Ситуация была такова, что ничего, кроме разрешенного, прошедшего цензуру, в открытой печати появиться не могло. В художественной культуре начали существовать параллельно две культуры: официальная, опекаемая государством, и альтернативная, или катакомбная. Все чаще произведения делились на "наши" и "не наши". Однако назвать однозначно "застойными" 1970-80-е гг. в отношении художественной культуры нельзя. "Оттепель" инициировала творческую активность многих писателей: В. Пикуля, Ч. Айтматова, Ф. Искандера, Ю. Бондарева. Будоражили сознание такие произведения, как "Совесть" А. Якубова, "Змеелов" Л. Карелина. Создал свой "московский цикл" произведений Ю. Трифонов ("Обмен", "Предварительные итоги", "Долгое прощание"). О сталинских преступлениях писала Л. Чуковская (повесть "Софья Петровна"). Вместе с тем следует признать, что массовое сознание неохотно приняло правду о преступлениях И. Сталина и легко согласилось с его реабилитацией. Очевидно поэтому наибольшей читательской популярностью пользовались романы-эпопеи М. Алексеева, Ан. Иванова, Г. Маркова, П. Проскурина. Их книги не только включались в рекомендательные списки литературы, они подробно освещались критикой, экранизировались, превращались в телесериалы. Эти писатели были отмечены многочисленными премиями и наградами. Когда же открылась возможность сравнения (после Дудинцева, Гроссмана, Пастернака), то популярная литература 70-х гг. конкуренции не выдержала, так как художественное изображение реальной жизни бывшими кумирами оказалось довольно поверхностным.
Довольно драматически складывалась судьба киноискусства в 1970-80-е гг. Это время расцвета таланта таких мастеров, как А. Тарковский, В. Шукшин, Л. Шепитько, С. Параджанов, Э. Климов, К. Муратова. Однако за многие фильмы приходилось бороться. Свыше 100 картин были запрещены к показу. Среди них - кинофильмы А. Германа "Седьмой спутник", "Мой друг Иван Лапшин", "Проверка на дорогах". Но самые большие для советского кинематографа потери заключались в том, что выпущенные на экран фильмы предварительно редактировались, подгонялись под определенный стандарт. Многие сценарии В. Тендрякова, Г. Шпаликова, В. Шукшина, А. Володина, Ф. Горенштейна были отвергнуты. Какие фильмы нужны советскому народу, что и как следует снимать - об этом кинематографистов поучали со всех сторон, начиная от парторганов и вплоть до КГБ, МВД и Министерства обороны. Режиссеры буквально "пробивали" свои фильмы: "Историю Аси Клячкиной" и "Сибириаду" - А. Михалков-Кончаловский, "Зеркало" - А. Тарковский, "Пастораль" - О. Иоселиани, "В огне брода нет" - Г. Панфилов; боролись за свои фильмы Р. Быков, В. Мотыль, А. Алов и В. Наумов. Обвинения в очернительстве, ревизионизме, натурализме, "излишней иероглифичности и зашифрованности" (это о фильме С. Параджанова "Цвет граната") обосновывались отступлением от метода соцреализма. Государство пыталось создать такое киноискусство, которое обслуживало бы его интересы. Инакомыслие не прощалось. Сложной оказалась творческая судьба у А. Тарковского. После блестящего дебюта (фильм "Иваново детство" был признан лучшим на Венецианском международном кинофестивале в 1962 г.), А. Тарковский создал одну из лучших своих работ - фильм "Андрей Рублев". Однако представителями власти этот фильм был признан творческой неудачей и фактически изъят из кинопроката. Такие оценки были несправедливы, на Западе фильм имел ошеломляющий успех. Вся мировая пресса дала самые высокие оценки, а советские ведомства рекомендовали мастеру "сократить и изменить" киноленту. Попытки А. Тарковского бороться за свой фильм обернулись организованной травлей. Во время вынужденного творческого простоя режиссер начал заниматься теорией, подготовил и опубликовал книгу "Запечатленное время". С 1970 г. начал вести свой дневник "Мартиролог", где однажды записал: "Настанет ли в России когда-нибудь порядок, или ничего не будет происходить, пока окончательно все не развалится… Все лгут, обманывают, предают. Это же не жизнь". Спасаясь от такой жизни, А. Тарковский эмигрировал. Дар предчувствия, которым обладал мастер, выразился в его фильмах "Сталкер", "Ностальгия", "Жертвоприношение". Однако преждевременная смерть не позволила полностью раскрыться таланту великого кинорежиссера.
