При Василии III и боярские крамолы, и правительственный террор сохраняют прежний характер. Князь Холмский заточается в тюрьму; Берсеню Беклемишеву , за едкую критику новых порядков, отрезают язык. По смерти Василия III, в малолетство Ивана IV, власть попадает в руки выдающихся боярских фамилий, но при этом всего ярче обнаруживается отсутствие у боярства определенной политической программы и корпоративного единства. Бояре теряют время во взаимной вражде, принимающей не политический, а фамильный характер. Враждебные партии группируются вокруг Шуйских и Бельских. Представители этих фамилий несколько раз меняются ролями, последовательно перебивая друг у друга власть и губя свои соперников. В 1542 г. главой правления окончательно становится Андрей Шуйский, который и сохраняет за собой это положение до того момента, когда подросший среди боярских смут царь вдруг делает порывистый шаг к самостоятельной власти, повелев схватить Шуйского и бросить на смерть псарям. При Иване IV правительственный террор получает характер систематического истребления родовитого боярства. Отписание земель на содержание учрежденной в 1564 г. опричнины сопровождалось разгромом крупного вотчинного землевладения, а последовавшие в эпохи опричнины казни повели к поголовному истреблению наиболее видных боярских родов, потомков удельных княжеских линий. Борьба московских государей с боярством привела, таким образом, к важной социальной метаморфозе, смены родословной знати новым боярством, чисто служилого происхождения. Эта метаморфоза была существенно облегчена кризисом землевладельческого хозяйства центральной России, вызванного усиленным отливом земледельческого населения на южные окраины, ближе к плодородному чернозему и дальше от московских властей. Запустение центрального пространства лишало бояр-вотчинников материальной опоры в страшный для них момент царского террора.
Разгром крамольного боярства не обеспечил московского государства от внутренних потрясений. Вслед за смертью Ивана Грозного вспыхивает смута. То была бурная реакция всех слоев населения против предшествовавшего режима, сдавившего народную самодеятельность. Смута явилась одновременно и политической, и социальной революцией. Восстание против государственного порядка приняло форму междоусобицы общественных классов, так как основная черта этого порядка, сословная специализация государственных повинностей, - порождала как раз острый антагонизм сословных интересов: антагонизм рядовой служилой массы против московского боярства, закрепощенного крестьянства против землевладельческого дворянства, тяглых посадских людей против разночинцев-беломестцев. Первый акт смуты состоял в стремлении боярства провести политическую реформу, ввести в действующее право новое основание государственного порядка - ограничительную запись, которая обеспечивала бы боярству правомерное воздействие на верховную власть. Это стремление не увенчалось успехом, благодаря продолжавшейся междубоярской розни.
Уже царствование Федора явилось прелюдией к этому боярскому периоду смуты. При Федоре развертывается усобица четырех боярских партий: двух групп титулованного боярства, - Гедиминовичей (Голицыных , Бельских, Мстиславских ) и Рюриковичей (Шуйских ), - и двух групп нетитулованного боярства - потомков старых дружинников (Юрьевых-Романовых ) и свежих выходцев (Годуновых ). Первоначально Годунов разъединяет две ветви титулованного боярства, сближаясь с Бельскими против Шуйских. Затем, с возвышением Годунова, все княжеские фамилии составляют против него коалицию, которая терпит полное фиаско. Сначала следует разгром Гедиминовичей, потом падают и Шуйские, после неудачной попытки расторгнуть брак Федора с сестрой Годунова, Ириной . Тотчас по смерти Федора боярство выдвигает идею ограничительной записи. Наиболее сильный кандидат на царство, Годунов, умышленно затягивает вопрос о замещении трона, выжидая, пока проект ограничительной записи расстроится сам собой под влиянием боярских разногласий. По занятии трона Годунов, угрожаемый титулованным и родовитым боярством, пытается создать нечто вроде демократической монархии, ищет популярности у среднего служилого слоя и пролетариата и возобновляет террор по отношению к боярству. Ответом на этот террор послужило подготовленное не без участия бояр появление первого самозванца. Царствование Лжедмитрия не могло не быть кратким.
Случайное орудие чужих притязаний, Лжедмитрий был силен лишь во время борьбы с Годуновым, по устранении которого бояре перестали нуждаться в нем. Искусно сыграв на национально-религиозной струне народной толпы, Шуйские свергли Лжедмитрия и расчистили себе путь к трону. С воцарением Шуйского идея ограничительной записи была осуществлена, но все содержание записи свелось к некоторым гарантиям личной безопасности подданных от произвола сверху, без упоминания о каких-либо политических ограничениях царской власти. Даже и этими гарантиями бояре не сумели воспользоваться во всем их объеме. Не достигнув своей цели, боярские партии всколыхнули своими беспокойными движениями низшие слои населения, которые, выступив на сцену, скоро обратились против самого боярства. Местные восстания низших масс сливаются при Шуйском в крупное движение, надвигающееся с южной Украины под руководительством беглого холопа Болотникова . Начинается социальная революция: казаки, холопы, крестьяне обрушиваются на помещичьи усадьбы и воеводские канцелярии.
