Дата добавления: март 2006г.
Усадьба Архангельское СОДЕРЖАНИЕ ВВЕДЕНИЕ ИСТОРИЯ УСАДЬБЫ ДВОРЦОВО-ПАРКОВЫЙ АНСАМБЛЬ БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК ВВЕДЕНИЕ
Среди замечательных архитектурных ансамблей, построенных под Москвой в конце XVIII — начале XIX века, одно из первых мест по праву занимает Архангельское. Здесь, по словам А. - И. Герцена, “человек встретился с природой под другими условиями, нежели обыкновенно. Он потребовал от нее одной перемены декораций для того, чтобы отпечатать дух свой, придать естественной красоте красоту художественную, очеловечить ее.... ”.
И человек, а это очень часто был крепостной русский мастер, сумел блестяще воплотить в жизнь проекты зодчих и стал истинным творцом “красоты художественной”, создав один из наиболее гармоничных дворцово-парковых ансамблей России. В Архангельском в процессе строительства и украшения усадьбы — работы, которая продолжалась почти 50 лет, —выросла целая плеяда крепостных художников, архитекторов, лепщиков, краснодеревцев, хрустальщиков —настоящая художественная школа. Основную роль в ней играло “живописное заведение”, откуда вышло несколько десятков крепостных живописцев. Уже в начале XIX века, когда владельцем усадьбы стал богатейший вельможа и меценат князь Н. Б. Юсупов, Архангельское превратилось в хранилище огромных художественных ценностей. Одна картинная галерея насчитывала более 500 картин, в том числе полотна таких выдающихся мастеров, как Рембрандт, А. Ван-Дейк, Клод Лоррен, Дж. Б. Тьеполо, Ф. Буше, Ж. Б. Грёз, Ж. Л. Давид, и многих других живописцев XVI—XIX столетий. Дворец был украшен первоклассной скульптурой, редкостной мебелью, старинными коврами, фарфором и бронзой. Все это —великолепный дворец, редкий по красоте парк, театр с декорациями знаменитого П. Г. Гонзага—поражало воображение современников. Стены старого дома помнят Н. М. Карамзина, А. С. Пушкина, П. А, Вяземского, А. И. Герцена и Н. П. Огарева. Однако очень немногие могли видеть в то время художественные сокровища усадьбы и замечательный ансамбль, где слились воедино архитектура и природа. И только октябрь 1917 года открыл для народа двери всех дворцов старой России, в том числе и Архангельского. “Великая пролетарская революция, — говорилось в решении Наркомпроса по поводу открытия подмосковных музеев, —освободила произведения искусства из царских дворцов, помещичьих усадеб, барских особняков. Пролетарская революция дала нам возможность открыть дворцы и музеи на всенародное обозрение. В исторический день 1 мая 1919 года отдел по делам искусства и охране памятников.... открывает дворцы-музеи в усадьбах Останкино, Кусково, Архангельское.... и охрану их вручает самому народу”.
С той поры миллионы людей смогли познакомиться с этим замечательным памятником русской культуры, оценить его и отдать должное труду и таланту его создателей. ИСТОРИЯ УСАДЬБЫ Я до сих пор люблю Архангельское. Посмотрите, как мил этот маленький клочок земли от Москвы-реки до дороги.... А. И. Герцен
Традиции русской национальной культуры, на редкость многообразно представленные в Подмосковье, отразились и в замысловатых узорах наличников крестьянских домов, и в облике архитектурных ансамблей дворянских усадеб, построенных в XVIII—начале XIX века. К числу таких усадеб принадлежит и Архангельское. Но прежде чем стать выдающимся памятником русского классицизма, Архангельское прошло путь длиной почти в три столетия. Еще в 1537 году в “разъезжей грамоте” звенигородских писцов, определявшей границы поместных земель, упоминается вскользь сельцо Уполозы. Так по имени мелкого дворянина А. И. Уполоцкого, за которым сельцо было в вотчине, называлось тогда Архангельское. Население села в XV—XVI веках, как правило, состояло из самого вотчинника, его слуг и холопов. К селу “тянули” разбросанные на полянах и вырубках деревеньки по два-три двора, в которых жили крестьяне. Боярский двор стоял чаще всего вблизи церкви, которая служила центром усадьбы. Вокруг хором располагались амбары, погреба, поодаль конюшенный и скотный дворы. Примерно так выглядело в конце XVI века и сельцо Уполозы, стоявшее на высоком берегу Москвы-реки: “.... церковь.... без пения да два двора вотчинниковы”. Других сведений о селе вплоть до 1623 года неизвестно.
