Как говорят, седина в бороду - бес в ребро. Сукарно в 1962 году женился в пятый раз - на юной очаровательной японке Наоко Немото. Но наряду с ней у престарелого Сукарно были еще две новые жены. В 1964 году Сукарно женился на не менее очаровательной светлокожей Юрике Сангер с острова Сулавеси, студентке университета, входившей в "парад красавиц", сопровождающих президента во время официальных церемоний. Да, устоять перед такими девушками было нелегко. Глубокие вырезы на платьях почти не скрывали их высокие груди. Но и такой жены для Сукарно оказалось мало. Через год он женился в последний, седьмой, раз - на 23-летней служащей государственного секретариата Харьяти. Они развелись через три года. После смерти Сукарно в 1970 году все его жены опубликовали воспоминания о своей жизни с ним. Все без исключения утверждали, что выходили за Сукарно по любви, а отнюдь не потому, что он был президентом. Японка Немото до сих пор входит в мировую элиту красавиц. Сукарно дал ей громкое индонезийское имя - Ратна Сари Дэви, что примерно означает "красавица, цветок богини". Дэви была самой любимой женой Сукарно, что, в частности, подтверждается завещанием Сукарно. "Когда я умру, - гласило завещание, - похороните меня под развесистым деревом. Я оставлю жену, которую люблю всей душой. Ее зовут Ратна Сари Дэви. Когда и она умрет, похороните ее рядом со мной в одной могиле". Итак, он завещал не богатство, а свою могилу! Собственно, Наоко Немото явилась привлекательной игрушкой в борьбе японских бизнесменов за право возводить в Индонезии первоклассные отели и промышленные объекты. Понимая, что от Сукарно зависит многое, японские предприниматели стали усиленно его обхаживать, в первую очередь учитывая слабость президента к прекрасному полу. Босс одной крупной японской компании Масао Кубо устроил встречу Сукарно с Наоко Немото. Президента поразила европейская красота японки. Через три месяца Кубо привез Немото в Джакарту в качестве секретаря своей фирмы, купив ей предварительно в качестве компенсации шикарный дом в Токио и положив солидное пособие семье Немото. Связь Сукарно с "японской гейшей" скрывалась довольно долго. Они поженились 3 марта 1962 года по мусульманскому обычаю. Японка приняла ислам и получила от Сукарно новое имя - Ратна Сари Дэви. На площади в пять гектаров в центре Джакарты Сукарно построил для Дэви роскошный дворец. Сукарно переживал вторую молодость и не обращал внимания на то, что положение в стране становилось все хуже и хуже. 30 сентября 1965 года руководство компартии Индонезии совершило попытку переворота. Попытка была сорвана военными во главе с нынешним президентом Индонезии Сухарто. Ночь накануне событий Сукарно провел в доме Дэви. Положение его было тяжелым: его обвинили в причастности к путчу. Умная и энергичная Дэви многое сделала для того, чтобы уладить дело в пользу мужа. Обстановка в стране становилась все сложнее, и беременную Дэви Сукарно отправил в Японию, где в марте следующего года она родила ему дочь, которую назвали Кариной, по-индонезийски Картикой - "звезда". В Джакарту Дэви вернулась 19 июня 1970 года, за день до кончины Сукарно. Умирающий экс-президент впервые увидел свою дочь. После смерти мужа Дэви с головой ушла в светскую жизнь. Ее друзьями и поклонниками были Джина Лоллобриджида, Омар Шариф, Пьер Карден, испанский миллиардер Франциско Паэза, который сватался к Дэви, бывший румынский король Михай, король Иордании Хусейн, бывшая иранская шахиня Сорайя. А как же русские женщины? Нравились ли они Сукарно? Конечно, нравились. А Сукарно им? Нравился буквально всем, за исключением Татьяны Самойловой. Ведь в 1961 году фильм с ее участием победно шествовал по миру. И вот Самойлову, Надежду Румянцеву, Тамару Семину и нескольких других кинозвезд бывший министр культуры, в то время посол СССР в Индонезии, Николай Михайлов пригласил на банкет в московский ресторан "Арагви" по случаю 60-летия Сукарно. Наши кинодивы были очарованы галантностью Сукарно, молчала лишь Татьяна Самойлова. "Спроси у Татьяны, - сказал переводчику Сукарно, - сколько бы лет она мне дала. Татьяна в ответ буркнула: "Меня это совершенно не интересует". И Сукарно сразу все понял. Торжества продолжались в Кремлевском дворце, где Хрущев среди прочих подарков преподнес имениннику четырехтонную бронзовую статую "Девушка с веслом" работы скульптора Матвея Магнизера. Будущий вице-президент Индонезии, в то время посол, Адам Малик обратился через переводчика к сидевшему рядом Анастасу Микояну, заметив, что в такой памятный для президента день ему лучше бы подарить живую, а не бронзовую девушку, да еще с веслом. Микоян промолчал. Но когда Сукарно улетал из Крыма, направляясь в Европу, он, глядя через головы провожавших его Микояна и других высокопоставленных лиц, посылал воздушные поцелуи стоявшей сзади молодой особе, приговаривая: "Гуд бай, дарлинг!"
