В аналогичных тонах был выдержан Закон о прессе, принятый 10 ноября 1983 года, а также Закон о радио и телевидении". В итоге с 1983 года по сегодняшний день в Турции действовали около 152 законов, ограничивающих свободу слова. Значительная часть из них косвенно ущемляла права курдов как этноса.
По этому поводу справедливо подметил французский исследователь С. Эдмундз "сегодня курдам запрещают иметь свои школы, учиться на родном языке, выпускать книги, газеты и журналы, создавать очаги культуры, организовывать радио- и телепередачи, создавать национальные общественные и политические организации, делать все то, что напоминало бы о курдском происхождении".
125 статья Уголовного кодекса республики предусматривала наказание вплоть до смертной казни за нанесение вреда "нерушимому единству государства", т.е. за сепаратизм. В статье 312 УК до трех лет заключения было предусмотрено за "разжигание вражды на почве различий языка, культуры и расы". Следует отметить, что военная, а впоследствии и новая гражданская администрация обращалась с этими двумя статьями весьма вольно: при всей двусмысленности под 125 статью попадали дела о "пропаганде целей политических групп, осуществлявших деятельность по подрыву единства государства". Показателен в этой связи один пример: В 1985 году в Турции был подготовлен справочник для чиновников, которые должны были проводить перепись. На вопрос: "Какой еще язык вы знаете кроме турецкого?" предлагались в качестве примера ответа английский, арабский, французский и курдский языки. На основании этого прокуратура Суда государственной безопасности расценила присутствие в списке курдского языка как посягательство на национальные чувства. Она привлекла к судебной ответственности 11 человек, составлявших справочник, и потребовала приговорить их к тюремному заключению сроком от 5 до 8 лет.
В мае 1983 года Консультативный меджлис принимает закон "О национальном поселении". Теперь под предлогом национальной безопасности турецкие власти могли выселять курдов из одной части страны в другую. Однако отсутствие подобного закона не являлось непреодолимым препятствием для властей в предыдущие годы.
Культурная ассимиляция курдов выражалась не только в запрете на пользование языком и переселением их в турецкую среду. Была проведена масштабная кампания по изменению названий курдских населенных пунктов. По сообщениям ряда турецких газет, за шесть лет после переворота в Юго-Восточной Анатолии было изменено около 80% названий деревень и поселков.
Помимо этого было запрещено давать детям курдские имена. В районах компактного проживания курдов рассылались специальные списки турецких имен для новорожденных. В законе № 1587 "О персональном статусе граждан" было сказано: "Давать имя новорожденному имеют право только его родители. Запрещается давать имена, которые запрещены законом или не являются отражением культурных традиций нации, моральных критериев и обычаев" статья №16. При этом остался в действии и ряд старых положений, регулировавших этот вопрос: "Если чиновник определяет, что выбор имени ребенка не соответствует условиям, оговоренным законом, он имеет право отклонить регистрацию этого имени. При этом он обязан сообщить в судебные инстанции для рассмотрения вопроса о смене имени в суде". (Распоряжение о положении о персональном статусе № 7/13269 от 8 марта 1977 г., статья 77).
Далее, в целях увеличения возможностей и ограничения власти в конституции было предусмотрено сокращение политического участия масс, отделения неполитических общественных организаций от политики, ограничение свободы СМИ. "Программные документы политических партий не должны посягать на территориальную и национальную целостность государства, права человека, суверенитет нации, или на принципы демократической и секуляристской республики" статья 68.
Как видим, результатом всех этих юридических постановлений стало то, что в Турции юридически отсутствовал статус курдов как нации, этноса или просто меньшинства. Дискуссии о необходимости внесения туда поправок не утихают до сих пор. Бесспорным остается лишь одно: в условиях провозглашения конституцией унитарного характера государства там никоим образом не были зафиксированы права объективно существующего курдского этноса.
Ради пресечения политической мобилизации этнических курдов генералитетом также были приняты жесткие меры. Многие положения новой конституции легли в основу Закона № 2820 "О политических партиях", который был разработан Консультативным меджлисом и принят СНБ 22 апреля 1983 года в преддверии демократических выборов на многопартийной основе.
В основные принципы закона были включены положения о необходимости соответствия деятельности партий слову конституции и идеям Ататюрка. При этом националистическая направленность нового закона была очевидна: он фактически ставил вне закона как курдские, так и коммунистические политические организации, повинные, с точки зрения военных, в дестабилизации политического процесса. Подчеркивалась невозможность "установления в партии правления одного лица", а также господства одного социального класса, этнической группы или выделения языкового, религиозного и регионального различия: "Политические партии в своих программах, при проведении митингов и съездов не имеют права пользоваться иным языком, кроме турецкого. Партии обязаны пресекать аналогичные случаи в других политических движениях. Программные документы партий могут быть переведены на иностранные языки, которые не запрещены законом" статья №81. Далее: "При создании политической партии не должны нарушаться фундаментальные принципы территориального и национального единства государства, как это указано в преамбуле конституции, представлять угрозу республиканскому строю, препятствовать отправлению основных прав и свобод граждан, акцентироваться на классовых, религиозных, расовых, конфессиональных или географических различиях, ставить целью установление диктатуры любого типа" статья.