В живописи шли активные поиски новых форм отражения происходящего. Отказались от описательности и второстепенных деталей реальной жизни художники "сурового стиля" Н. Андронов, Д. Жилинский, В. Попков, Т. Салахов, братья А. и П. Смолины. Главным для них стала авторская позиция, которую они выражали через условность цвета, гиперболизацию образов, лапидарность. Это были первые попытки после помпезных произведений послевоенных лет заговорить в искусстве "человеческим языком". Высоким профессиональным мастерством и остросоциальным звучанием отличались работы рано погибшего художника В. Попкова "Шинель отца", "Хороший человек была бабка Аксинья", триптих "Ой, как всех мужчин забрали на войну". Работы мастеров "сурового стиля" вызвали неподдельный интерес у отечественного зрителя и пользовались большим спросом у зарубежных коллекционеров. Наиболее полное собрание произведений этих художников составлено профессором-искусствоведом из Германии П. Людвигом. Им в конце 1980-х гг. была организована выставка "Аспекты советского искусства современности", на которой были представлены более ста работ художников "сурового стиля".
Наряду с творческими находками по-прежнему сохранялась конъюнктурная живопись, создавались "заказные" произведения. "Крупным специалистом по увековечиванию вождей" оставался художник Д. Налбандян, создавший галерею портретов И. Сталина, Н. Хрущева, Л. Брежнева. "Стремление видеть в жизни только воскресные дни, красные числа…", по мнению А. Твардовского, было присуще многим известным писателям и художникам.
В 1970-е гг. творческого расцвета достиг коллектив московского театра "Современник" (режиссер - О. Ефремов). Событиями в театральной жизни стали остросоциальные спектакли "Протокол одного заседания" и "Утиная охота" в МХАТе, "Человек со стороны" в Театре на Малой Бронной, "Гамлет" в Театре драмы и трагедии на Таганке (режиссер - Ю. Любимов). Долгие годы одним из ведущих актеров этого театра был В. Высоцкий. Его творческая судьба интересна для анализа состояния самой художественной культуры в СССР. Высоцкий был официально как бы несуществующим поэтом и, вместе с тем, феноменально популярным. Его можно было услышать в магнитофонных записях от Москвы до Владивостока. Им увлекались и "элита", и неискушенные в высоком искусстве поклонники. "Феномен Высоцкого" да еще массовая любовь к анекдотам во всех формах - это очередное подтверждение существования в СССР двух культур, каждая из которых пыталась по-своему отразить суть происходящего.
Наиболее предметно этот процесс получил выражение в живописи. С одной стороны, в стране регулярно при поддержке Министерства культуры проходили специализированные, передвижные и юбилейные выставки официально признанных художников. Благодаря тиражированию миллионы людей знакомились с отечественным и зарубежным изобразительным искусством. Многие художники (И. Глазунов, А. Шилов, Т. Назаренко, А. Волков, Н. Нестерова, Т. Салахов и другие) представляли на суд зрителя свои работы. Однако те же зрители были мало информированы о творческой деятельности художников-нонконформистов, то есть представителей неофициального искусства.
Годы "оттепели" стали временем рождения "другого искусства". В 1954 г. в Москве начала работать Студия экспериментального искусства под руководством Э. Белютина. В конце 1950-х гг. в Подмосковье возникла "лианозовская группа", в которую входили Е. Кропивницкий, В. Немнухин, О. Рабин, Б. Свешников и другие молодые художники. Часто наведывались в Лианозово молодые поэты - Г. Сапгир, И. Холин, Всеволод Некрасов. Обсуждали каждый рисунок и строчку, формировали цеховую общность и новые художественные принципы. В 1964 г. появилась группа "Движение" - Лев Наусберг, Франсиско Инфантэ и др. - которая занималась кинетическими конструкциями. В 1967 г. в Ленинграде по инициативе М. Шемякина и Е. Есауленко была создана группа "Метафизический синтетизм". Главное, чего добивались молодые художники - это право демонстрировать свои работы.