У Сукарно было много друзей среди россиян. В Москве он подружился со скульптором, народным художником СССР Матвеем Генриховичем Манизером. Их знакомство произошло заочно: сначала это случилось у скульптуры Зои Космодемьянской по дороге к первой атомной электростанции в мире в подмосковном Обнинске. Увидев у обочины "Таню", президент сделал остановку, оглядел монумент, поинтересовался, кто его автор. Через несколько дней, при осмотре Московского метрополитена, внимание гостя привлекло художественное оформление станций "Площадь революции" и "Измайловская", выполненное Матвеем Манизером. По просьбе Сукарно скульптор принял его в своей мастерской. В беседе два знатока монументального искусства быстро согласились, что произведения, посвященные героическим образам, предпочтительно создавать в бронзе и мраморе, а никак не в гипсе, глине или дереве. После чего Матвей Генрихович согласился с предложением гостя изваять памятник ветеранам освободительной борьбы Индонезии. Был многотысячный митинг по случаю его открытия в 1962 году на одной из центральных площадей Джакарты - Прапатан. Монумент выполнен в виде фигуры яванского крестьянина с винтовкой на левом плече, настороженно всматривающегося вдаль. Чуть ниже стоит молодая женщина в национальном наряде с развевающимся по ветру шарфом, которая протягивает воину плошку риса. Надпись на постаменте лаконична и, надо признать, актуальна сейчас и для россиян: "Только тот народ, который чтит своих героев, может стать великим. Сукарно".
Особым вниманием пользовались у Сукарно советские космонавты, посещавшие Индонезию по его приглашению: Герман Титов, Андриан Николаев, Валентина Терешкова, Павел Попович. С гордостью показывал он им красоты своей родины, сокровища древней архитектуры, знаменитые балийские танцы и ритуалы, теневые и масочные театральные представления по мотивам легендарных эпосов Рамаяны и Махабхараты.
Сукарно лично вручил первопроходцу Вселенной Юрию Гагарину высшую правительственную награду Индонезии - "Звезду Великого сына Родины" в Кремле в 1961 году, когда приезжал в Москву, чтобы среди друзей отметить день своего шестидесятилетия. (Так получилось, что совсем недавно была и печальная дата - годовщина его кончины 21 июня тридцать лет назад.)
Увлеченный прекрасным, Сукарно загорался, когда видел шедевры живописи, скульптуры и другие предметы искусства. Он собрал довольно впечатляющую коллекцию картин, скульптур, фарфора, антиквариата и древностей, в том числе несколько полотен кисти российских художников. Экспонировались там также произведения Манизера - "Физкультурница", "Спящая красавица". Изданы многотомные красочные альбомы репродукций этой коллекции.
И как архитектор Сукарно не раз критиковал послевоенное градостроительство в Москве. Как-то, проезжая в машине с Никитой Хрущевым с Внуковского аэродрома в резиденцию в Кремле, он высказывался по поводу стандартно-однообразных зданий вдоль Ленинского проспекта.
Так же Сукарно один из инициаторов Бандунгской конференции 1955 стран Азии и Африки. Эта конференция 29 стран Азии и Африки; проходила в Бандунге (Индонезия) 18--24 апреля. Решение о созыве конференции было принято на совещании премьер-министров Индии, Бирмы, Индонезии, Пакистана и Цейлона в Коломбо (Цейлон) в апреле 1954. Помимо инициаторов в ней участвовали: Афганистан, Камбоджа, КНР, Египет, Эфиопия, Золотой Берег, Иран, Ирак, Япония, Иордания, Лаос, Ливан, Либерия, Ливия, Непал, Филиппины, Саудовская Аравия, Судан, Сирия, Таиланд, Турция, Демократическая Республика Вьетнам, Южный Вьетнам, Йемен. В заключительном коммюнике участники конференции осудили колониализм, расовую сегрегацию и дискриминацию, обратились в Совет Безопасности ООН с просьбой поддержать приём в ООН Камбоджи, Цейлона, Японии, Иордании, Лаоса, Ливии, Непала и Объединённого Вьетнама и с пожеланием -- при распределении мест непостоянных членов Совета Безопасности более правильно применять географический принцип в отношении представительства стран Азии и Африки. В помещенной в заключительном коммюнике "Декларации о содействии всеобщему миру и сотрудничеству", в основу которой положены пять принципов мирного сосуществования, конференция призвала к экономическому и культурному сотрудничеству между странами, к разоружению и запрещению производства, испытаний и применения атомного и термоядерного оружия, к урегулированию всех споров мирными средствами. Бандунгская конференция способствовала укреплению национального самосознания народов Азии и Африки и дальнейшему росту национально-освободительного движения.[5]
В 1960 Сукарно стал лауреатом Международной Ленинской премии "За укрепление мира между народами".
Политический курс президента
Вслед за нападением японцев на американскую военно-морскую базу в Пирл-Харборе в 1941 правительство Нидерландской Индии объявило Японии войну, однако после непродолжительного сопротивления было вынуждено капитулировать. Японская оккупация колонии продолжалась с 1942 по 1945 - отчасти с целью эксплуатации богатых месторождений нефти и оловянных руд, а также каучуковых плантаций. Японская администрация интернировала голландцев и евроазиатов, а на высшие административные посты назначила коренных жителей. Японцы выпустили из тюрем лидеров движения за национальную независимость и даже разрешили им заниматься политической деятельностью. Среди вернувшихся из ссылки политических деятелей были Сукарно и Мохаммад Хатта, Мас Мансур и Ки Хаджар Деванторо, которые в 1943 возглавили Центр народных сил ("Путера"). К тому времени официальным языком на архипелаге стал индонезийский. Десятки тысяч молодых индонезийцев вошли в создававшиеся японцами военные и молодежные организации, которые после войны составили основу патриотически-настроенных вооруженных подразделений.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6
