его герою. Дневник Валуева, министра внутренних дел в двух томах/Под ред. П. А. Зайончковского . -М.,1961. - Т.1 - C. 18. «Валуев имел наружность внушительную: высокий рост, стройный стан, приятные черты лица, он отличался изящными формами, держал себя с большой важностью и был очень занят собой, особенно же старался блистать красноречием. Речь его всегда была вычурна, округлена, переплетена цитатами на разных языках…как в речах, так и во всех приемах его неприятно выказывалась искусственность и аффектация. В сущности это был человек с разносторонним образованием…но с односторонним кругозором.» Воспоминания генерал-фельдмаршала графа Дмитрия Алексеевича Милютина/Под ред. Л.Г. Захаровой. - М.,1961 - С.92

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5