Первая часть помогает медитирующему различить, увидеть вещи некоторым более благотворным образом, видеть реальность, а не проекции собственных фантазий. Это делается для того, чтобы почувствовать. На этом уровне процесс практики не вербален. Научившись смотреть на мир, чувствуя в себе подобные благотворные установки, практикующему можно переходить к стабилизирующей ступени, которая состоит в том, что мы максимально сосредотачиваемся на том, что он видит. При занятиях медитацией важно научиться сосредотачиваться, избавиться от помех, а для того, чтобы удерживать сосредоточение, нужно корректировать свое внимание, когда оно отвлекается. В разных буддийских традициях это делается по разному. Рекомендуется не быть привязанным к единственной практике. В буддийских практиках существуют различные типы объектов, на которых можно сосредотачиваться в процессе медитации: например, определенный объект, или даже сам ум, процесс мышления. В практиках Махаяны предлагается концентрировать внимание на ментальных явлениях. В тантре для сосредоточения используется визуализация самих себя в образе Будды.

    Медитативные практики в даоизме и чань (дзэн)-буддизме

Корни дзэн были заложены в Китае Бодхидхармой, который пришел в Китай из Индии в 6 веке. Впоследствии, в 12 столетии, учение Дзэн проникло и в Японию. Дзэн описывали как "особое учение без священных текстов, вне слов и букв, которое учит о сущности человеческого разума, проникая прямо в его природу, и ведет к просветлению". Дзэнский обычай самопознания через медитацию для реализации настоящей природы человека, с его пренебрежением к формализму, с его требованием самодисциплины и простоты жизни, в конечном счете завоевал поддержку знати и правящих кругов Японии и глубокое уважение всех слоев философской жизни Востока. Дух Дзэн стал означать не только понимание мира, но и преданность искусству и работе, богатство содержания, открытость интуиции, выражение врожденной красоты, неуловимое очарование несовершенства. Дзэн имеет много значений, но ни одно из них не определено полностью. Дзэн-буддизм оказал значительное влияние на развитие китайской и японской культуры. Это течение возникло как эзотерическая секта. Слово “дзэн” (дхьяна) означает “созерцание, самопогружение”. Именно на внезапном озарении в результате интуитивного толчка акцентирует основное внимание дзэн-буддизм, объявляя буддийские обрядность, культы и храмы пустой тратой времени. Одно из положений дзэн-буддизма состоит в том, что Истина и Будда всегда с нами, только надо уметь их найти, узнать, понять. Истина состоит в озарении, которое возникает внезапно, как внутренний интуитивный толчок, который нельзя выразить словами. Иррациональность дзэнского подхода состоит в том, что человеку необходимо ждать своего часа, и после размышлений в стремлении постичь непостижимое его вдруг осенит нечто, посетит мгновенное озарение, и он постигнет Истину. Смысл этого состоит в раздвижении границ мышления, в выходе за пределы чувственного эмпирического опыта. Медитативная практика дзэна содержит множество методик перестройки интеллектуальной, духовной и телесной структуры человека: темы для размышления (коаны), диалоги с наставником, стимулирующие действия, неожиданные воздействия (резкие окрики, внезапные удары и т. д. ). Для стимуляции напряжённой работы мозга, развития умственного поиска использовалась практика загадок, подразумевавшая медитацию над специальными формулами или двустишиями. Упражняющемуся надо было найти внутренний смысл загадки. Другая часть подготовки – интуитивные диалоги ученика с мастером (мондо), в которых огромный массив информации передавался ученику за секунды. Цель мондо – вызвать в сознании ученика резонанс с сознанием мастера, вызвать у начинающего просветление или подготовить его к озарению. Процесс медитации осуществлялся в специальных сидячих позах (дза-дзэн). Позвоночник при этом должен быть выпрямленным, находясь на одной линии с головой. Одна из школ дзэн (сото), использует способ медитации сидя лицом к стене, когда медитирующий стремится забыть всякие собственные переживания, отделиться от самого себя. Сначала практикующий сосредотачивается на мышечной релаксации, затем – на ритмике дыхания, наблюдая за ним. Постепенно внимание переносится на умственную деятельность. По ходу времени умственная деятельность теряет логическую последовательность и ассоциативность. После систематических тренировок достигается способность вызывать состояние, при котором сознание практикующего освобождается от посторонних мыслей, при этом ощущается внутреннее спокойствие и уверенность. Опираясь на это состояние, практикующий может осуществлять сознательный психический процесс с большой глубиной концентрации на реальных или абстрактных объектах.

