От малого числа участников террористическая группа не становится менее опасной. Достаточно вспомнить секту “АУМ Синрике”: если бы её первая атака в токийском метро удалась в полной мере, погибло бы 40 тысяч людей. Но коллективный бред поистине не знает границ: ведь по добные же акты секта планировала провести и в других странах, где eй удалось обосноваться, включая Россию. Патологический терроризм совер шенно иррационален, абсурден, он всегда дело рук людей, явно пребываю щих “вне нормы”. В то же время было бы опасно его недооценивать. Ее ближайшие годы можно даже предвидеть серьезный рост патологического насилия в мире. Смена тысячелетий, к которой приближается человечество, способствует нагнетанию страхов, связанных с представлением о “конце света”. Отмечается, что мы можем столкнуться в предстоящие годы с новой патологией террора, и в этом смысле “АУМ Синрике” стоит воспринимать, скорее всего, как грозное предзнаменование.
Генезис формирования и динамики поведения личности “индивидуального” террориста может быть проиллюстрирован следующими материалами журналистского расследования газеты “Известия” “Семейный убийца”. Анатолий О. считал себя “терминатором” - вламываясь глухой ночью в окраинные сельские хаты, он с порога расстреливал картечью их взрослых обитателей, потом ножом или лопатой добивал детей, забирал нехитрый домашний скарб, обручальные кольца и деньги, поджигал дом и исчезал.
Ему 37 лет, он сирота, воспитывался в детском доме, учился в Малининском лесотехникуме и закончил “мореходку”. В 1985—1986г. работал на теплоходе “Максим Горький”. Пребывая в Германии, просил политического убежища. Получив отказ, совершил несколько мелких преступлений, за что был арестован, выдворен из страны, а по возвращении в СССР уволен с работы. В Германии примкнул к мормонам и сейчас заявляет, что в религиозной секте под влиянием сектантов стал совершать убийства. Работал в пожарной охране в Васильевском районе. 3, 5 месяца лежал в Киевской психбольнице с диагнозом шизофрения. Выйдя из клиники, О. стал убивать людей с особой жестокостью. О. - рыжий, маленький (рост около 160 сантиметров) и с виду совершенно неопасный, наводил на сельчан священный ужас. Почему-то никто из его дюжих и мускулистых жертв ни разу не попытался оказать ему сопротивление. Не пытался, хотя шанс был, так как во время убийств О. не ограничивался одной обоймой: каждый раз выходил на крыльцо перезарядить ружье. Ему подчинялись с большой покорностью, надеясь, что, забрав из хаты все деньги, вещи, он помилует уцелевших жителей и уберется восвояси.
— Я убивал людей для того, чтобы познать себя. Человек — это игрушка, —говорил О. , охотно пошедший на контакт с прессой: “Пусть о моих деяниях узнают все”.
Кроме каких-то, как он заявляет, высших религиозных целей, у него были и вполне обычные мирские. Так, например, семью Б. он уничтожил только потому, что один из них учился вместе с ним в лесотехникуме и “плохо разговаривал с ним”. А по дорогам Васильевского района колесил и убивал людей с досады оттого, что никак не мог застать дома местного жителя Л. , когда-то работавшего с О. в пожарной охране и изрядно ему досадившего.
Расстреливая людей по всей Украине, он медленно и упорно продвигался к заветной цели— Одессе, где думал тайком пробраться на теплоход и нелегально доплыть до Германии. Там он собирался не только “приобщиться к мормонам”, но и продолжить серию убийств.
Обо всем этом О. повествует хорошим литературным языком, цитируя Библию и немецких философов. Он высказывает идеи о ничтожности человека-жертвы, которым мог бы и Гитлер позавидовать. Он признает себя виновным во всех убийствах. [14]
Анализ криминогенной ситуации в РФ приводимый в прессе свидетельствует о том, что преступные посягательства на жизнь и здоровье людей продолжают оставаться одной из самых острых проблем. Преступники физически устраняют не только не угодных им крупных хозяйственников, предпринимателей и финансистов, но перед угрозой возможного разоблачения организовывают убийства сотрудников правоохранительных органов, журналистов. Терроризм — это не только прокламация целей и методы их осуществления. Это еще и “рецепты кухни”: как похищать людей, как устанавливать бомбы, используя при этом достижения электроники, и многое другое. Третья волна терроризма, прокатившаяся по Европе за последнюю четверть века — условно объединим ее термином “политический терроризм”, —оставила свои рецепты преступным организациям, общий признак которых явно сводится к одному неопровержимому определению: криминальные структуры. Когда правительство Италии прижало Сицилийскую мафию, та ответила серией бомбовых взрывов против правительственных учреждений — почерк для нее совершенно новый, однако хорошо нам знакомый по деятельности “идеологических” боевиков. Равным образом и “АУМ Синрике” взяла на вооружение насильственные методы политических групп, считавших, что их “безвыходное положение” оправдывает любые средства достижения цели. Итак, “терроризм удалось пригнуть к земле головой—он взбрыкнул ногами. ” Двадцать лет назад в мотивациях политических и уголовных группировок существовало отчетливое различие, теперь этот барьер стерт. Не говоря уже о том, что уголовный мир, даже если он прямо не претендует на власть, стремится ее контролировать. В годы “холодной войны” от 80 до 90% международных террористических актов так или иначе исходили из стран Ближнего Востока, за что в конце концов заплатили своей репутацией Саддам Хусейн, полковник Каддафи, лидеры Сирии, Ирана, Ливии. Терроризм нес на себе явный отпечаток идеологической и политической вражды разделенного мира. С наступлением нового порядка— или, к сожалению, беспорядка —место поверженного предшественника занимает еще более беспощадный, неразборчивый в средствах, криминальный, патологический терроризм. Почерк его хорошо виден даже по тем политическим целям и национальным лозунгам, которые декларируют участники большинства конфликтов, разразившихся на территории России, не говоря уже о методах, которыми они не брезгуют действовать. ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ НЕОСТОРОЖНОЙ ПРЕСТУПНОСТИ.