Начало XVII века было одним из самых трудных периодов в истории Русского государства. Разорение от “великого голода”, многолетняя польско-шведская интервенция нанесли громадный урон стране, и в особенности Подмосковью. Опустевшие деревни и села часто за бесценок продавались владельцами. Сменили хозяев и Уполозы, купленные у вдовы вотчинника братьями Киреевскими. Однако Киреевские недолго владели этой усадьбой: уже в 1646 году в писцовой книге Московского уезда числится “за боярином Федором Ивановичем Шереметевым село Уполозье, Архангельское тож на реке Москва, а в селе церковь деревянная.... да 6 дворов.... ”. Вскоре от Шереметева село перешло по родству к Одоевским, а в 1681 году — к Черкасским.
В 60-х годах XVII века вместо ветхой деревянной церкви была выстроена “в том селе церковь каменная” — единственная постройка старой усадьбы, сохранившаяся до наших дней. Церковь Михаила Архангела дала другое название селу Уполозы—Архангельское. Строителем этой церкви, возможно, был каменных дел мастер Павел Потехин.
Церковь в Архангельском принадлежит к традиционному типу небольших вотчинных храмов второй половины XVII века. Стремление к декоративности, многообразию объемов, живописности общего силуэта, характерные для древнерусской архитектуры, находят здесь свое выражение в том, что два небольших придела ставятся по диагонали по отношению к центральному четверику. Прием очень редкий и выразительный. Внутри здания обращает на себя внимание смелая конструкция сводчатых перекрытий, опирающихся не на четыре, как было принято, а только на два столпа. Вход в церковь был с северной, а не с западной стороны, как обычно. Он был ориентирован на дорогу, идущую от боярских хором и селения. Интерьер церкви был прост: побеленные стены, выложенные из белых и черных керамических плиток полы, подаренная местными вотчинниками церковная утварь. Течение времени, новые вкусы и практические потребности, менявшиеся на протяжении 300 лет существования церкви, внесли целый ряд изменений в ее внешний облик и планировку. Наиболее значительной перестройке церковь подверглась в 1848 году. В XIX веке старая тесовая кровля была заменена железной, а живописные кокошники закрыты скучной четырехскатной крышей. Рядом с церковью была выстроена сначала деревянная, а в 20-х годах XIX века—высокая каменная колокольня с часами, не сохранившаяся до наших дней. К середине XIX века население села и окрестных деревень значительно выросло, поэтому для расширения церкви разобрали древний южный придел и пристроили новый, больших размеров. С северо-запада также была сделана пристройка, а вход был пробит в западной стене. Именно такой до недавнего времени и была церковь, почти утратившая облик XVII века. В конце 1960-х годов была проведена реставрация церкви и одновременно восстановлена построенная в 20-х годах XIX века глинобитная ограда с башнями. На редкость удачно было выбрано место для постройки. Высокий крутой берег реки как бы поднимает небольшое здание, живописный силуэт которого с рядами уходящих вверх, к куполам декоративных кокошников хорошо смотрится на фоне неба и сосен. Когда вы подходите ближе и останавливаетесь рядом с церковью, перед вами открываются удивительные по красоте дали за Москвой-рекой. В 1703 году Архангельское переходит в руки князя Дмитрия Михайловича Голицына (1665—1737), известного государственного деятеля начала XVIII века. В 1697 году Петр I отправил его за границу “для науки воинских дел”. Д. М. Голицын был большим любителем книг и владельцем известной библиотеки. Его политическая карьера была прервана в 1730 году после неудачной попытки членов Верховного тайного совета, в котором князь имел большое влияние, ограничить в пользу узкой верхушки русской аристократии власть императрицы Анны. Удалившись от дел, Голицын переезжает в Москву и занимается устройством своих подмосковных вотчин.
