Что касается бюджета этих земств, то, разумеется, те средства, которые в дореформенное время расходовались на местные нужды, сразу оказались совершенно недостаточными. Так, в 1865 г. , когда открыты были первые земства в 19 губерниях, расходный земский бюджет в этих губерниях достигал 5 млн. 600 тыс. руб. Затем, в 1867 г. , когда земства были открыты уже в 28 губерниях, этот бюджет возрос до 10 млн. 309 тыс. , в 1871 г. он равнялся 21, 5 млн. руб. , в 1876—30, 5 млн. руб. и к 80-м годам, несмотря на русско-турецкую войну, которая в значительной мере расстроила и финансовое, и общее экономическое положение России, земские сборы достигли 36 млн. руб. Таким образом, в 1880 г. , т. е. через 16 лет после опубликования земского положения, земские сборы увеличились более, чем в 16 раз по сравнению с дореформенным земским сбором на губернские надобности. Но на практике возросшие размеры земского бюджета оказывались совершенно недостаточными. Надо сказать, что земства с самого начала своей деятельности попали в очень тяжелые условия. Независимо от реакции, которая в это время распространилась в стране и, в особенности, в правительственных сферах, и которая мешала в административном и политическом отношении развитию деятельности земств, не менее серьезным препятствием являлись те плохие финансовые и экономические условия, в которых находилась Россия. Ввиду этого земства с самого начала встретили большие препятствия в развитии своей деятельности. Состояние как крестьянского, так и помещичьего хозяйства после крестьянской реформы представляло настолько глубокий кризис, что всякое увеличение обложения земли, помещичьей или крестьянской, разумеется, представлялось делом весьма трудным. И мы видим, что в самом начале земской работы один из лучших земских работников, князь А. И. Васильчиков. так характеризовал тогдашние русские условия: “Русская земля, — писал он, — бедна, потому что она, т. е. - земля, почва, в буквальном смысле слова, платит сверх сил, сверх того, что производит; потому что она оплачивает высшие государственные пользы сборами с низших разрядов плательщиков, всего менее участвующих в выгодах государственного устроения; потому что тягло частное, земское и казенное испокон веку лежало и продолжало лежать в России на земледелии, угнетая труд, и преимущественно труд хлебопашества, т. е. ту самую ветвь народной производительности, которая наиболее требуется для возделывания и оплодотворения необъятной площади Русской империи.

Слияние сословий, улучшение повинностей, поощрение сельского хозяйства, —все эти высокопарные заглавия, которые подписываются на всех современных реформах, сводятся окончательно к тому, чтобы найти кроме земли и земледелия другие источники доходности и распределить тягость сообразно этой доходности. Этот труд, это раскрытие, может быть произведено только посредством земских и общественных учреждений, действующих на полных правах местного самоуправления”.

И вот что касается прежде всего использования права самообложения, то в самом начале своей деятельности с этой точки зрения земства были поставлены в невозможность взять с земли, именно при таком тяжелом ее положении, сколько-нибудь значительные доходы. Понятно, что первые земские деятели, пользуясь в особенности тем, что в их среде преобладали представители земледелия, а не представители промышленности, попробовали эксплуатировать в значительной мере промышленность и торговлю. На первых шагах своей деятельности земства, несомненно, с чрезмерным увлечением начали облагать торговлю и промышленность. Пользуясь тем, что в законе на этот счет было сказано довольно глухо и им предоставлялись довольно обширные права, они начинают облагать в некоторых местах гильдейские свидетельства в 2 '/2 раза высшими сборами, нежели сборы, взимаемые с них казной. В других местах они начинают так сильно облагать лесопромышленников, что те иногда сокращают свою деятельность и даже, по утверждению Министерства финансов, разоряются. Затем, в отношении фабрик и заводов перед земствами возникает вопрос, на что они могут налагать свои налоги: только ли на доходность фабричных и заводскихзданий и на другую недвижимую собственность или же и на те обороты, которые совершают в этих заведениях промышленные капиталы? И вот, истолковав свои права в этом последнем смысле, земства начинают весьма значительно облагать фабрики и заводы.

