Изменение социальной ситуации меняет уровни серотонина (и других нейротрансмиттеров) у соответствующих индивидов. Отсаживание доминанта в отдельную клетку, так что он теряет контакт с подчиненными и не видит их сигналов повиновения, ведет к постепенному снижению серотонина до уровня, свойственного недоминирующим обезьянам (Raleigh, McGuire, 1994). Высокий уровень серотонина, характерный для доминанта, коррелирует с пониженной агрессивностью и более частыми актаминеагонистического, лояльногоповедения у доминанта по сравнению с недоминирующими особями. Например, доминант занят примирением конфликтующих особей. Иерархия доминирования у верветок в основном относится не к агонистическому, а к гедонистическому, основанному на повышенном интересе к доминанту, типе (см. 5. 14. 2 выше). Данные Мадсена (Madsen, 1994; см. также Masters, 1994) о роли серотонина у Homo sapiens выявили более сложную картину: (1) у людей с "маккиавелиевским типом личности" (агрессивных, властолюбивых, целеустремленных, аморальных) социальный ранг нарастаетпо мере повышения уровня серотонина в крови; (2) у людей противоположного типа личности -"уступчивых моралистов" социальный ранг убывает по мере повышения уровня серотонина. Одно из возможных объяснений — серотонин (при его достаточном уровне) проявляетистинный тип личности человека, он становится "самим собой", как говорил тролль в "Пер Гюнте" Ибсена.

Если же имеется дефицит серотонина , то, независимо от типа  личности, наступает депрессия и снижение контроля за импульсивным поведением. Дефицит серотонина стимулирует некоторые виды агрессии, в частности, агрессивность, вызванную страхом. У мартышек-верветок низкий уровень серотонина в сыворотке крови коррелирует с повышенной агрессивностью, подрывающей стабильность биосоциальной системы. Как и у человека, поведение приобретает импульсивный характер: мартышки забывают социальные нормы и атакуют особей высокого ранга (мартышки совершают аналогипротивоправных действий в человеческом обществе, Raleigh, McGuire, 1994). Однако хладнокровное, целенаправленное самоутверждающее (ассертативное) поведение, также часто вовлекающее элементы агрессии, наоборот, свойственно индивидам с высоким уровнем серотонина. Конечно, нельзя все сводить только к низким или высоким уровням серотонина. От типа личности (включая характерные для нее уровни других нейротрансмиттеров) зависит,   каковы будут последствия, например, снижения активности серотониновой  системы мозга: депрессия, самоубийство, убийство, поджог или отсутствие социально опасных результатов (Masters, 1994).   Так, снижение уровня серотонина в мозгу вместе с повышением уровней катехоламинов (норадреналина, дофамина)–предпосылка повышенной социально опасной агрессивности (И. П. Ашмарин, устное сообщение).

Изучена роль серотониновой системы мозга в таких патологических состояниях, как сезонное  функциональное расстройство (СФР) и предменструальный синдром (ПМС). В обоих случаях к симптомам болезни относятся депрессия, тревога, нередко та или иная степень ослабления контроля за импульсами. При СФР эти явления наступают в осенне-зимний период, сопровождаются удлинением сна и связаны с активацией синтеза мелатонина, который предположительно подавляет активность серотониновой системы. ПМС наступает в последние дни менструального цикла, причем смена гормонального фона в этот период также сказывается на уровне серотонина в мозгу (пример рассмотрен выше, 6. 2. ). Дефицит серотонина способствует алкоголизму (алкоголь временно повышает уровень серотонина, но в долговременной перспективе понижает его). Интересно, что у мартышек-верветок особи с низким уровнем серотонина также склонны к употреблению алкоголя (Raleigh, McGuire, 1994). Предполагается роль нарушений в серотониновой системе при шизофрении и болезни Альцгеймера. Эти недуги, впрочем, вовлекают и другие нейротрансмиттеры– при шизофрении характерен избыток дофамина, а при болезне Альцгеймера – дефицит ацетилхолина, отвечающего за процессы запоминания новой информации. Препараты прозак  (флуоксетин), золофт (сертралин) и паксил (пароксетин), повышают в организме содержание серотонина или стимулируют его активность, тем самым преодолевая депрессию и другие состояния, связанные с дефицитом серотонина в мозгу. По ощущениям принимавших прозак пациентов, депрессия отступает, появляются надежды и планы на будущее. Окружающая действительность обретает вкусы и запахи, "оттенки серого сменяются натуральной цветной  гаммой"(Мир-Касимов, 1999). Интересно, что прозак, наиболее широко известный за рубежом препарат (в США вышла книга "Prozac Nation"), в то же время несколько стандартизует человеческую личность (все становятся улыбчивыми, работоспособными и т. д. ), вызывая тревогу по поводу возможного варианта реализации орвэлловских утопий. Повышение уровня серотонина естественным путем дает диета, богатая триптофаном и бедная белками и "пустыми" углеводами (см. 6. 7. ).