Несмотря на разгром в 1962 г. на выставке в Манеже, посвященной 30-летию деятельности МОСХа (Московского отделения Союза художников), процесс высвобождения искусства из тисков соцреализма уже остановить было нельзя. Через два года в различных научно-исследовательских институтах и клубах опять начали проводиться выставки неофициальных художников. Картины, нелегальными путями проникая на Запад, пользовались огромным спросом у коллекционеров.
В 1970-е г в частных коллекциях оказалось свыше 3000 работ не признанных в СССР художников, на родине оставались только диапозитивы. Персональные выставки А. Зверева, О. Рабина, И. Кабакова, Э. Булатова проводились во многих городах мира, а в СССР очередная попытка художников-нонконформистов продемонстрировать свое искусство закончилась новым скандалом. В 1974 г. после непродолжительного показа бульдозеры буквально смешали с грязью работы О. Целкова, О. Рабина, А. Меламида, В. Комара и других неугодных власти художников. Реакция в мировой печати на этот инцидент была довольно резкой, поэтому в СССР вынуждены были объявить на весь мир, что неофициального искусства в стране больше не существует. Начали устраиваться выставки молодых экспериментаторов в Москве и Ленинграде, одна из них - под немыслимым прежде формалистическим названием "Цвет, форма, пространство".И. Кабаков создал свой "Мусорный роман" - целую эпопею из мятых оберток, окурков, горелых спичек, всяческой драни и рвани, которая аккуратно была расположена на поверхности больших листов и снабжена педантичными описаниями и комментариями, - что это такое, где найдено, кому принадлежало и прочее. Это целый музей обыденной жизни, но за ним - ощущение провала, какая-то всемирная мусорная свалка.Г. Брускин изображал красками на холсте свои "лексиконы" знаков, фигур, эпизодов из советской действительности: пионеры, рабочие, танки, вожди, транспоранты, глобусы, опять танки, пионеры и прочее - и так до бесконечности. За этой бесконечностью - пустота, "зияющие высоты" по выражению философа-реэмигранта А. Зиновьева. Художники-нонконформисты стремились выразить мир советского человека, который богат и изобилен, но требует и позволяет жить прежде всего скудно, бедно и обделенно. Поколение непризнанных художников (Ю. Соостер, В. Сидур, Д. Плавинский, Л. Мастеркова, Д. Краснопевцев и другие) называют сейчас вторым русским авангардом, а их работы находятся не только в собраниях престижных музеев Европы и США, но и в отечественных - ГМИИ имени А. Пушкина, Третьяковской галерее, Русском музее, в музеях многих городов России.
Культура, являясь зеркалом советского общества, отражала своими специфическими формами время, насыщенное поисками и сомнениями, надеждами и разочарованиями. Потери оборачивались в конечном итоге новыми приобретениями. Культура помогала обществу накапливать духовную энергию для качественно нового этапа своего развития.
Резкое снижение эмоционально-критического настроя в духовной жизни общества привело к тому, что поворот к стабильности на деле стал поворотом к застою. "Я не знаю ни одной такой идеи, чтобы стоило биться головой об стенку, бороться", - такое признание, сделанное героем документального фильма Ю. Подниекса "Легко ли быть молодым?" - закономерное следствие деформации идеала, изменения представлений о смысле жизни. Несмотря на победоносные рапорты с трибун партсъездов об успехах страны "развитого социализма", в общество внедрялась психология застоя. Понятия долг, совесть, честь были девальвированы. Упал спрос на людей инициативных и творчески мыслящих. Тенденции к уравниловке породили культ посредственности и мещанства. Об этих опасных для нравственного здоровья общества симптомах предупреждал еще в 1956 г.Б. Пастернак:
Культ личности лишен величья.
Но в силе культ трескучих фраз.
И культ мещанства и безличья
Быть может, вырос во сто раз.