Но, разумеется, уже в 1866 г... как только земства обнаружили такие тенденции, Министерство финансов, во главе которого стоял тогда Реитерн, всячески старавшийся поощрять и оберегать крупную промышленность, увидело в таких стремлениях земств угрозу всем своим планам, не говоря уж о прямом подрыве возможности обложения этих же заведений и промышленного капитала со стороны казны, которая, как вы знаете, была в это время в очень трудном положении. Поэтому Реитерн с самого начала поднял шум против такой деятельности земств, и вот 21 ноября 1866 г. по инициативе Рейтерна внезапно издан был новый закон, который совершенно уничтожил всякий произвол земств в этой области. Именно, было установлено, что земства, во-первых, могут облагать только недвижимую собственность фабрик и заводов, совершенно в той же мере, в какой облагается всякая другая недвижимая собственность в данном районе, совершенно не

касаясь торговых и промышленных капиталов, имеющих в данных заведениях оборот и обусловливающих высокую доходность этих заведений. Что же касается торговых и промысловых капиталов и предприятий вообще, то земствам предоставлялось право облагать только торговые и промысловые свидетельства и документы, но не выше 10—25% того обложения, которое берет с них казна. Таким образом, вместо ток. чтобы получать в иных случаях в 2 '/2 раза больше, чем казна, земствам была предоставлена максимум четверть того обложения, которое могло взиматься с этих заведений казною, а с некоторых документов не более 10% казенного обложения. Это, разумеется, сразу поставило земства в финансовом отношении в чрезвычайно трудное положение, потому что оказалось, что во многих местах у них была урезана возможность расширять свой бюджет, так как, хотя землю они могли облагать беспредельно, но, будучи сами представителями земли, они знали, что много с нее взять нельзя, а та сфера, где они думали взять львиную долю, была для них закрыта законом.

Земства чрезвычайно раздражительно отнеслись к этому закону и увидели здесь один из симптомов враждебного отношения к своим задачам и деятельности со стороны правительства, но едва ли были в этом даже правы, потому что мы видели, что инициатива в издании этого закона принадлежала тому министру, который не был, в сущности, реакционером и который, напротив того, был сторонником земского самоуправления, но наложил свою руку на самостоятельность земских учреждений в данном случае просто из боязни, что они подорвут возможность выполнения его общегосударственных финансовых планов.

На этой почве развилось много столкновений между земствами и правительством, и здесь уже, конечно, достаточно ярко выразилось в дальнейшем и то реакционное настроение правительства, которое вообще так резко тогда проявлялось, так что, например, в Петербургской губернии, где земство особенно упрямо и резко протестовало против закона 21 ноября . 1866 г. , и попробовало даже уклониться от его исполнения, была принята по отношению к земству максимальная кара: там на некоторое время земство было закрыто и все его дело передано в руки дореформенных учреждении. Это стеснение земских прав и отнятие у земства важного источника земских средств весьма разочаровало многих и в значительной степени повлияло на упадок земской деятельности. В это время, в сущности, главнейшие задачи земств сводились, как вы уже видели из только что мною перечисленного, прежде всего кнародному образованию, потребность в котором сознавалась тогда так остро, затем к улучшению попечения онародном здравии, которое в дореформенное время выражалось только в городских учреждениях

Но особенно серьезно и неотложно встал перед земствами финансовый вопрос, вопрос о том, как при, необходимости увеличить свои доходы, в то же время не подорвать сил тех плательщиков, которые эти доходы уплачивают. Земства очень хорошо сознавали. что главная масса податной тяжести — в действительности почти вся —лежала на податных классах. Мы видели, какова была раскладка сборов в момент введения земских учреждений. Князь Васильчиков попытался дать приблизительный расчет тех тягостей, которые население несло до реформирования земских повинностей. Для этого он перевел на деньги существовавшие натуральные повинности— по весьма, вероятно, преуменьшенной оценке, — и у него вышло, что накануне введения земских установлении на удовлетворение земских повинностей, земских нужд страна тратила всего 35 млн. 598 тыс. руб. Как же распределялось взимание этих средств с населения? Оказалось, что из этой суммы на 109 млн. дес. крестьянской земли лежало 35 млн. руб. , на 70 млн. дес. помещичьей земли лежало всего лишь 500 тыс. руб. , а на 113 млн. дес. казенной земли лежало только 36 тыс. руб. Таким образом, казенная земля в это время уплачивала земских сборов в тысячу раз меньше, а помещичья— в 70 раз меньше на десятину, чем крестьянская земля. Вот до какой степени достигала неравномерность в этом распределении налоговой тяжести между категориями плательщиков. Ясное дело, что перед земствами сразу встал вопрос, как урегулировать эти платежи, которые им приходилось налагать на население, таким образом, чтобы освободить от них наиболее бедное крестьянское население освободить его от той несообразно неравномерной тяжести, которая на него налагалась, и в то же время освободить крестьян и мещан и от тех натуральных повинностей, которые, по закону, отбывали только податные классы и которые закон не дозволял налагать на сословия привилегированные. Очевидно, что последнее место можно было исправить по воле земства, только переведя эти натуральные повинности в денежные, т. е. установив вместо отбытия ихнатурой соответственные денежные сборы. Вот этим делом земствам и пришлось заняться в первую голову после их открытия.

