Марксистское направление отечественной историографии 20-х гг. смогло противопоставить работам историков-немарксистов лишь концепцию М. Н. Покровского о «торговом капитале» как двигателе российской истории. Определяющее значение торговли он усмотрел еще в Киевской Руси, где князья были «предводителями шаек работорговцев». Образование Московского государства он связывал с развитием городов как торгово-промышленных центров и с упрочением торговых связей. В опричнине М. Н. Покровский увидел борьбу торгового капитала в союзе с дворянством против феодалов-бояр. Разинское движение он связывал с развитием торгового капитализма, а восстание Е. Пугачева объяснял «первым расцветом русской хлебной торговли». В XVIII в. в России, по мнению М. Н. Покровского, появились ростки промышленного капитализма, но и торговый капитал продолжал развиваться и полного своего расцвета достиг как раз во второй половине XIX столетия. Крестьянские реформы 60-х гг. XIX в. в трактовке «красного профессора» были осуществлены лишь благодаря совпадению интересов промышленного и торгового капиталов.
Через всю историю России М.Н. Покровский попытался провести идею классовой борьбы, причем в ряде случаев строил явно надуманные концепции, искажал факты и т. д. Например, Лжедмитрий I изображался им как царь, пошедший против богатых помещиков и капиталистов, а Лжедмитрий II - как «казацко-крестьянский царь».
В 1925 г. марксистская историография попыталась широко отметить 150-летие восстания Е. Пугачева, дав ему принципиальную оценку. В концентрированном виде эта оценка представлена в статье Г. Е. Меерсона, который считал «пугачевщину» ранней буржуазной революцией, вызванной столкновением двух типов первоначального капиталистического накопления: монополистического, связанного с царизмом, и свободного от монополии торгово-капиталистического - на окраинах. Подавление восстания автор объяснял поражением американского пути капиталистического развития сельского хозяйства. Естественно, что подобные абстрактно-схоластические настроения в духе концепции М. Н. Покровского не встретили серьезного отношения в среде историков-профессионалов. И все же юбилей сыграл свою положительную роль - по поручению Центрархива С. А. Голубцов подготовил и издал трехтомное собрание документов «Пугачевщина» (М., 1926 - 1931), в котором впервые были опубликованы манифесты и указы Е. Пугачева и иные документы, связанные с восстанием.
Отечественная историография достаточно быстро «переварила» концепцию феодализма М.Н. Покровского и его учеников, и немалую роль здесь сыграли труды историков-немарксистов 20-х гг., которые полемизировали с вульгарной трактовкой истории России.
Проблемы капитализма и империализма в России. Если в изучении истории феодальной России преобладали труды исследователей-немарксистов, то анализ проблем капитализма и империализма в 20-е гг. является несомненным достижением марксистского направления отечественной историографии. Разработка вопросов империализма в данной тематике занимала центральное место и осуществлялась в ходе полемики представителей двух концепций:
1. «Денационализаторская», предложенная в работах Н. Н. Ванага и С. Л. Ронина, признававших наличие в России накануне первой мировой войны системы иностранного финансового капитала, подчинившего себе русские коммерческие банки и через них русскую промышленность. Логическое завершение она получила у Л. Н. Крицмана, утверждавшего, что системы русского финансового капитализма не существовало, а и России было лишь расширение сферы эксплуатации иностранного финансового капитала. Иными словами, Россия представлялась страной, находившейся в полуколониальной зависимости от западных держав.
2. «Национализаторская», изложенная в трудах А. Л. Сидорова, И. Ф. Гиндина, Е. Л. Грановского и Г. Ц. Циперовича, Они показали развитие капитализма в России в начале XX в., оперируя данными о промышленном производстве, росте капиталов, образовании монополий, сращивании банковского и промышленного капиталов. Было доказано, что приток иностранных капиталов явился не единственной причиной образования финансового капитала, а особенностью его развития в России.
В 1929 и 1931 гг. были проведены дискуссии по данной проблеме, в ходе которых, пожалуй, впервые были применены в полемике как средство аргументации политические обвинения. Представители «денационализаторской» концепции были охарактеризованы как выразители, вольные или невольные, взглядов антипартийных групп, отрицавших наличие условий в России для победы социализма. В результате этого взгляды Н. Н. Ванага, С. Л. Ронина, Л. Н. Крицмана были отвергнуты.
В центре внимания историков-марксистов 20-х гг. находилась также проблема аграрного развития России в конце XIX - начале XX в., при разработке которой им пришлось столкнуться с работами обществоведов и экономистов неонароднического толка (Л. Литошенко, И. Кондратьев, А. Чаянов, А. Челинцев).
При характеристике развития сельского хозяйства на рубеже веков историки-марксисты во многом сходились, хотя и существовали некоторые акценты в оценках. Например, С. М. Дубровский и А. В. Шестаков несколько преувеличивали развитие капитализма в аграрном секторе экономики и не показывали степени сохранения полукрепостнических отношений. Ю. Ларин, А. Тюменев склонялись к выводу об успехе столыпинской реформы, причем Ю. Ларин видел наибольшие успехи капитализма в помещичьем хозяйстве, причиной чего считал подъем, цен на мировом хлебном рынке.