Усилия официальной идеологии уже не могли замаскировать кризисные тенденции в обществе. Размывание нравственных критериев - это реальность 1970-х гг., однако предпосылки и исторические корни духовного кризиса общества следует искать в прошлых десятилетиях.
В первые годы революции и социалистического строительства смыслом жизни для большинства людей стало служение будущему социализму, в результате жизнь становилась духовно значимой. Критерием высшей нравственности становилась способность к самопожертвованию. На этой почве формировался новый тип личности, но постепенно цель "во имя будущего" отошла на второй план.
Для человеческой личности многое значит вера: в идеал, в будущее, в авторитет. Идеал оказался "размытым". Будущее превратилось в мало привлекательное настоящее. Отсутствовали общепризнанные авторитеты. Представители высшего эшелона власти в народе были непопулярны. В середине 60-х гг. критические настроения начинают усиливаться. По мере накопления противоречий зрели силы общественного протеста.
В стране сформировалась новая форма духовной оппозиции - диссидентство, которое объединило в себе национальные движения за независимость, движение народов за право жить на исторической родине, за право выезда из СССР, запрещенные в СССР религиозные течения. Лидером этого интеллектуального и духовного сопротивления тоталитарной системе стало демократическое движение за свободы и права человека. Отказ от пассивного восприятия действительности, переход к активным формам протеста начался после судебных процессов над поэтом И. Бродским и писателями А. Синявским и Ю. Даниэлем. Их обвинили в антисоветской пропаганде и осудили на длительные тюремные сроки. В защиту осужденных выступили многие известные деятели культуры СССР. В советской лексике появилось слово "подписант", обозначавшее человека, поставившего свою подпись в защиту инакомыслящих. В Москве состоялись несанкционированные демонстрации. Начали распространяться самиздатовские (неофициальные) журналы: "Феникс", "Синтаксис", "Бумеранг", "Политический дневник", бюллетень "Хроника текущих событий". Самиздат печатал произведения Ж. Медведева, А. Солженицына, Е. Гинзбург, "Письмо к Сталину" Ф. Раскольникова, нобелевскую лекцию академика А.Д. Сахарова и другую запрещенную в стране литературу.
Одной из форм протеста против тотального контроля над личностью стали песни "бунтарей слова" В. Высоцкого, Б. Окуджавы, А. Галича. Представители авторской песни обращались не столько к интеллектуальной элите, сколько к массе соотечественников, находя у них понимание и поддержку.
Это было время политического самоопределения независимой интеллигенции, выработки своего отношения к официальному курсу на восстановление стабильности в новом, брежневском варианте. Формирование демократической оппозиции вызвало негативную реакцию властей. Один из ударов государственно-репрессивная машина нанесла по главному редактору журнала "Новый мир" А. Твардовскому. Его поэма "По праву памяти" была охарактеризована как "издевательство над многими политическими ценностями, составляющими суть коммунистической идеологии". Критическими рецензиями сопровождались и другие произведения поэта, а позиция возглавляемого Твардовским журнала была признана ошибочной. Не забыли и не простили главному редактору публикацию в "Новом мире" повести Солженицына "Один день Ивана Денисовича. Как политическая близорукость была расценена публикация в журнале статьи В. Кардина "Легенды и факты" об октябрьских событиях 1917 г. в Петрограде. Опубликованные в "Новом мире" повести В. Быкова "Мертвым не больно", Н. Дубова "Беглец", Б. Можаева "Из жизни Федора Кузькина" по мнению официальных писательских кругов бросали тень на историю советского народа. Фронтальная критика независимой позиции журнала и многолетняя опала его главного редактора в 1970 г. подошли к логическому концу: А. Твардовский был освобожден с поста главного редактора, значительно обновился состав редколлегии.
"Советская Универсальная Машина по закапыванию талантов в землю" (СУМПОЗАТАЗ), по выражению одного из самиздатовских писателей Юза Алешковского, "нашарила своими лазерами, своими сверхсенсорными щупальцами и других сомневающихся, критикующих, задающих вопросы, или хотя бы немного порицающих партийно-государственную систему". Был закрыт альманах "Метрополь", а его авторы В. Аксенов, Ф. Искандер, Е. Попов, В. Ерофеев, С. Липкин вынуждены были или эмигрировать из страны, или замолчать. В официальной культуре не нашлось места для многих независимых писателей и художников. В 1970-е годы уехал из страны Юз Алешковский, автор повестей "Окурочек", "Карусель", "Синенький скромный платочек" и известной сейчас многим песни "Товарищ Сталин, вы большой ученый".