Но чтобы представить себе вполне ясно то положение, в котором находились земства в финансовом отношении, надо еще вспомнить те правила, которым они подчинялись в отношении составления своего бюджета и в отношении именно бюджета расходного. Все расходы земств разделялись— и до сих пор разделяются — на обязательные и необязательные. Обязательные расходы —это прежде всего удовлетворение тех, так называемых земских, повинностей, которые перешли к земствам от дореформенного времени. Затем еще к этим повинностям присоединились после реформы расходы на содержание крестьянских учреждений (мировых съездов и присутствии по крестьянским делам) и расходы на содержание мировой юстиции. Эти два расхода были настолько значительны, что составляли почти половину всех тогдашних обязательных расходов. Что же касается того, какое место все эти обязательные расходы занимали в общей сумме расходных бюджетов земств, то это видно из цифр, которые я вам сейчас сообщу. Из сметы 1868 г. , когда земства были открыты в 30 губерниях, на обязательные расходы приходилось 63, 6%. Затем, по мере того как бюджеты земств росли, конечно, процентное отношение обязательных расходов "о всему расходному бюджету становилось несколько более благонравным, т. е. обязательные расходы, оставаясь абсолютно такими же, поглощали несколько меньшую часть всего бюджета. Так. в 1871 г. обязательные расходы составили уже 57%. в 1872 г. —55%. в 1873 г. —51%, в 1877—44, 8%, в 1878 г. обязательные расходы увеличились вследствие войны, потому что приходилось содержать турецких пленных, содержать своих раненых и т. д...— они поднялись до 46. 5%, а в 1880 г. опять упали до 43%. Все-таки вы видите, что и через 15 лет после введения земских учреждений эти обязательные расходы составляют почти половину всех земских расходов. К этому надо прибавить, что земские учреждения должны были с самого начала тратить весьма значительные средства на содержание своих административных органов — на содержание управ. Тут было жалованье членам управ и их председателям — надо сказать, вначале очень умеренное: председателям — иногда 600 руб. в год, членам уездных управ во многих местах —500—600 руб. в год, —но ввиду незначительности первых земских бюджетов и этот расход при всей умеренности окладов все-таки составлял вместе с канцелярскими расходами около 19 % всей сметы; так что если вы для 1868 г. к тем 63, 6 %, которые тратились на обязательные расходы, присоедините эти 19, 2 %, то вы увидите, что 82, 8 % земских бюджетов расходовалось на такие вещи, которые, собственно, отнюдь не являлись удовлетворением самых главных культурных нужд населения, —тут нет расходов на народное здравие, народное образование, агрономию и вообще улучшение условий сельского хозяйства, промышленности и торговли. На все эти, как и на остальные культурные нужды, земства, таким образом, имели возможность тратить только 17% своего бюджета. Поэтому на медицину им приходилось тратить в 1868 г. 8%. на народное образование — 5 %. Понятно отсюда, что земствам приходилось в сфере народного образования, например, изобретать такие системы. как поощрительную, на которую потом очень нападали и которая, действительно, оказалась очень неудачной, — она заключалась, как вы видели, в том, что земства ассигновали средства на открытие школ не я полной мере, а только в добавление к уже ассигнуемым. хотя бы и небольшим, суммам, со стороны сельских обществ или волостей. Но при тогдашнем положении крестьянства, весьма плохом в финансовом и вообще экономическом отношении, при тогдашней его некультурности трудно было ожидать, чтобы крестьяне в какой-нибудь доле могли делать эти ассигнования, так что земствам скоро пришлось прийти к убеждению, что крестьяне. может быть, и будут заводить свои школы грамотности с пономарями и унтерами вместо учителей, но что настоящие школы земствам придется взять на себя целиком. Но одно дело сознавать это, а другое дело иметь средства на выполнение этой задачи....

Страницы: 1, 2, 3