В Архангельском старый боярский двор с рублеными хоромами допетровского времени из трех небольших светлиц, с дубовыми лавками и столами, сработанными местным плотником, не мог уже удовлетворить князя. Не нравились ему, вероятно, и старые службы, стоявшие рядом с домом, поварня, амбары, разбросанные в беспорядке вокруг усадьбы, скотный двор, конюшня, ткацкие избы. Единственное, к чему он отнесся, по-видимому, с большим интересом, были устроенные еще в XVII веке оранжереи, которые совсем не соответствовали старинному быту этой скромной усадьбы. Вдали от церкви и старой усадьбы Д. М. Голицын начинает строительство нового дома. И хотя дом был выстроен по-старинному, из “брусчатого леса”, он выглядел совершенно иначе, чем прежде. Дом имел тринадцать покоев и зал с камином на заморский манер. Для отделки его были заготовлены резные дубовые панели и шпалеры, писанные по холсту. Сюда же, в Архангельское, князь перевез свою замечательную библиотеку —одно из крупнейших книжных собраний в России начала XVIII века. Дом и разбитый против него регулярный парк “с першпективными дорогами”, обсаженными кленом и липой, “парти-рами” и другими затеями—все это входило в парадный загородный ансамбль, который был предназначен для приемов, праздников и ассамблей. Однако работы в усадьбе не были доведены до конца. В декабре 173. 6 года Голицын был арестован, отдан под суд и заключен в крепость. Старому князю уже не суждено было вернуться в Архангельское, так как царским указом его было велено “содержать под крепким караулом, а движимое и недвижимое имущество отписать на нас.... ”. Вместе с другим имуществом была конфискована и ставшая теперь легендарной библиотека. Дом опустел, и Архангельское, где в середине XVIII века числилось “66 душ мужского пола”, погрузилось в обычные хозяйственные будни небольшого подмосковного села. Прошло около 50 лет, прежде чем в Архангельском вновь застучали топоры. К усадьбе потянулись обозы с кирпичом и белым камнем. Началось строительство большого дворцово-паркового ансамбля, затеянное внуком “верховника”—князем Н. А. Голицыным (1751—1809). Это был период расцвета усадебного строительства в Подмосковье. Хотя в XVIII веке Москва не являлась официальной столицей, она сохраняла свое экономическое, культурное и административное значение центра России. Здесь доживали свой век бывшие “екатерининские орлы”—богатые отставные вельможи, имевшие, как правило, поместья под Москвой. К этому времени вокруг Петербурга был построен ряд загородных царских резиденций— Стрельна, Петергоф, Царское Село, а затем Павловск и Гатчина. Московские вельможи старались не отстать от северной столицы и создавали в окрестностях Москвы роскошные усадьбы с великолепными дворцами и парками. По примеру других в 1780 году Н. А. Голицын заказывает в Париже проект дворца для Архангельского. В коллекции рукописей музея сохранилась толстая, в белом пергаментном переплете книга парижских расходов Н. А. Голицына. На одной из страниц, помеченной 3 сентября 1780 года, среди прочих есть короткая запись на французском языке: “Архитектору Герну за план Архангельского—1200 рублей”. Французский архитектор де Герн (1748—после 1789), вероятно, никогда не бывал в России, его проект в процессе строительства подвергся некоторым изменениям.
В числе первых в усадьбе сооружались флигеля с оранжереями над Москвой-рекой. На рисунке 1786 года, сделанном, видимо, рукой крепостного художника (известно, что у Н. А. Голицына он был), изображен один из этих флигелей вместе с прилегающим к нему участком регулярного парка. Это часть большого партера со стриженными в виде шпалер деревьями. Фоном для них служит зеленая стена, также созданная из стриженых лип.
Страницы: 1, 2, 3