Весьма существенное влияние на уровни серотонина и дугих нейромедиаторов оказывает социальная среда и связанные с ней переживания. Потеря близкого человека ведет к снижению уровней серотонина и норадреналина, в мозгу человека . Изменения уровней нейротрансмиттеров наблюдаются вследствие не только реальных, но и воображаемых (или ожидаемых) социальных событий– это так называемая интериоризованная  социальная среда. Ожидание важной победы или сексуальная фантазия вызывают повышение уровня серотонина; уровни норадреналина и дофамина при этом могут снижаться (McGuire et al. , 1998).

Окись азотапривлекает интерес биосоциологов, поскольку именно это вещество вырабатывается кожей при взаимных ласках (груминге) у животных и человека. Как летучее низкомолекулярное вещество, NO легко проникает в мозг, где и вызывает эффект, улучшая настроение. Мыши с нефункционирующей NO-синтазой характеризуются повышенной агрессивностью по отношению к чужакам и друг к другу, а также частыми попытками копулировать с сексуально неактивными самками (что мыши с нормальным генотипом предпринимают намного реже). Те же отклонения в социальном и сексуальном поведении (наряду с некоторыми другими поведенческими аномалиями) присущи и группе мышей с дефектным геном, отвечающим за синтез фермента моноаминооксидазы А, вовлеченного в расщепление молекул нейромедиаторов серотонина и дофамина7. Тот факт, что у людей мутация по гену моноаминооксидазы А также ведет к повышенной импульсивной агрессивности, в том числе в сексуальных ситуациях, демонстрирует приложимость "мышиной" модели к изучению некоторых аспектов человеческого социального поведения. В человеческом обществе сексуальные маньяки и серийные убийцы могут иметь дефект по NO-синтазе. У мышей мутанты с отсутствием одного из типов рецепторов к серотонину (типа 5-HT1B) также отличаются резко повышенной агрессивностью. Tecott L. H. , Barondes S. H. Behavioral genetics: genes and aggressiveness // Curr. Biol. 1996. V. 6. N 3. P. 238—240.

Пептидные нейромодуляторы  (эндорфины, энкефалины), являясь болеутоляющими веществами и "веществами удовольствия" (они вызвают эйфорию— ощущение счастья), представляют собой внутреннюю "награду"индивиду за то или иное поведение. Именно химическое сходство эндорфинов, вырабатываемых самим мозгом, сморфином, обусловливает возможность пристрастия людей к морфию, опиуму и аналогичным препаратам.

Религия дает человеку комплекс положительных эмоций, связанных с усиленной выработкой эндорфинов и других "веществ удовольствия". С чисто нейрофизиологической точки зрения знаменитые слова К. Маркса о религии как "опиуме для народа" можно понимать более буквально, чем полагал сам Маркс8 (см. однако существенное замечание в конце этого подраздела). "Вера как успокоение человека, источник понимания им своей жизни, и вера как источник фанатизма, биохимически тождественны мягкой эндогенной наркомании" (Хазен, 1998, С. 73). Эндорфины, энкефалины и другие вещества сходного действия  подкрепляют собой альтруистические акты и— что важно для стыка биологии и юриспруденции —вырабатываются у законопослушных людей, вознаграждая их за соблюдение законов, даже если оно чревато отрицательными последствиями с эгоистической точки зрения (Gruter, 1991). Подобные факты представляют своеобразный нейрофизиологический базис для  направлений биополитики, связанных сбио-юриспруденцией (био-законодательством в классификации А. Влавианос-Арванитис) –приведением юридических норм и законов в соответствие с биологически-детерминированными сторонами природы человека (см. 7. 4 ниже). Интересно, что некоторые из "веществ удовольствия" являются весьма эволюционно-консервативными. Например, один из эндорфинов (b-эндорфин) содержится у одноклеточных существ, таких как инфузорияTetrahymena pyriformis и амеба Amoeba proteus. Danielli J. E. Altruism and the internal reward or the opium of the people // J. Soc. Biol. Structures. 1980. V. 3. P. 87—94.

