На вече в Белгороде наблюдается такое же расслоение, но в несколько иной форме. Первое следствие вечевого собрания - послать послов к печенегам и заявить о сдаче города (начать диалог, но уже с противником). Второе - немедленно отменить принятое решение всенародным действием (то есть, нарушить существующую систему властных отношений). В летописном изложении это выглядит как обращение старца к старейшинам с просьбой отложить исполнение решения на три дня и затем исполнение хитро задуманного плана всем населением города. Вече, таким образом, являлось легитимным органом управления в только в момент исполнения его решения и только до тех пор пока голос несогласных этим решением не был слышан. Именно поэтому вряд ли можно говорить о вечевом характере власти в древнерусских городах до XII в., когда в Новгороде произошли структурные изменения во властных структурах и вечевые органы власти были преобразованы из кризисных в постоянные. Там же.
Большой интерес представляет и проблема географического распространения вечевых порядков в русских землях. Действительно, большинство приведенных примеров относится к Новгороду, специфика государственного развития которого как раз и состояла в решающей роли вече как основного властного института. Рассматривая этот вопрос, М. Б. Свердлов приводит примеры вечевых решений в Белгороде (997 г.), в Новгороде (1015 г.), Киеве (1068-1069 гг.), Владимире Волынском (1097 г.). В то же время он замечает, что: "эти сообщения свидетельствуют о созыве вече лишь в экстренных случаях войны или восстания, причем все они относятся к городам, крупным социальным коллективам, центрам ремесла и торговли. Да и эти упоминания вече крайне редки - всего 6 за 100 лет (997-1097 гг.): одно - в Белгороде и Новгороде, два - в Киеве и два - во Владимире Волынском. Данные о вече в сельской местности или о социально-политических и судебных функциях, характерных для племенного общества, нет".
Причем все приведенные упоминания относятся лишь к концу X - середине XI века. Относительно более позднего времени приходится тщательнее учитывать конкретное содержание этого термина в различных источниках разных регионах Восточной Европы.
В частности, обращает на себя внимание то, что вече в XI - XII вв. не упоминается в законодательных памятниках и актовых источниках. Обо всех известных случаях сообщается в летописях и произведениях древнерусской литературы, что несколько затрудняет правовую характеристику этого института.
К тому же, по наблюдениям Свердлова, слово "вече" в XII веке "не употреблялось в новгородском и северо-восточном летописании [там подобные упоминания появляются только с XIII в.]... В Лаврентьевской летописи под 1209 и 1228 гг. помещены сообщения о вече, заимствованные в процессе составления великокняжеских сводов из новгородского летописания, а под 1262 и 1289 гг. упоминание вече неразрывно связано с восстанием против татар. Поэтому становится очевидным полное отсутствие сведений о вече как органе самоуправления на северо-востоке Руси.
Из девяти сообщений о вече в Киевском своде XII века Рюрика Ростиславича, сохранившемся в составе Ипатьевской летописи, четыре относятся к Новгороду, причем известия по 1140 и 1167 гг. указывают на вече в неразрывной связи с выступлениями новгородцев против своих князей, в сведениях под 1169 г. сообщается о тайных вече "по дворам" - заговорах, а под 1148 г. - о собраниях новгородцев и псковичей по инициативе князя для организации похода. В аналогичных значениях вече упоминается по одному разу за столетие в галицком Звенигороде, Полоцке, Смоленске (в последнем случае вече связано с протестом войска во время похода). Только в двух случаях - под 1146 и 1147 гг. - "вечем" названы собрания горожан в Киеве во время острых социально-политических конфликтов, сопровождаемых классовой борьбой горожан против князей и княжеского административного аппарата. А если учесть, что в галицко-волынском летописании XIII в. (до 1292 г.), включенном в Ипатьевскую летопись, слово "вече" используется только два раза - под 1229 и 1231 гг. - в значении "мнение" (защитников польского города Калиша) и "совет" (князя Даниила Романовича), то делается явным широкое употребление этого понятия, но не для обозначения народных собраний полномочных органов самоуправления в Южной и Юго-Западной Руси".
В то же время Свердлову приходится объяснять отсутствие в новгородском летописании XII века, каких бы то ни было упоминаний о вечевых собраниях. Отказать Новгороду в существовании вече невозможно, поэтому высказывается мнение, которое в значительной степени снижает степень доказательности и всех предшествующих контраргументов Фроянову. Свердлов считает, что: "отсутствие упоминаний о вече в новгородском летописании до XIII в. можно расценивать как обычное для летописей умолчание об органах государственного управления, о которых они сообщают крайне мало".
