Пестель понимал общность интересов привилегированных сословий в феодальном обществе, их противоположность интересам крепостного крестьянства. Он указывал на столкновение в Западной Европе интересов богатых, которые, будучи наделены политическими привилегиями, превращаются в сословие "аристократии богатства", и бедноты, народных масс, подвергающихся разорению и обнищанию. В одной из работ он даже отметил прямую противоположность между теми, кто владеет предприятиями, и теми, кто отдает им свой труд: "Бедняк живет только своим трудом. Богатый за счет своих владений, своих капиталов. Бедный не может приостанавливать своих доходов, так как, не имея другого капитала, кроме своего труда, должен, если прекратит его, умирать от голода. Богатый может приостановить свои доходы, жить некоторое время за счет своего капитала и принудить посредством этого бедняка ко всем условиям, которые ему захочется навязать бедному, чтобы он отдал ему свой труд".
Интересна постановка Пестелем вопроса о соотношении прав и обязанностей. В отличие от большинства представителей теории естественного права он делал акцент на первичности обязанностей, а не прав. Он называл права личности следствием ее обязанностей. Первоначальная, исходная обязанность человека определялась им как сохранение своего бытия. "От сей обязанности, -- говорилось в "Русской Правде", -- происходит право пользоваться для пищи плодами и прочими произведениями природы".
О противоречиях идей и интересов классов и сословий Пестель писал много. Применительно к праву сказанное означало, что немыслима одинаковая защита "всеобщих" интересов. Пестель без колебаний встал на защиту Интересов крепостных крестьян России, хотя дворянская ограниченность мешала ему быть в этом вопросе до конца последовательным.
Пестель следовал многим прогрессивным принципам правотворчества. Конституцию он предлагал принимать путем референдума, законы обычного типа -- исключительно через представительные органы, исполнительную деятельность ограничить строгими рамками общих законов и урегулировать Государственным наказом, не стесняя, однако, исполнительную власть чрезмерной опекой.
Гражданско-правовые идеи Пестеля наиболее полно отражают в конечном счете буржуазный характер его устремлений. В первой редакции главы V "Русской Правды" и в "Гражданском судебнике" он подчеркивает незыблемость частной собственности как священного и неприкосновенного права. Пестель допускает в ряде случаев применение конфискации имущества в пользу государства или его принудительное отчуждение с обязательным соответствующим вознаграждением. Ко времени написания второй редакции в Южном обществе было одобрено решение об освобождении крестьян и наделении их землей без всякого выкупа, о принудительном отчуждении половины помещичьих земель с выплатой государственной компенсации далеко не в полном объеме и не всем, а лишь менее крупным помещикам. Следовательно, в окончательную редакцию главы V должны были быть. внесены коррективы о возможности принудительного отчуждения частной собственности без вознаграждения.
3. Политико - правовые взгляды Муравьева Н.М.
"Правителем" (председателем) Северного общества был избран активный участник всех декабристских организаций, сын воспитателя Александра I, капитан Генерального штаба Никита Михайлович Муравьев. В 1818 г. он унаследовал от деда миллионное состояние (поместья в 14 уездах, расположенных в одиннадцати губерниях), а в 1823 г. женился на богатейшей графине А.Г. Чернышевой, внучке фельдмаршала. Богатый и знатный Муравьев был превосходно образован, владел семью иностранными языками. Перед ним открывалась блестящая военная или- научная карьера, но Муравьев отказался от нее ради участия в заговоре с целью преобразовать Россию.
Именно Н.М. Муравьев составил программу Северного общества, которая вошла в историю под названием "Конституция Никиты Муравьева", - второй по значению, после "Русской Правды" Пестеля, документ декабризма. В "Конституции" Муравьева ставились те же вопросы, что и в "Русской Правде", но решались они менее радикально.
По его проекту Россия объявлялась федеративным государством, состоящим их 14 держав и двух областей. Державы делились на уезды, а те в свою очередь -- на волости. Столицей федерации предлагалось сделать Нижний Новгород, переименованный в Славянск. "Конституция" делила власть на законодательную, исполнительную и судебную. Высшим законодательным учреждением провозглашалось двухпалатное Народное вече, состоявшее из Верховной думы (верхней палаты) и Палаты народных представителей (нижней палаты). В Верховную думу предлагалось избирать 42 депутата, в Палату народных представителей -- 450. Депутаты в обе палаты избирались на шесть лет (каждые два года депутаты переизбирались).
Абсолютную монархию Муравьев считал противоестественной, ибо всякое повиновение держится на страхе. И хотя каждый народ образует государство по договору, но он оставляет за собой суверенитет и не утрачивает естественных прав.
Свобода заключается вовсе не в том, чтобы иметь возможность совершать все дозволенное законами, как полагал Монтескье, а в том, чтобы иметь законы, соответствующие неотчуждаемым правам человека.
Наилучшей формой правления для России он считал конституционную монархию, при которой император наделялся статусом "верховного чиновника правительства" и был подотчетен высшему правительственному органу государства -- народному вече.
Все жители государства по Конституции Муравьева имеют равные права.
Русский народ -- свободный и независимый -- не может быть принадлежностью никакого лица и никакого семейства. Источник власти есть народ, которому принадлежит исключительное право делать основные постановления для себя.
