Религиозные деятели, приверженные классическому русскому православию, постоянно подчеркивали это различие. Архимандрид Илларион (Троицкий) писал: «Идеал православия есть не прогресс, но преображение. Новый Завет не знает прогресса в европейском смысле этого слова, в смысле движения вперед в одной и той же плоскости. Новый Завет говорит о преображении естества и о движении и вследствие этого не вперед, а вверх, к небу, и Богу».[5, С. 8]. Во времена Киевской Руси это различие не имело существенного значения. Но по мере того, как Европа ускоряла темп развития, ориентация православия на иное понимание целей жизни сказывалась существенно.
Русское православие ориентировало человека на духовное преображение, стимулировало стремление к самосовершенствованию, приближению к христианским идеалам. Это способствовало появлению такого феномена, неизвестного западному христианскому миру, как духовность. В ХIII веке, с началом татарских завоеваний, напряженное противостояние Западу и ассимилятивная открытость Востоку превращаются в устойчивую характеристику Руси. На избрание этой позиции оказало влияние православие. Этот исторический выбор связан с именем Александра Невского. Как и все, кто своими действиями задают исторические судьбы народов, князь был прославлен потомками. Главное событие в жизни Невского - знаменитая битва русских воинов с тевтонскими рыцарями на льду Чудского озера. В пафосе прославления Невского, спасшего Русь от германского засилья, как-то утрачивается память о том, что в этой битве бок о бок с русскими участвует татарская конница. Из двух ассимиляций Невский избрал татарскую, и этот выбор нельзя свести к сфере политического прагматизма.
За ним стоит более глубокое, а именно - православная форма культуры, утвердившаяся к этому времени на Руси. Один из мифов русской истории, восходящий к имени великого А.С. Пушкина, гласит: Россия, завоеванная, но не покоренная, заслонила собой Европу от татарского нашествия. Эта лестная для национального самосознания установка не выдерживает критики. Опыт мировой истории показывает, что при крупных переделах мира новая политическая граница, устанавливаемая в ходе завоеваний, воспроизводит границы, разделяющие континенты на цивилизационные круги.
Османская империя, веками символизировавшая собой угрозу самому существованию европейской цивилизации, с ходу захватила и до самого заката «Блистательной Порты» контролировала православные страны и народы. Однако, несмотря на все усилия, исламской Турции так и не удалось надолго закрепиться ни в одном из католических регионов. Показательно и то, что три из покоренных Турцией православных народа - абхазы, албанцы, боснийцы - полностью перешли в ислам. Удержать можно лишь то, что с большими или меньшими усилиями ассимилируется, обретает взаимоприемлемую форму сосуществования и не порождает реакцию органического отторжения. По ту сторону Карпат завоеватель Руси хан Батый сталкивался с такими сопротивлением и потерями, которые вынудили его повернуть назад. Граница православного и католического мира оказалась границей, отделявшей регион, способный к ассимиляции в монголо-татарскую империю. К ХIII - ХIV векам складываются основные черты русской этнокультурной общности, определяются сюжетные линии национальной истории. Духовным стержнем этой общности, тем, что позволило множеству людей, разбросанных в рамках различных политических единиц, осознавать себя как единое целое, противостоящее всему остальному миру, было православие. В ХУ веке, в то время как православные народы юга Европы оказались под владычеством Турции, Русь завершает консолидацию вокруг Москвы, без видимых усилий стряхивает с себя остатки зависимости от Орды и выступает на арену европейской истории. Православная культурная парадигма вновь входит в европейскую реальность. Церковь и русские цари рассматривали себя как прямых наследников Византии. Вместе с православием из Византии на Русь пришла идея божественного происхождения власти, государства правды. В обществе утверждалась идея того, что Московское царство есть отображение Царства Небесного и что царь - это икона всемогущего Бога на земле. Теория божественного призвания монарха дополнялась теорией ответственности царя перед Богом за грехи своих подданных, которых он обязан спасти и тем самым восстановить «правду» на земле. Для этих целей царю дана неограниченная власть. Вероятно, поэтому в психологии русских есть идеал властителя жестокого, всемогущего, а не безвольного.
Только такой царь мог насаждать правду и справедливость. Теория царя-божества, который служит Царю Небесному и которому служат его подданные, опиралась на Ветхий Завет, но при этом делала упор не на цитаты касательно прав иудейских царей, а на те места, где говорилось о мощи Иеговы и его власти над еврейским народом. Православная, заимствованная из Византии парадигма повлияла и на процесс превращения России в империю. Тема империи имеет самостоятельное значение. Одна из граней диалектики восточной и западной ветвей христианской цивилизации состояла в том, что Вос-ток и Запад отрабатывали разные модели государства. В русской исторической науке превращение Московии в империю предстает как естественный процесс, обусловленный геополитическими факторами, потенциями молодого народа и т. д. Не отрицая всех этих моментов, подчеркнем, что империя - это логическое завершение православной парадигмы. Империя - не одна из возможных форм устройства классического православного государства, но особая духовно-политическая сущность, пронизывающая собой все срезы бытия. Именно она формирует цели и задачи власти, она заставляет московских князей присвоить себе имя "«царь», т.е. «кесарь». Имперская идея определяет характер осознания российских национальных интересов как интересов империи. Отсюда постоянное движение на Восток, стремление присоединить любую из возможных территорий и безгранично расширять сферу влияния. Православие оказало влияние и на формирование общественного сознания русского народа. Национальное самосознание в России, по Бердяеву, тесно срослось с православием. Много говорят о русской идее, об особом предназначении русского народа.