Наряду с эндорфинами и сходными с ними соединениями, имеются и пептидные факторы, оказывающие противоположное действие на мозг, что также представляет биополитический интерес. Так, пептид холецистокинин  вызывает у людей состояние паники. Подобные пептиды, вероятно, вовлечены в поведение мечущихся в испуге толп людей; в то же время, холецистокинин и его более стабильные аналоги могут быть использованы дляпреднамеренной   модификации поведения людей в тех или иных целях. Био-юриспруденция и, в частности, вопрос о роли нейротрансмиттеров и других сигнальных веществ в криминальном поведении  находится в центре внимания Р. Мастерса, М. Грутер, М. Т. МакГвайра и других представителей международного Грутеровского института права и поведенческих исследований. В настоящее время наши знания о нейрохимии продвинулись в такой мере, что становится реальностьюцеленаправленная модификация человеческого поведения, а также состояния здоровья. Такая модификация поведения, если она предпринята со злым умыслом, вполне может быть рассмотрено как новый вид преступлений, в том числе и совершаемых с политическими (и даже военными) целями. Одной из задач международного биополитического сообщества и должна быть борьба с посягательством на право каждого индивида самому  распоряжаться своим поведением (если оно не являетсяпротивоправным). Если же противоправные действия налицо, то задачей биополитики может быть длительная коррекцияповедения на основе знаний о нейрофизиологии и нейрохимии. В последние годы весьма актуальной стала дилемма– "Наказывать или лечить? "Как вести себя по отношению к преступникам, имеющим явные нейрохимические отклонения? (пример был приведен выше, 6. 2). Эти вопросы были в повестке дня многочисленных панамериканских и международных конференций Грутеровского института. Участники этих конференций– биополитики, профессиональные юристы и биологи —подвергли серьезному сомнению традиционный взгляд на человека как на сугубо разумное существо, имеющее полную свободу воли и соответственно, полностью отвечающее за все свои поступки. Подчеркивается (при всем разбросе индивидуальных позиций участников конференций), что в наши дни имеется много возможностей для сознательного или неосознанного манипулирования человеческим поведением. Юриспруденция и этика не требует, чтобы мы преодолевали рак или заболевания сердца усилием воли, но предполагается, что мы во всех случаях способны– и должны — преодолеть поведенческие расстройства именно таким образом. Биополитики в тандеме с реабилитологами(психологами, психиатрами, врачами разичного профиля) могли бы вносить свой вклад в разработку методик, снижающих риск повторных преступлений у лиц с той или иной соматической патологией. Так, группа финских ученых показала, что лица с низким содержанием 5-гидроксииндолилуксусной кислоты (продукта метаболизма серотонина) и гомованилиновой кислоты (продукта деградации дофамина) в спиннномозговой жидкости относятся к повышенной группе риска в плане совершения поджогов или убийств,   особенно если у них аномально быстро снижается уровень глюкозы в крови после ее введения в организм. Если у бывшего преступника удается повысить уровень серотонина (скажем, лекарственным или диетическим путем), то это практически устраняет риск рецидива преступления9. Virkkkunen M. , DeJong J. , Bartko J. , Goodwin F. K. , Linnoila M. Relationship of psychobiological variables to recidivism in violent offenders and impulsive fire setters: a follow-up study // The Neurotransmitter Revolution. Serotonin, Social Behavior and the Law /Ed. R. D. Masters, M. T. McGuire Carbondale; Edwardsville: Southern Illinois University Press. 1994. P. 86—95.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6