2. СОЦИАЛЬНЫЙ СОСТАВ ВЕЧЕ
Проблема демократии подразумевает изучение социального состава тех, кто имеет возможность участвовать в демократическом управлении. Ведь в историческом контексте демократия - весьма растяжимое понятие. Понимание демократии зависит от того, что мы подразумеваем под народом. Как сказано в одном сатирическом произведении начала прошлого века о счастливой утопии: «… народ этой страны был доволен и счастлив, и последний земледелец имел не менее трех рабов». Древнегреческая демократия подразумевала право голоса только для свободных граждан-мужчин, а европейская демократия еще начала ХХ века не давала права голоса женщинам и за достаточно долгое время существования очень постепенно преодолевала имеющиеся ограничения по расовой и социальной дискриминации.
Итак, каков был социальный состав древнерусского вече?
Если вопрос о времени возникновения и периодах функционирования вече более или менее ясен, то с социальным составом народных собраний дело обстоит намного сложнее. Этот пункт вызывает у исследователей наибольшие разногласия. С. Юшков настаивал на том, что вече в Киевской Руси являлось массовым собранием руководящих элементов города и земли по наиболее важным вопросам, созывавшимся в тех случаях, когда феодальная верхушка раскалывалась на группировки. П. . Толочко, изучавший древний Киев, также полагал, что институт вече "никогда не был органом народовластия, широкого участия демократических низов в государственном управлении". Толочко П. П. Указ. соч. Киев, 1989. К ним присоединяется В.Л. Янин - лучший знаток древнего Новгорода. Общегородское вече Новгорода Великого, считает он, - "искусственное образование, возникшее на основе кончанского представительства", в котором в ранний период его существования принимали участие 300-400 владельцев городских усадеб. Вече тогда объединяло "лишь крупнейших феодалов и не было народным собранием, а собранием класса, стоящего у власти". В дальнейшем, "с образованием пяти концов число вечников могло возрасти до 500". Янин В. Л. Указ. соч. С. 178. К такой же точке зрения был близок и И.Х. Алешковский, полагавший, впрочем, что с XIII в. новгородское вече пополнилось небольшой группой наиболее богатых купцов.
Однако думается, что наиболее близки к истине были историки, придерживавшиеся взгляда на вече как на институт народовластия. Наиболее ярким представителем данной точки зрения является И.Я. Фроянов. Он считает, что состав вечевых собраний был социально неоднороден - здесь встречаются как «низы» общества («люди» по терминологии того времени), составлявшие основную массу участников народных собраний, так и «лучшие мужи», т. е. знать. "Обращает внимание демократический характер вечевых совещаний в Киевской Руси. Вече - это народное собрание, являвшееся составной частью социально-политического механизма древнерусского общества. Подобно тому, как в эпоху родоплеменного строя народные собрания не обходились без племенной знати, так и в Киевской Руси непременными их участниками были высшие лица: князья, церковные иерархи, бояре, богатые купцы. Нередко они руководили вечевыми собраниями. Но руководить и господствовать - вовсе не одно и то же. ….Древнерусская знать не обладала необходимыми средствами для подчинения вече. Саботировать его решения она тоже была не в силах". Фроянов И. Я. Указ. соч. С. 834.
Еще один пример деятельности вече в интересах общины - призвание Владимира Мономаха на киевский княжеский стол в 1113 г. После смерти князя Святополка II вече избирает князем Мономаха, направив ему депутацию с приглашением занять стол. Вокняжившись в Киеве, он провел реформы, отвечавшие интересам городских низов: покончил с произволом ростовщиков, отменил давние долги и самочинные проценты, установил определенные правила взимания процентов по долгу (отныне они не должны были превышать трети суммы, которую давали в долг), существенно ограничил внутреннее рабство. То, что меры Мономаха шли наперекор интересам ростовщиков, холопо- и закуповладельцев, на мой взгляд, является доказательством того, что он был призван именно «низами», а не социальной «верхушкой».
Фроянов также обращал внимание на то, что в вече могли принимать участие не только городские жители, но и сельские. Любопытным аргументом в пользу данного мнения является текст Лаврентьевской летописи, в частности обращается внимание на выражение "и вся власти якож на думу, на веча сходятся". По мнению Фроянова речь здесь идет о "представителях всей волости". В Московском летописном своде конца 15 в тот же текст выглядит несколько иначе, что говорит опять же в пользу данной теории: "Уведевше же княжу [Андрея] смерть Ростовци и Суздальци и Переяславци и въся объласть его снидошася в Володимерь..." Но с другой стороны само слово "область" имело в древнерусском языке и другое значение - "власть", "господство". Такое прочтение существенно изменяет понимание данного отрывка. Там же.
Правда, Фроянов ссылается на мнение Н. А. Рожкова о том, что в вечевых собраниях могли принимать участие и сельские жители. Однако при ближайшем рассмотрении оказывается, что у Рожкова речь шла не столько о реальном участии свободных селян, сколько о потенциальной, но чаще всего нереализуемой возможности такого участия: "Крестьянское население практически было мало заинтересовано в сохранении вече, потому что лишено было большею частью фактической возможности посещать вечевые сходки".
Страницы: 1, 2, 3