На наш взгляд, русской идеи не существует. Есть особенности русского национального самосознания, которые формировались в период Московского царства не без влияния православия. Такими чертами русского общественного сознания, несущими печать религии, являются: во-первых, соединение характерной для Востока духовности, что выражено в православии, со стремлением к свободе, демократии, прогрессу, характерными для Запада. Отсюда проистекает стремление всех спасти. На меркантильный Запад принести духовность, на жестоко сердечный Восток - христианское милосердие. Эта черта на массовом уровне давала оправдание завоевательной политике России. Во-вторых, коллективизм, слабо выраженное личностное сознание. Индивидуализм в России никогда не пользовался симпатией масс. В-третьих, в православии более ярко, чем в западном христианстве, выражена идея социализма, общества социального равенства. Православие осуждало богатство. Если в Европе, в протестантизме вера толкала человека к активности, поскольку это было залогом индивидуального спасения, то в России спасение могло быть только коллективным во главе с православным царем. Отсюда поиски «настоящего» царя. Самозванство вызвано сомнениями в святости царской власти. В-четвертых, соборное представление о мире также вытекает из православия. В соответствии с положениями православия, мир многогранен, но гармоничен. Представление о полифоническом мироустройстве получило название соборного идеала. Если что-то разъять в этой гармонии, мир умрет, гармония погибнет. Соборность не просто коллективная общность, а духовное единение, единство нации в вере, вере православной.
Таким образом, православие, став цивилизационной доминантой русской истории, определило ход ее развития.
2. Приспосабливание православия к требованиям европейского цивилизационного процесса
Признавая исключительную роль, которую православие сыграло в русской истории, следует осознавать дистанцию между Византией и Русью. В формировании Московского царства огромную роль сыграла Орда. Ее политические и культурные традиции органически вошли в национальную культуру. Вероятно, можно сказать, что Россия потому и смогла осуществить свое предназначение, что не была тождественна Византии. Московская Русь отрабатывала свои цивилизационные модели, приспосабливая православие к требованиям европейского цивилизационного процесса.
На рубеже ХУI - ХУII веков страна переживает жесточайшие потрясения, вызванные первым серьезным столкновением с Европой. Ливонская война Ивана Грозного провоцирует внешнюю интервенцию и мятежи Смутного времени, которые ставят Московское царство на грань распада. Правоверный московит уясняет странную для него истину: пушки католиков стреляют лучше и точнее. Иными словами, истинная вера не гарантирует качество пушек. Выйдя из потрясение первой Смуты, Московское царство вступает в подспудный, поначалу не вполне осознаваемый обществом процесс европеизации. В реальности Нового времени православная парадигма могла оставаться жизнеспособной, только усваивая противостоящий ей по природе западноевропейский материал. Рассмотрим, как шел этот процесс.
С ХIII по ХVI века в Европе шло складывание современной цивилизации в острой политической и религиозной борьбе. В общественно-политической жизни боролись две тенденции. Первая тенденция - за сохранение средневекового общества с приоритетом католических ценностей. Священная Римская империя, или, как было сформулировано в ХV веке, «Священная Римская империя германской нации», наиболее ярко представляла эту тенденцию. Максимилиан I видел в Римской империи осуществление идеи «Божьего государства» на Земле. Наибольшего расцвета эта империя достигла при Карле V, последнем императоре, получившим корону из рук Папы Римского.
Усиление исламской Турции, государства восточного типа, подпитывало эту тенденцию. Однако прошлое разрушалось, и сфера действия этой тенденции суживалась. Вторая тенденция -образование национально-территориальных государств светского типа, с национальным мировосприятием, автономией личности. Это было связано с формированием гражданского общества и ограничением прав власти законом. Эту тенденцию олицетворяли Англия, Франция, Швеция. Вторая тенденция побеждала. В первой половине ХVII века рухнула Священная Римская империя - оплот средневекового типа развития, превратившись в конгломерат независимых государств.
Московское государство в период своего становления и развития рассматривало себя как часть христианского мира. Популярной была легенда об Андрее Первозванном, предсказавшем создание могущественного христианского государства на восточно-европейской равнине. Она служила обоснованием важного тезиса: православная церковь в Московском государстве - апостольская, т. е. у ее истоков - первоученики Христа. По легенде Андрей Первозданный посетил киевские горы в I веке. Апостол Петр посетил Рим тоже в I веке. Следовательно, если следовать легенде, русские изначально приобщились к христианству одновременно с Римом и независимо от него. Москва проповедовала равные права русских с древнейшими центрами в христианском мире.
Страницы: 1, 2, 3, 4