    Медитативные практики в христианстве

С установлением и всеобщей победой христианства в Европе основной акцент медитативной практики сместился в сторону длительных молитв и схоластических рассуждений. Молитвы длились иной раз несколько часов, что представляло собой вид медитации. Более сложные медитативные практики существовали в закрытых духовных орденах (доминиканцев, тамплиеров, госпитальеров). Вывод о наличии специальных упражнений можно сделать, исходя из некоторых высказываний (например: “Ищи сокровище в сердце своём” у тамплиеров, что полностью соответствует многим восточным учениям), существования “Логосмедитации”, православной “Иисусовой молитвы”, иезуитских “экзерциций”. Есть существенные совпадения между основными элементами этих упражнений и практикой йогической медитации. То же можно сказать о продолжительных молитвах преподобного Серафима Саровского. “Иисусова молитва” повторялась им многократно, подобно практике беспрерывного чтения мантр в джапа-медитации. Многие христианские мыслители выходили за тесные рамки учения, например, Мейстер Экхарт. По Экхарту, человек способен познать Бога благодаря тому, что в самом человеке заложена “искорка”, единосущая Богу. Отрешаясь от своего “Я”, соединяясь с Божественным “ничто”, душа человека является средством порождения Богом самого себя. К сожалению, и по сей день появляются “воинствующие” или слишком ограниченно понимающие букву Учения – такое ощущение у меня возникло при прочтении книги “Православие и религия будущего” иеромонаха Серафима Роуза (1934-1982). В этом труде Серафим Роуз выступил с критикой не только медитации, но также большинства практик личностного развития, многих религий и конфессий (экуменизма, пятидесятников и т. д. ).

    Медитативные практики в исламе: суфизм

Подобно многим вероучениям, в исламе можно выделить внешнюю сторону, рассчитанную на массы верующих, и внутреннюю, эзотерическую – суфизм. Первые суфийские общины появились в начале VIII века в Ираке. Слово “суф” означало грубую ткань, так как атрибутом суфизма была аскетическая практика. Теоретические основы суфизма были заложены в IX веке. Основные положения суфизма сводятся к следующему. Абсолютная Реальность имеет превосходство над миром ощущений. Главная задача – найти Бога в себе, развивать любовь к нему, превратить всё личное и социальное в инструмент Аллаха. Единственный путь к Аллаху – медитация, интуитивные поиски, аскетическая практика и т. д. В духовном развитии человека выделяется несколько ступеней (от 3 до 12). Первая ступень посвящения (шариат) ставила целью изучение норм ислама. Вторая ступень (Тарикат) означала, что ученик вставал на правильный путь и становился мюридом. На третьей ступени (марифат) суфий умел сливаться с Аллахом в экстатическом трансе. Четвёртая, высшая ступень (хакикат) означала постижение истины и слияние с Богом, что становилось доступно немногим. Путь суфия реализовывался обычно в суфийских монастырях, каждый из которых придавал свои отличительные черты; поэтому суфизм не являет собой единую систему практики. В учении суфизма особую роль занимают медитативные техники. Религиозно-философское учение о свете и мистическом озарении (ишрак) рассматривалось в суфизме как истинный путь и спасение и восходит к зороастризму и манихейству. Ишрак это интуитивное мышление, достигаемое аскетизмом и медитацией, дающее полное и истинное знание. Музыка называется у суфиев “пища души”. Суфии всегда смотрели на музыку, как на самое излюбленное средство для достижения духовного развития. Собрания с музыкой и танцами называются “сэма”. Суфий, находясь в состоянии духовного экстаза, сосредоточивает внимание своего сердца на самоотреченном вспоминании Бога. Суфизм оказал значительное влияние на этику, литературу и искусство Ближнего Востока, Средней Азии. Современные направления медитативной практики