Многие положения этого закона были направлены на отсечение малых партий от политики, создание таких условий, в которых курдские национальные политические организации и политические движения, а также региональные организации не имели бы возможности участвовать в парламентских выборах. В частности, в статье 36 указанного закона о политических партиях говорится, что партия может быть допущена к участию в выборах только в том случае, если создала свои организации на местах в 33 илах страны и провела общенациональный съезд. Региональное представительство организации считается созданным, если партия имеет организации минимум в одной трети ильче, входящих в состав ила. При этом законом было предусмотрено, что если партия два срока подряд не принимает участия в выборах, то подлежит закрытию или роспуску по решению Конституционного суда. Таким образом, курдские партии (если бы они были легализованы), практически не имеющие поддержки в некурдских районах страны, могли создать свои организации максимум в 20 илах, где курдское население составляет большинство.
Существенным минусом принятого закона о партиях являлось и то, что он фактически ограничивал число организаций, лояльных центральной власти. Тем самым какая-либо попытка решения курдской проблемы политическим, мирным путем была пресечена. В свою очередь участились формы неконвенциального участия, рост симпатий к экстремизму, явная поддержка избирателями оппозиционных партий на выборах.
СНБ оставлял за собой право до объявления избирательной комиссией итогов выборов отклонять кандидатуры депутатов. Совет также имел право возбуждать уголовные дела в отношении новых партий до того, как будут сформированы руководящие органы нового Национального собрания.
Как следует из вышеизложенного, после переворота не было и речи, чтобы официально создать курдскую политическую партию. Существующие партии не имели права апеллировать к национальным различиям между турками и курдами, их уставы и программы не могли публиковаться на курдском языке, поскольку это рассматривалось генералитетом как посягательство на унитарный характер государства. Например, это положение было одной из причин запрета Объединенной коммунистической партии, поскольку в ее уставе упоминалось существование курдского народа в Турции.
Подводя итог всего вышесказанного необходимо отметить, что конституция, принятая в результате референдума 7 ноября 1982 г., являлась законодательным выражением ассимиляторской политики турецких правящих кругов в целом по отношению к национальным меньшинствам Турции. Формально основной закон провозглашал равенство всех граждан, однако знакомство с его статьями показывает, что даже такого равенства нет.
В 90-ые гг. турецкие правящие круги, желавшие полностью включиться в общеевропейские процессы, под давлением внутренних и внешних факторов были вынуждены принять шаги по демократизации общественно-политической жизни стране. Так, турецкий парламент в ночь с 11 на 12 апреля 1991г., принял представленный правительством законопроект, который снимал запрет на использование курдского языка, прослушивания курдской музыки, владения материалами на курдском, исполнение песен. При этом оставался в силе запрет на использование курдского языка в официальных документах, в обучении в школах, публикациях и радиопередачах. Был принят также Закон № 3713 "О борьбе с терроризмом", который своей отдельной статьёй отменял статьи 140, 141, 142 и 163 уголовного кодекса. Весьма интересны определения терроризма, которые даются здесь. Закон состоит из 22 статей. В статье 1 сказано: "Любая угроза, направленная на расчленение нации и народа объявляется терроризмом".
Статья 141 была направлена конкретно против тех лиц и организаций, кто "путём насилия" стремился "ликвидировать какой-либо социальный слой"; "установить власть одного социального слоя над другими"; "ликвидировать существующий в стране экономический или общественный строй". Речь шла также и о намерении "установить личную либо групповую власть, противоречащую республиканским и демократическим принципам". В зависимости от степени участия в заговоре обвиняемые приговаривались к тюремному заключению на срок от 8 до 15 лет. Для заговорщиков, занимавших государственные посты, устанавливалась смертная казнь. Дополняющая её статья 142 определяло уголовное наказание за пропаганду действий, перечисленных в статье 141. Статья 163 УК была специально посвящена пресечению деятельности лиц и организаций, использующих религию в качестве инструмента подрывной деятельности против государства.
Следует отметить, что по этим статьям турецкого уголовного кодекса было осуждено 100 тыс. человек, в отношении более 70 тыс. человек, с 12 сентября 1980 г. по февраль 1991 г. были возбуждены уголовные дела. В соответствии с новым законом предполагалось освободить из тюрем более 43 тыс. человек.
Далее, желая добиться ратификации Европейским парламентом турецко-европейского таможенного союза, турецкие власти 26 июля 1995 г. внесли поправки в 17 из 177 статей Конституции. В результате этих поправок Турция стала более демократичной, однако многие статьи этой Конституции, вызывавшие протесты мировой общественности, равно как и репрессивные статьи турецкого уголовного кодекса и антитеррористического закона, сохраняли силу.
Так, осталось неизменным положение, содержащееся в преамбуле Конституции и, по существу, отвергающее право курдского народа на свое существование. Следует отметить, что Конституция все еще остается несовместимой с положениями Европейской конвенции по правам человека.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14