Особо юридическая психология рассматривает психологические аспекты неосторожной преступности, исследуя при этом бытовую и профессиональную неосторожность.
В связи с бурным развитием техники и проникновением во многие сферы жизни мощных энергетических источников резко возросла общественная опасность неосторожных преступлений. Поэтому важнейшую задачу составляет раскрытие психологического механизма неосторожного преступления, позволяющего связать неосторожное поведение с индивидуальными особенностями личности.
Ученые-криминалисты всегда затруднялись назвать такую реальную психическую функцию, определяющую направленность и содержание неосторожного преступления, которая была бы самостоятельным психологическим феноменом и имела бы научно установленные закономерности. Хотя при описании психического источника неосторожности часто используются такие выражения, как “пренебрежительность”, “не заботливость”, “легкомыслие”, “расхлябанность”, “беспечность” и прочее, однако подобные выражения предполагают скорее социально-этическую, чем психологическую характеристику процессов, механизм возникновения которых остается нераспознанным. Отмечается, что важнейшая задача —раскрыть психологический механизм неосторожного преступления, связать неосторожное поведение с внутренним миром субъекта и системой ценностей, на которую он ориентирован. Особенность психологической стороны неосторожного поведения по сравнению с умышленным преступным поведением заключается в отсутствии или недостаточности “должного внимания”, “требуемой предусмотрительности”, “волевых усилий”, “должного волеопределения” или “напряжения психических сил” и т. п. при наличии реальной возможности их осуществления. [15]
В психологии неосторожных преступлений весьма актуальной представляется исследование биоритмов (эмоционального, волевого и интеллектуального) и состояний, которые вызваны солнечной активностью, магнитными бурями и другими аналогичными факторами.
Для мотивационной сферы “неосторожных” правонарушителей характерны преступная самонадеянность и небрежность, в результате которых правонарушитель либо своевременно не замечает аварийной ситуации, либо легкомысленно надеется ее предотвратить недостаточно надежными средствами. Нарушая те или иные правила (управления транспортом, обращения с оружием и т. д. ), эти лица, зная о возможных трагических последствиях этих нарушений, надеются на благополучный исход, не имея для этого достаточных оснований. Их отличает высокая импульсивность и склонность к необоснованному риску. Помимо мер воспитательного характера в профилактику данной категории преступлений должны входить соответствующие “отборочные” испытания будущих водителей, диспетчеров энергосистем, аэропортов и др. с отбраковкой лиц, обладающих описанными выше психическими недостатками. Психологические аспекты явлений преступности связаны с проблемой ответственности личности. Принято считать, что набор ролевых обязанностей личности в системе социальных отношений характеризует весь диапазон ее ответственности. Однако, поскольку процесс осознания личностью своей ответственности определяется многими факторами, субъективная ответственность иногда расходится с объективной. Подлинная внутренняя ответственность личности подразумевает ее активную жизненную позицию и усиление удельного веса самоуправления в обществе. ЛИТЕРАТУРА Кудрявцев В. Н. Причины правонарушений. М. , 1976. С. 87. Там же. С. 90.
Поршнев Б. Ф. Социальная психология и история. М. , 1968. С. 151 Ананьев Б. Г. О проблемах современного языкознания. М. , 1977. С. 23. Ломов Б. Ф. Методологические и теоретические проблемы психологии. М. , 1984. С. 383 Углов Ф. Г. Из плена иллюзий. М. 1986.
Леонтьев А. Н. Деятельность. Сознание. Личность М. , 1975. С. 178 Аванесов Г. А. Криминология и социальная профилактика. М. , 1980. С. 226—230. “Был не только жертвой, но и убийцей”. Известия. № 106 от 07. 06. 1997. Тард Г. Преступления толпы. Казань, 1893. С. 4.
Сигеле С. Преступная толпа, опыт коллективной психологии. Спб. , 1896. С. 15 Розанов А. С. Цит. соч. С. 21.
Самовичев Е. Г. Убийство: психологические аспекты преступления и наказания. М. , 1988. “Семейный убийца”. Известия №214 от 13. 11. 96.
Угрехелидзе М. Г. Природа неосторожного поведения в свете советской психологии/ /Проблемы борьбы с преступной неосторожностью в условиях научно-технической революции. Владивосток. 1976. С. 19—29.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5