    Техники медитации в учении Г. Гурджиева

Георгий Иванович Гурджиев (Гюрджиев) (1877-1949) – философ-оккультист греко-армянского происхождения. Он мечтал об открытии Институт гармонического развития человека, что ему и удалось сделать сначала в Тифлисе (1919), затем в Фонтенбло под Парижем (1922). На учение Гурджиева сильное влияние оказали идеи суфизма, о которых уже говорилось в реферате. Являясь последователем одного из суфийских орденов, он основал учение о синтетическом пути самоусовершенствования и миропознания – "Четвертом пути". Он считал, что три первых пути (факира, монаха и йога) являются односторонними. “Четвёртый путь” был основан на представлении о единстве макрокосма и микрокосма и гармонической иерархии законов Вселенной. Также в числе повлиявших на учение Гурджиева называются ваджраяна (тибетский буддизм) и эзотерическое христианство. Четвертый путь духовного развития практичен и реалистичен. В любом деле человек должен действовать руководствуясь знанием и опытом. Чтобы человек мог развиваться, он должен знать не только устройство своего организма и его функционирование на многих уровнях, но и реальное состояние “человеческой машины”. В этом случае ясно, какие сбои дает машина и как устранить такие неполадки. Предварительные ступени обучения включают: полную нейтрализацию блоков отрицательных эмоций, устойчивое самовоспоминание, нейтрализацию ложной личности, преодоление эгоизма, высокую степень концентрации внимания. По Гурджиеву, разница между тем, что о себе думает человек, и тем, чем он является в действительности, наиболее очевидно проявляется в представлениях человека о своей личности, ответственности за свои действия и свободе воли. Каждый человек думает, что он является одним и тем же постоянным человеком, за исключением истерических расщеплений личности. В действительности психологическая структура и функция человека лучше объясняется при взгляде на его поведение в терминах многих “я”, чем как одно “я”. То есть человек не выбирает, какому “я” быть или к чему он склонен: ситуация выбирает за него. Его поведение и то, что с ним случается, случается целиком вследствие внешних влияний и "случайных" ассоциаций его обусловленной истории. Выражаясь словами Гурджиева, человек – машина, хотя и очень сложная и запутанная. Важный элемент в учении Гурджиева – три центра, три отдельных уровнях функционирования человека. Верхний этаж – интеллектуальный центр, средний этаж – эмоциональный центр, и нижний этаж – местоположение контроля над тремя функциями; в нижнем этаже находится двигательный центр и половой центр. В добавление к этим пяти центрам, действующим в каждом нормальном человеке, есть ещё два центра, которые, хотя они и полностью сформированы и действуют постоянно, не имеют связи с другими. Это высший интеллектуальный центр в высшем этаже и высший эмоциональный центр – в среднем этаже. В обычном человеке пять центров функционируют каждый сам по себе и не гармонируют друг с другом, а высшие центры не используются. Изучение неправильной работы центров – один из ключей к пониманию механики человеческой психологии. Препятствием к высшим уровням сознания является изобилие в повседневной жизни и отождествление, в состоянии которого человек “не помнит себя”. По Гурджиеву, толчок или побуждение к работе над самосознанием может возникнуть только тогда, когда иллюзия имеющихся у нас способностей, которыми мы действительно не владеем, пропадает. Другая характеристика обычного бодрствующего состояния – это механический ненужный разговор, который вызывает бесполезную утечку энергии и является препятствием к развитию высших состояний сознания. Она связана с другой болезнью – ненужных физических движений и напряжений в теле: подергиваний, суетливых движений, постукивания пальцами, притопывания ногами, гримасничания и т. п. , которые служат для того, чтобы истощать ежедневную порцию энергии, которая могла бы быть использована, если только человек знает, как, для повышения уровня полезного внимания. Отношения сущности и личности – ещё один ключевой момент. Согласно Гурджиеву, обычный человек переживает мир таким образом, что он доволен