Одновременно с личной независимостью "крестьяне получают в свою собственность дворы, скот и орудия и по две десятины земли. Если же покажут себя умелыми, то будут иметь право "приобретать землю в потомственное владение". Таким образом, никаких выкупов для освобождения крестьян Муравьев не предлагал.
В последующем чины и классы уничтожаются, учреждается единая система налогов, провозглашаются равные для всех права и свободы: слова, совести, передвижения и занятия, право обращаться с жалобами в Народное вече.
Законодательным органом в державе объявлялось Державное вече, также состоящее из двух палат -- Державной думы и Палаты выборных. Державное вече избиралось на четыре года (четвертая часть вече ежегодно переизбиралась).
Высшая исполнительная власть по "Конституции" принадлежала императору (он характеризовался как "верховный чиновник Российского правительства"). Император одновременно являлся верховным главнокомандующим, мог вести международные переговоры с другими странами, назначать с согласия Верховной думы послов и консулов, судей и министров. Император мог отсрочить введение закона, вернуть его для повторного рассмотрения в Народное вече. При вступлении на престол император должен был приносить присягу Народному вече.
Императору как высшему чиновнику назначалось жалованье в размере 8--10 млн руб. серебром в год, за счет чего он мог содержать двор, прислугу. Придворные на период службы лишались гражданских прав. Самому императору запрещалось покидать пределы России: выезд его из страны автоматически прекращал право пребывания на престоле. Все назначавшиеся императором чиновники могли отстраняться Народным вече. Удельные земли императора переходили удельным крестьянам, а "кабинетные" (личные) земли находились в собственности царя. Н. Муравьев допускал провозглашение республики, если император откажется принять Конституцию. По проекту Муравьева в России учреждалась выборность и сменяемость судей всех уровней, вводился институт присяжных заседателей, адвокатов и прокуроров, гласность судопроизводства.
"Конституция" определяла равенство граждан перед законом, свободу слова, печати, вероисповеданий, ликвидацию крепостного права, неприкосновенность имущества и личности, отмену "Табеля о рангах". "Раб, прикоснувшийся земли русской, становится свободным".
По сравнению с "Русской правдой" Пестеля "Конституция" Н. Муравьева носила более умеренный характер. Вводился имущественный ценз для избирателей (размер его доходил до 500 -- 1 тыс. руб.). 500 голосов крестьян приравнивались к одному голосу владельца собственности. Земля оставалась в собственности помещиков. Муравьев провозглашал только личное освобождение крестьян при выплате компенсации помещикам "за прерывание доходов". Во втором варианте "Конституции" ее автор допускал предоставление крестьянам до 2-х десятин земли на двор.
Путь преобразования Муравьев видел в военно-революционном перевороте, устанавливающим немедленно все политические и гражданские права.
4. Результаты работы Северного и Южного обществ
В тот момент, когда в Северном обществе шла идейная борьба вокруг "Конституции" Муравьева, приехал в Петербург Пестель. Цель его заключалась в том, чтобы с помощью республиканцев-северян объединить Северное и Южное общества на платформе "Русской Правды". Это ему не удалось. Во-первых, умеренные оспорили аграрный проект Пестеля, слабость которого (дележ земель) сразу определил своим наметанным глазом Николай Тургенев - превосходный экономист, автор капитального труда "Опыт теории налогов" и тогда едва ли не самый образованный человек в России, о котором Александр I говорил, что только он, Тургенев, мог бы заменить царю Сперанского.
Во-вторых, умеренные северяне сочли чрезмерно радикальной идею диктатуры Временного верховного правления. Пестеля заподозрили в стремлении стать новым Наполеоном: "якобинец Пестель метит в русские Бонапарты". Отметим здесь, что, по свидетельству протоиерея П.Н. Мысловского, который исповедовал декабристов перед казнью, Пестель "увертками, телодвижением, ростом, даже лицом очень походил на Наполеона". "Сие-то самое сходство, - глубокомысленно заключал протоиерей, - было причиною всех его сумасбродств и самых преступлений".
Результатом переговоров Пестеля с руководителями Северного общества в марте 1824 г. стало компромиссное решение: отложить соединение двух обществ до 1826 г., а к тому времени выработать объединительную платформу с учетом как "Русской Правды", так и "Конституции" Муравьева. Вместе с тем был подтвержден согласованный ранее принцип общего членства, по которому член одного общества при переезде в месторасположение другого становился и его членом, а главное, стороны договорились совместно работать над планами восстания. Для более оперативного взаимодействия между Севером и Югом Пестель организовал в Петербурге особую, четвертую управу Южного общества во главе с М.И. Муравьевым-Апостолом.
Таким образом, петербургские совещания 1824 г., хотя и не привели к объединению обществ, закрепили в принципе идейное и организационное единство движения декабристов. Долгое время (от М.В. Довнар-Запольского до К.Д. Аксенова) у нас бытовала версия о непримиримых противоречиях между Северным и Южным обществами. М.Н. Покровский допускал даже, что, если бы в 1825 г. декабристы победили, сразу началась бы "усобица между двумя флангами победившей революции", и один из этих флангов, а именно "правый", т. е. северный, оказался бы "ближе к низвергнутому царизму, нежели к братьям-соперникам по заговору". Теперь, однако, почти все специалисты отвергают такой взгляд, полагая, что Северное и Южное общества декабристов шли к сближению друг с другом.
Страницы: 1, 2, 3
