Таким образом, если первые же дискуссии конца 1950-начала 1960-х годов о "военно-феодальном империализме" и иностранном капитале позволили снять тезис об отсутствии или "агентурности" высшего (монополистического) капитализма в России, то тем не менее объективно при научно корректном подходе полученные результаты не закрывали вопроса об особенностях российского капитализма в целом1.

Так или иначе, "специфические условия", в которых формировался капитализм в России - в частности "капиталистический империализм", не могли не сказаться на характере капитализма, в том числе в его высшем проявлении, на что обращали внимание будущие представители "нового направления" уже в разработках конца 1940-первой половины-середины 1950-х годов. Целенаправленные изыскания рубежа 1950-1960-х годов, предпринятые по инициативе упоминавшегося Научного совета по комплексной проблеме "История Великой Октябрьской социалистической революции" (председатель - А.Л.Сидоров), позволили со всей определенностью сделать вывод о наличии особенностей в процессе формирования и характере монополистического капитализма в России.

В частности, особенностью развития российского капитализма есть основания считать слишком раннее возникновение здесь (по западноевропейским меркам) монополистических тенденций.

Первый вывод относительно монополистического капитализма в России, сформулированный в середине-второй половине 1950-х годов, гласил, что основные закономерности развития отечественных монополистических объединений аналогичны западноевропейским. Вместе с тем углубление и уточнение этого вывода показало, что монополизация в России происходила при том уровне развития производительных сил, который в странах классического капитализма соответствовал периоду свободной конкуренции. Следствием такой ситуации было чрезвычайное усиление неравномерности экономического развития разных отраслей и разных регионов страны: стягивание, концентрация производительных сил общества в некоторых точках обусловливали как бы оголение остальных фрагментов экономического пространства. И если "Продвагон" и "Продпаровоз" монополизировали до 90 процентов производства и сбыта соответствующей продукции, то в мостостроении монополизация охватила около 37 процентов сбыта, в сельхозмашиностроении - около трети производства и сбыта, а станкостроение было вообще почти не затронуто этими процессами. Кроме того, как показали В.И.Бовыкин и др., зарождение монополий второго типа (трестов, концернов) в России происходило одновременно с формированием картелей и синдикатов, т.е. монополий первого типа, что ломало классическую последовательность процессов монополизации. Вместе с тем советские исследователи на российском материале установили и некую общую, видимо, закономерность волнообразного движения жизни монополий: в условиях кризиса и депрессии преобладала тенденция к горизонтальной концентрации (картели, синдикаты), а в период экономического подъёма - стремление к комбинированию, т.е. к вертикальной концентрации.

С 1920-х годов в советской историографии утвердился тезис о невозможности появления в дореволюционной России феномена ГМК (государственно-монополистического капитализма), поскольку, как представлялось, немыслимо сращивание самодержавного государственного аппарата и монополистического как классово - социально чуждых, неоднородных явлений. Однако исследования А. Л. Сидорова, В. В. Адамова, С. А. Залесского, К. Н. Тарновского показали: тесные и весьма многочисленные связи между государственными структурами и монополистическим капиталом, монополистическими объединениями - факт, особенно и в первую очередь в годы I-й мировой войны.

Обращение А. Л. Сидорова ещё в конце 1940-х годов к фонду Особого совещания по обороне положило начало переосмыслению прежнего постулата, поскольку именно Особые совещания ( по обороне, по топливу, по продовольствию), структуры вроде Комитета по делам металлургической промышленности, где были представители как от госаппарата, так и от профильных монополистических объединений, в наиболее чистом виде являли собой становление государственно-монополистического капитализма.

Первая мировая война заставила приступить к организации подобного рода государственно-монополистических военно-регулирующих структур во всех основных странах участницах межблокового противостояния, поскольку альтернативой здесь выступала опасность крушения национальных экономик, катастрофического потрясения социальных организмов в целом. Разработки представителей нового направления позволили вычленить до пяти организационных вариантов ГМК в России.

Обозначим их:

1) монополии входят в государственные органы регулирования экономики;

2) монополии присваивается статус государственно-монополистического предприятия, выполняющего заказы правительства;

3) государство использует учетно-распределительный аппарат синдикатов для размещения и затем контроля за прохождением заказов;

4) создание смешанных государственно-монополистических предприятий;

5) формирование аппарата обсоюзивания мелкотоварного производства - речь идет главным образом о кооперации.

А.М.Анфимов - исследователь, чрезвычайно много сделавший для реконструкции объективной картины очень непростых процессов, разворачивавшихся в России конца ХIХ - начала ХХ веков прежде всего в аграрной сфере. Уже в 1960-м году Андрей Матвеевич поставил вопрос о необходимости при проведении локальных исследований учитывать (а следовательно - выявлять): 1) как велось помещичье хозяйство во всех его составляющих и 2) - столь же необходимо установить, как функционировали крестьянские хозяйства.

В этой связи историк показал ошибочность-некорректность дифференциации российских губерний на капиталистически-помещичьи, отработочные и смешанные в "Развитии капитализма в России" В.И.Ленина, ибо последний в своей группировке опирался только на характер помещичьих хозяйств.