своим положением, получает определенное количество удовольствия и наслаждения и находит сносной жизнь без движения и самореализации. То есть, обычный человек теряет способность использовать личность для выполнения желаний своей сущности. У большинства людей личность является активной, а сущность – пассивной: личность определяет их оценки и веру, профессию, религию и философию жизни. Сущность это то, что является собственно человеком. Личность – это то, что не является его собственным, что может быть изменено при изменении условий. Личность и сущность обе необходимы для саморазвития, так как без личности не будет желания достичь высших состояний сознания, не будет неудовлетворенности повседневным существованием, а без сущности не будет основания для развития. Что касается непосредственно медитации в системе Гурджиева. Работа над собой наиболее благоприятно протекает в условиях, которые являются для человека повседневными. Четвертый путь требует, чтобы человек был "в мире, но не от мира", как гласит суфийская пословица. Первая линия работы – это длительная попытка последовать древнему изречению "познай самого себя" (самонаблюдение, самовспоминание). Создаётся “трение”, внутренняя борьба между сознанием и автоматическим поведением – например, в виде исполнения привычных действий необычным образом. Вторая линия работы создает особые условия и поддержку в усилии стать сознающим пути собственного отношения к другим людям и дает возможность практиковать новое отношение к другим. На третьей линии работы, которая является работой ради идей самой работы, допускается и даже поощряется инициатива, а личный рост или достижение не являются главной целью усилия. Усилия вспоминать себя в течение дня поддерживаются через связь с состоянием, достигаемом в спокойной, пассивной медитации каждое утро перед началом дневной деятельности. Сначала этот период сидения в медитации будет заключаться только в заключении физической релаксации и увеличении общего сознавания физического состояния тела при фокусированном внимании на физических ощущениях. При достижении прогресса и уверенности, что установлено твердое основание в ощущении тела, в дальнейшем в практике “Четвёртого Пути” вводятся другие техники. Иногда используются техники достижения “пустого ума” (от мыслей) во время спокойного сидения; может быть использована так называемая “Атма вачара” (медитация на истинное "Я"), заключающаяся в медитативном размышлении над вопросом "Кто я? ". Прогресс во внутреннем развитии при применении различных медитативных практик следует общему курсу. Сначала ум находится в большой активности, и его болтовня не поддается никаким попыткам продвинуться к внутренней тишине и простому вниманию к физическому телу. Со временем и постепенно близкое знакомство с внутренним процессом допускает некоторое освобождение от отождествления с его капризами, и здесь появляются моменты ясного сознания. Когда пассивная медитация углубляется, моменты самовоспоминания в течение активной жизни могут быть связаны с этим медитативным состоянием, в результате чего они становятся более сильными и более достоверными. Ритмические гимнастические движения и танцы, взятые Гурджиевым из различных традиций Востока, используются в качестве помощи в первой линии работы. Они являются определённой формой медитации – медитации в действии (можно сравнить с динамической медитацией Раджниша), в то же время они имеют отношение к искусству и языку. При практике этих движений внимание должно быть разделено между выполняемыми движениями и воспоминанием себя; голова, руки и ноги должны следовать определенным, часто весьма сложным ритмам, и без большого напряжения внимания выполнять эти движения совершенно невозможно. Для их выполнения необходима правильная работа центров и последовательное осознание каждого движения. Движения производятся под музыку, которая вовлекает в действие эмоциональный центр, соединенный с интеллектуальным центром, и двигательно – инстинктивный уровень функционирования, который должен идти против личного и идиосинкразического отклонения, и он делает движения точно, как указывается.

Страницы: 1, 2, 3