Вместе с тем считать поэзию Высоцкого разновидностью самодеятельной песни значит сознательно ограничивать себя. Поэзия Высоцкого одновременно и шире, и уже авторской песни
Что сделало поэзию Высоцкого столь популярной у разных людей, в разных социальных и возрастных группах? Скорее всего, узнаваемость жизненных ситуаций в его стихотворениях. Та же узнаваемость обусловила неприятие его поэзии. Высоцкий охватил своим творчеством огромный тематический и жанровый спектр. В отличие от большинства поэтов его лирика чужда автобиографичности переживаний, она в значительной мере ориентирована на поэтическое представление ситуаций. Цель большинства стихотворений Высоцкого - снять с читателя розовые очки, высмеять его благодушие и окунуть в мир высших ценностей человеческого бытия. Поэзия Высоцкого не оставляет шанса на спасение в неизменной действительности. Стихотворения поэта - художественное пророчество о мощных катаклизмах, участниками и свидетелями которых мы являемся ныне.
В своих пророчествах В. С. Высоцкий опирался на исторический и поэтический опыт, неисчерпаемые запасы которого заложены в нашей культуре и словно бы ожидают новых Колумбов”.
Многочисленные его стихотворения обнажают жанровую природу лирики во всём её многообразии. Только с учётом подобного многообразия можно понять, как трансформируется жанр в отдельно взятом произведении.
Сюжет “Диалога у телевизора” состоит из реплик двух противоположных полюсов циркового искусства и жизни. Так, на одном полюсе - клоуны, карлики, попугайчики, акробатики и гимнасточка, на другом - реальные признаки быта: алкаши, шурин, пьянь, магазин, швейная фабрика, скучные образины и т. д. Жизнь безобразна, искусство прекрасно, Вот почему телевизор - это окно в мир, созданный по иным законам, мир придуманный, иллюзорный, цирковой. Он необходим не только, чтобы оттенить безобразие мира реального, ной как утопия, знак веры в некое идеальное бытие. Разрыв между жизнью и искусством заполнен в сознании этих героев серией магических значений, позволяющих складывать оба мира в единую картинку. Собственно, Ваня с Зиной производят известную мифологическую процедуру, прибавляя к двум талерам в уме два талера в кармане и получая в итоге четыре. Отождествление двух миров столь же необходимо мифологическому сознанию наших героев, как и их противопоставление. По ходу сюжета оба мира взаимодействуют: воображение уносит героев на цирковую арену: - Ой, Вань, гляди, какие клоуны! Рот - хоть завязочки пришей.... Ой, до чего, Вань, размалеваны, И голос - как у алкашей! А тот похож - нет, правда, Вань, На шурина - такая ж пьянь. Ну нет, ты глянь, нет-нет, ты глянь, Я - вправду, Вань! - Послушай, Зин, не трогай шурина: Какой ни есть, а он - родня, Сама намазана, прокурена Гляди, дождешься у меня! А чем болтать - взяла бы, Зин, В антракт сгоняла в магазин.... Что, не пойдешь? Ну, я - один, Подвинься, Зин! .. - Ой, Вань, гляди, какие карлики! В джерси одеты, не в шевьет, На нашей пятой швейной фабрике Такое вряд ли кто пошьет. А у тебя, ей-богу, Вань, Ну все друзья - такая рвань И пьют всегда в такую рань Такую дрянь! - Мои друзья - хоть не в болонии, Зато не тащат из семьи, А гадость пьют - из экономии: Хоть поутру - да на свои! А у тебя самой-то, Зин, Приятель был с завода шин, Так тот - вообще хлебал бензин, Ты вспомни, Зин! .. - Ой, Вань, гляди-кось - попугайчики! Нет, я, ей-богу, закричу! .. А это кто в короткой маечке? Я, Вань, такую же хочу. В конце квартала - правда, Вань, Ты мне такую же сваргань.... Ну что “отстань”, опять “отстань”, Обидно, Вань! - Уж ты б, Зин, лучше помолчала бы Накрылась премия в квартал! Кто мне писал на службу жалобы? Не ты? ! Да я же их читал! К тому же эту майку, Зин, Тебе напяль - позор один. Тебе шитья пойдет аршин Где деньги, Зин? .. - Ой, Вань, умру от акробатиков! Гляди, как вертится, нахал! Завцеха наш - товарищ Сатиков Недавно в клубе так скакал. А ты придешь домой, Иван, Поешь и сразу - на диван, Иль, вон, кричишь, когда не пьян... Ты что, Иван? - Ты, Зин, на грубость нарываешься, Все, Зин, обидеть норовишь! Тут за день так накувыркаешься.... Придешь домой - там ты сидишь! Ну, и меня, конечно, Зин, Все время тянет в магазин, А там - друзья.... Ведь я же, Зин, Не пью один!