Преследования властей испытали на себе лидеры демократического движения. В 1970-е годы в СССР проходили многочисленные судебные процессы над известными диссидентами (В. Буковским, В. Делоне, А. Гинзбургом, А. Марченко), имели место факты использования психиатрии в репрессивных целях (Ж. Медведев, М. Шемякин, Н. Горбаневская) и насильственного выдворения из страны (П. Григоренко, А. Солженицына).
В неравной борьбе диссидентов с системой население не поддержало инакомыслящих, предпочло позицию стороннего наблюдателя. Советская пресса пыталась нейтрализовать широкую огласку, которую получили репрессии органов КГБ в международной печати. Официальная позиция, изложенная в центральных газетах "Известия" ("Советский закон и свобода совести") и "Правда" ("О свободах подлинных и мнимых"), отвергала наличие в стране реальных антисоциалистических сил, обвиняла в клевете и домыслах западных советологов. Однако конкретные факты красноречиво свидетельствовали о формировании в советском обществе нравственного демократического потенциала.
1. Алексеева Л.М. История инакомыслия в СССР: Новейший период. Вильнюс - М., 1992.
2. Вайль П., Генис А.60-е. Мир советского человека. М., 1998.
3. Волкогонов Д.А. Семь вождей: В 2 кн.М., 1995.
4. Восленский М.С. Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза.М., 1991.
5. Горяева Т. Политическая цензура в СССР. 1917-1991 гг.М., 2002.
6. Заступница: Адвокат С.В. Калистратова. 1907-1989.М., 1997.
7. Картер П.М. Шеф-идеолог: М.А. Суслов и "наука" о коммунизме в СССР / Пер. с англ.М., 2003.
8. Козлов В.А. Массовые беспорядки в СССР при Хрущеве и Брежневе (1953 - начало 1980-х гг.). Новосибирск, 1999.
9. Кречмар Д. Политика и культура при Брежневе, Андропове и Черненко. 1970-1985 гг. / Пер. с нем.; Предисл.К. Айрмахера. М., 1997.
10. Л.И. Брежнев Материалы к биографии. М., 1991.
11. Лукин Ю.Ф. Из истории сопротивления тоталитаризму в СССР (20-80-е годы).М., 1992.
12. Медведев Р.А. Личность и эпоха: Политический портрет Л.И. Брежнева: Кн.1.М., 1991.
13. Медведев Р. Неизвестный Андропов. М., 1999.
14. Медведев Р., Ермаков Д. "Серый кардинал": М.А. Суслов: политический портрет. М., 1992.
15. Митрохин Н. Русская партия: Движение русских националистов в СССР. 1953-1985 гг.М., 2003.
16. Печенев В. Взлет и падение Горбачева: Глазами очевидца. (Из теоретико-мемуарных размышлений: 1975-1991 гг.). М., 1996.
17. Пихоя Р.Г. Советский Союз: История власти. 1945-1991. М., 1998.
18. Погружение в трясину: (Анатомия застоя). М., 1991.
19. Прокопенко А.С. Безумная психиатрия: Секретные материалы о применении в СССР психиатрии в карательных целях. М., 1997.
20. Пыжиков А.В. Политические преследования в СССР (50-60-е годы). М., 1999.
21. Рыцари без страха и упрека: Правозащитное движение. Дискуссии последних лет. М., 1998.
22. Семанов С.Н. Андропов. Семь тайн генсека. М., 2003.
23. Советская внешняя политика в годы "холодной войны" (1945-1985): Новое прочтение. М., 1995.
24. Судьбы российского крестьянства. М., 1995.
25. Цена метафоры, или Преступление и наказание Синявского и Даниэля. М., 1989.
26. Эггелинг В. Политика и культура при Хрущеве и Брежневе. 1953-1970 гг.М., 1999.
Страницы: 1, 2