Одновременно с этим район Тулы, Венева, Каширы, Рязани является очагом брожения провинциальной служилой массы, вождями которой становятся Сумбулов, Пашков, Ляпуновы. Оба ополчения, холопско-казацкое и служило-помещичье, соединились, но ненадолго, ибо их программы были диаметрально противоположны. Их разъединение спасло Шуйского. Ляпуновы принесли повинную, ополчение Болотникова было разбито под Тулой. Боярство, временно соединившись с дворянством, подавило восстание крестьян и холопов. С этого момента смута принимает новый оттенок. Поочередное выступление на арену борьбы отдельных слоев общества сменяется совместным скопищем представителей всех классов под знаменем "тушинского вора". Движение тушинцев получает беспрограммный, анархический характер, что и подрывает его престиж в глазах более охранительно настроенных элементов населения. В воспоминаниях о Смуте деятельность тушинцев обозначалась мрачными, отталкивающими чертами, а личность Михаила Скопина-Шуйского , приведшего Москве шведскую помощь против Тушина, подверглась идеализации. Помимо действий Скопина, сила тушинцев была подорвана вступлением в пределы России польского короля Сигизмунда. Русские тушинцы, с Салтыковым во главе, заключают с Сигизмундом (1610) договор о принятии московской короны королевичем Владиславом .
Этот договор заключал в себе подробно развитый план государственной реформы, с ясно просвечивающими сословно-дворянскими тенденциями. Статьи договора разбивались на три группы. Первая касалась национально-религиозного вопроса и имела в виду ограждение неприкосновенности православной веры и церкви и предотвращение господства иноземцев в управлении. Вторая группа была посвящена политическому вопросу; здесь, кроме воспроизведения гарантий личной неприкосновенности, выраженных в записи Шуйского, установлялись и политические гарантии - издание новых законов и введение новых налогов обусловливалось согласием совета бояр и всей земли. Третья группа, трактовавшая социальный вопрос, отличалась, в противоположность второй, резким консерватизмом: в ней выговаривалось запрещение крестьянского перехода и обещание не давать никаких вольностей холопам. Вскоре после заключения этого договора вожди служилого дворянства, составив договор, свергли Василия Шуйского.
В этот момент боярство попыталось перетянуть у дворянства на свою сторону кандидатуру Владислава. Запертые в Москве между тушинцами и армией Жолкевского , бояре вступили с последними в переговоры и приняли договор 1610 г. , с немногими изменениями. Москва присягнула Владиславу: польское войско было впущено в Москву. Занятие Москвы поляками и невыясненность вопроса о вероисповедании будущего царя послужило поводом к острому озлоблению народной массы на московских бояр. Пользуясь критическим положением боярства, рядовое дворянство еще раз выступает на сцену. Ляпунов формирует новое ополчение, к которому опять примыкают казацко-холопские элементы, под начальством Трубецкого и Заруцкого . Замечательной попыткой придать этому ополчению твердую организацию явился акт 30 июня 1611 г. : созванный в ополчении земский собор, исключительно из служилых людей, декретировал установление правительственного триумвирата из Ляпунова, Трубецкого и Заруцкого, с ограниченной властью. Законодательная власть отходила к собору, которому, кроме того, присваивалось право административных назначений и окончательного утверждения приговоров о смертной казни и ссылке. Триумвиры обязывались отчетностью перед собором во всех своих действиях. В заключение подтверждалась необходимость крестьянского закрепощения. Этот акт не предотвратил развития социальной розни среди ополчения, и сам Ляпунов пал ее жертвой: казаки зарубили его саблями. Смута достигла высшего развития: родовитое боярство было окончательно дискредитировано; рядовое дворянство, выставившее определенную политическую программу, не находило точки опоры для ее реализации; масса не имела ни программы, ни организации, и была способна лишь к стихийному брожению. При общей анархии России серьезно грозило иноземное вторжение. Но эта внешняя опасность и дала исход смуте, выдвинув на первый план интерес национальный и религиозный, временно объединивший взаимно-враждебные классы. Новое национально-религиозное движение выразилось в переписке между городами и в ополчении Минина и Пожарского . Как в истории этого ополчения, так и в ходе избирательного собора 1613 г. , официально завершившего смуту, наряду с течениями национальным и религиозным сказалось и третье - охранительное, вызванное реакцией против только что пережитой смуты.
На соборе 1613 г. , сопровождавшемся усиленной избирательной агитацией, старые партии в последний раз свели счеты. Прежде всего собор принципиально устранил все иноземные кандидатуры - польского и шведских королей, а также татарских служилых царевичей; затем были поочередно устранены кандидатуры всех лиц, замешанных в предшествующих событиях - Голицына , Мстиславского, Трубецкого, Пожарского. Постепенно все сильнее выдвигалась кандидатура Михаила Романова , также не без влияния усиленной агитации, руководимой Филаретом , Морозовым и особенно Ф. И. Шереметевым . Успех этой кандидатуры был облегчен неприкосновенностью кандидата к событиям смуты и родственной связью Романовых с прежней династией. Ближайшие политические результаты Смуты не оказались прочными. Назревшие в эпоху Смуты идеи избирательной и ограничительной монархии не пустили глубоких корней.
Страницы: 1, 2, 3, 4