Оговоримся, сам В.И.Ленин с учетом опыта I-й русской революции признал ошибочность - завышенность своих оценок относительно уровня развития капитализма в отечественном сельском хозяйстве, переосмыслил российскую аграрную действительность в целом ряде работ, начиная с попыток пересмотра аграрной программы российской социал-демократии в 1906 г.

В итоге было показано, что ростки новых буржуазных отношений cуществовали в русской деревне и до ХIХ столетия, однако проявляли они себя в сфере внеземледельческих занятий крестьянства. Сделаем в этой связи пояснения.

С.М.Дубровский выдвинул собственную достаточно целостную концепцию. Изложим основные её выводы:

1) более всего полукрепостнические отношения сохранились в системе землевладения (первая ступень аграрного строя);

2) меньше, чем на первой ступени, полукрепостнические остатки имели место в землепользовании (вторая ступень), в распределениии средств производства, в самом сельхозпроизводстве (третья ступень) и наконец - в сбыте (четвертая ступень);

3) более того, по оценкам ученого, сбыт сельхозпродукции в начале ХХ века в значительной степени был организован уже на капиталистической основе, а частично - даже на монополистически-капиталистической.

При этом С.М.Дубровский утверждал, что и в самой отсталой (по его оценкам) сфере - землевладении - на долю "помещиков-крепостников" приходилось к 1917 г. меньше сельхозугодий, нежели числилось их за крестьянской буржуазией и капитализированными помещиками. А потому, делал заключение историк, "капиталистический сектор даже в землевладении явно преобладал" (пометим: аренда земли, по Дубровскому, явление прежде всего капиталистическое).

И если в период "оттепели" происходила своеобразная "реабилитация" целого ряда ленинских работ, идей - в том числе его переоценки как ошибочных собственных представлений о степени капиталистической трансформации российского сельского хозяйства, то интерпретация этих идей, представлений в советской историографии была очевидно неоднозначной.

В частности, если достоянием гласности стал вывод В.И.Ленина, гласящий, что в России начала ХХ века "далеко ещё не сложились капиталистические аграрные порядки", то С.М.Дубровский и его сторонники отвечали: - да, и потому "капиталистические отношения находились в процессе складывания и (...) получили преобладающее значение", причем как "в помещичьем, так и в крестьянском хозяйствах".

Общий вывод группы Дубровского - "неотрадиционалистов": капиталистические отношения несомненно одержали верх к концу ХIХ века как в "деревне в целом", так и в "аграрном строе" России, т.е. - в землевладении, в землепользовании и тем более в земледелии. А связи деревни с российским рынком (по этим оценкам) пребывали уже в сфере влияния монополистического капитала.

Исследования конца 1950-х - 1960-х годов и дискуссии этого периода выяснили наличие двух типов социальной дифференциации деревни: позднефеодального и капиталистического.

Смысл первого - выделение торгово-ростовщической буржуазии и феодализирующихся верхов, с одной стороны, а с другой - бобылей как предпролетариата.

Содержание второго более сложно, поскольку он включает две ступени или фазы социального расслоения - раннекапиталистическую и зрелокапиталистическую. Охарактеризуем их:

раннекапиталистическая фаза наряду с тем, что дает феодальный тип расслоения, выделяет промышленно-буржуазные элементы, организующие в городе или в деревне капиталистические промышленные предприятия;

зрелокапиталистическая фаза есть принадлежность или соответствует собственно аграрному капитализму.

И потому социально-экономическая структура аграрного строя России начала ХХ века - это разноуровневое сочетание: 1)полукрепостнических отношений (отработки первого вида, зимний найм, продовольственная аренда и т.д.); 2)раннекапиталистических отношений (отработки второго вида); 3)собственно аграрно-капиталистических отношений.

4. Политические предпосылки кризиса имперской структуры

Начало Первой мировой войны привело к резкой поляризации В России политических и классовых сил. Монархические и либерально-буржуазные партии выступали в поддержку ведения войны. 21 июля 1914г. центр партии кадетов обратился с воззванием к народу, в котором говорилось, что прямой долг народа -- сохранить Родину единой и нераздельной и удержать за нею то положение в ряду мировых держав, которое оспаривается у нас врагами. Кадеты также взывали отложить внутренние споры, не дать ни малейшего повода врагу надеяться на разногласия в России. Думская фракция кадетов на экстренном заседании сессии Думы 26 июля 1914г. взывала выполнить свой долг. Лидер кадетов Милюков заявил о чувстве здорового патриотизма. “В этой борьбе мы все заодно, мы не ставим условия и требования, мы просто кладем на весы борьбы нашу твердую волю одолеть насильника”. Кадеты на страницах центрального органа партии газеты “Речь” пропагандировали идею внутреннего мира. Либерально-буржуазные партии выступали в поддержку воинствующей политики царизма, рассчитывая в условиях будущей победы урвать кусок побольше от раздела Турции и Австрии. Шовинистические позиции либерально-монархических партий объединяли их с помещичье-буржуазными партиями.

Страницы: 1, 2, 3, 4