До своего отъезда с отцом в Германию, Владимир Высоцкий жил в квартире на Первой Мещанской, 126. О доме и обстановке тех лет в 1975 году написал в “Балладе о детстве”: Час зачатья я помню неточно (Значит, память моя - однобока), Но зачат я был ночью, порочно, И явился на свет не до срока. Я рождался не в муках, не в злобе: Девять месяцев - это не лет. Первый срок отбывал я в утробе, Ничего там хорошего нет! Спасибо вам, святители, Что плюнули да дунули, Что вдруг мои родители Зачать меня задумали В те времена укромные, Теперь почти былинные, Когда срока огромные Брели в этапы длинные. Их брали в ночь зачатия, А многих - даже ранее, Но вот живет же братия, Моя честна компания! Ходу! Думушки резвые, ходу! Слова! Строченьки милые, слова! Первый раз получил я свободу По Указу от тридцать восьмого. Знать бы мне, кто так долго мурыжил – Отыгрался бы на подлеце! .. Но родился, и жил я, и выжил – Дом на Первой Мещанской, в конце. Там за стеной, за стеночкою, За перегородочкой Содедушка с соседочкою Баловались водочкой. Все жили вровень, скромно так – Система коридорная: На тридцать восемь комнаток Всего одна уборная. Здесь на зуб зуб не попадал, Не грела телогреечка, Здесь я доподлинно узнал, Почём она, копеечка. Не боялась сирены соседка, И привыкла к ней мать понемногу, И плевал я, здоровый трёхлетка, На воздушную эту тревогу. Да не всё то, что сверху, - от Бога, И народ зажигалки тушил. И как малая фронту подмога – Мой песок и дырявый кувшин. И било солнце в три луча, Сквозь дыры крыш просеяно На Евдоким Кириллыча И Гисю Моисеевну. Она ему: “Как сыновья? ” “Да безвести пропавшие. Эх, Гиська! Мы одна семья – Вы тоже пострадавшие! Вы тоже пострадавшие, А значит, обрусевшие. Мои - безвести павшие, Твои - безвинно севшие”. Я ушёл от пелёнок и сосок, Поживал не забыт, не заброшен, Но дразнили меня: “Недоносок! ”, Хоть и был я нормально доношен. Маскировку пытался срывать я: Пленных гонют - чего ж мы дрожим! .. Возвращались отцы наши, братья По домам - по своим да чужим. У тети Зины – кофточка С драконами да змеями, То у Попова Вовчика Отец пришел с трофеями. Трофейная Япония, Трофейная Германия.... Пришла страна-лимония, Сплошная чемодания. Взял у отца на станции Погоны, словно цацки, я. А из эвакуации Толпой валили штатские. Осмотрелись они, оклемались, Похмелились, потом протрезвели. И отплакали те, что дождались, Недождавшиеся отревели. Стал метро рыть отец Витькин с Генкой, Мы спросили, зачем - он в ответ: Мол, коридоры кончаются стенкой, А тоннели выводят на свет! Пророчество папашино Не слушал Витька с корешем – Из коридора нашего В тюремный коридор ушёл. Да он всегда был спорщиком, Припрут к стене - откажется. Прошел он коридорчиком И кончил стенкой, кажется. Ну, у отцов - свои умы! А что до нас касательно – На жизнь засматривались мы Уже самостоятельно. Все, от нас до почти годовалых, Толковищу вели до кровянки, А в подвалах и полуподвалах Ребятишкам хотелось под танки: Не досталось им даже по пуле – В ремеслухе живи да тужи, Ни дерзнуть, ни рискнуть.... Но рискнули Из напильников делать ножи. Они воткнутся в лёгкие, От никотина чёрные, По рукоятки лёгкие, Трехцветные, наборные. Вели дела обменные Сопливые острожники – На стройке немцы пленные На хлеб меняли ножики. Сперва играли в фантики, В пристенок с крохоборами – И вот ушли романтики Из подворотен ворами. .... Было время - и были подвалы, Было дело - и цены снижали, И текли куда надо каналы, И в конце куда надо впадали. Дети бывших старшин да майоров До ледовых широт поднялись. Потому что из тех коридоров Им казалось: сподручнее - вниз.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5