Наибольший интерес, па наш взгляд, представляют работы С. М. Дубровского, которому удалось охватить наиболее значительный круг вопросов по истории России конца XIX - начала XX в. и наиболее глубоко с точки зрения марксизма их проработать. Его основной вывод сводим к словам: «Русский капитализм из молодых - спору нет. Но его молодость не помешала ему за какие-либо пятьдесят лет своего более чем бурного развития занять по своим организационным формам далеко не последнее место в ряду передовых капиталистических стран, в непосредственной связи с которыми он и развивался» (Дубровский С. М. Очерки русской революции. 2-е изд. М., 1923. Вып 1 С. 192).
Заметное внимание отечественная историография уделила внешней политике России начала XX в. Наибольший интерес среди работ по этой тематике вызывают исследования ученых «старой» школы: Б. А. Романова («Россия в Маньчжурии»), детально рассмотревшего дальневосточную политику царизма, и Е.В.Тарле («Европа в эпоху империализма. 1871 - 1919г.»). Стоит отметить, что выход последней работы вызвал острую полемику. Дело в том, что Е. В. Тарле с блеском показал агрессивность германского империализма накануне первой мировой войны. Глава же марксистского направления в историографии М. Н. Покровский считал, что войну развязала Антанта.
Разработка проблем освободительного движения в 20-е гг. в отечественной историография выкристаллизовалось направление, связанное с изучением истории освободительного движения. В 1925 г. отмечалось 100-летие декабристов, в связи с чем было опубликовано более 1 300 различных работ. Среди них - серия исследований саратовского историка С. И. Чернова о «Союзе благоденствия» (1924 - 1932 гг.) и работа М. В. Нечкиной «Общество соединенных славян» (1927 г.). Центрархив принял решение об издании следственных дел декабристов. Была осуществлена публикация шести томов (1926 - 1931 гг.), увидел свет «Алфавит декабристов».
Следует иметь в виду, что декабризм оценивался в 20-е гг. неоднозначно. Старый большевик М. С. Ольминский выступил даже против празднования юбилея, оценивая движение как помещичий заговор. М. Н. Покровский считал северных декабристов «типичной буржуазно-помещичьей группировкой», а членов Общества соединенных славян - революционными демократами. При всем различии в оценках историки-марксисты сходились в одном - они связывали возникновение декабризма с хозяйственной конъюнктурой, что в общем-то было вульгаризацией трактовки сложного общественного явления.
В 1928 г праздновалось столетие со дня рождения Н. Г. Чернышевского, к которому были приурочены издания его «Избранных произведений» и «Дневника». Особую роль в исследовании наследия выдающегося революционера сыграл Ю. М. Стеклов - автор двухтомной книги «Чернышевский. Его жизнь и деятельность». Однако его доклад в Обществе историков-марксистов вызвал непродолжительную дискуссию. Ю. М. Стеклов заявил, что Н. Г. Чернышевский задолго до В. И. Ленина начал пропаганду в России коммунистических идей. Его выступление было достаточно резко одернуто, участники обсуждения оценили Г. Чернышевского как крестьянского революционера и революционного демократа.
В 1929 г. исполнилось 50 лет организации «Народная воля», что породило достаточно большое количество публикаций. Б. П. Козьмин подготовил к изданию собрание сочинений одного из идеологов народничества - П. Н. Ткачева, были опубликованы сборники документов о народнических организациях 70-х гг. XIX в. А. И. Ульянова-Елизарова составила сборник «А. И. Ульянов и дело 1 марта 1887 г.», архивист А. А. Шилов - «1 марта 1887 г.».
В связи с юбилеем в 1929 - 1930 гг. прошла дискуссия о «Народной воле», поводом к которой послужило выступление И. А. Теодоровича, трактовавшего революционных народников как прямых предшественников большевиков. Иную позицию занимали М. Н. Покровский и его ученики, считавшие народовольцев буржуазно-либеральным течением. В дискуссию вмешался ЦК ВКП(б), отдел культуры и пропаганды которого опубликовал тезисы о «Народной воле». В них критиковалась недооценка народничества как движения революционно-демократического крестьянства и в то же время осуждалась попытка И. А. Теодоровича «смазать различие между научным и утопическим социализмом».
В 20-е гг. продвинулось вперед научное изучение российской Революции 1905 - 1907 гг. и рабочего движения. Появились первые монографические исследования отдельных этапов и проблем революции. Пионером в этой области выступил - А. В. Шестаков, опубликовавший в 1925 г. книгу «Октябрьская стачка 1905 г.». Он оценивал стачку как кульминацию революции, что вызвало критику со стороны историков-марксистов. Декабрьскому вооруженному восстанию были посвящены работы Е. Ярославского (1925 г.) и С. Черномордика (П. Ларионова) (1926 г.), крестьянскому движению - А. В. Шестакова и и П. А. Мороховца, Советам - Н. Бабахан, I Государственной думе - А. Слепкова.
Следует отметить, что марксистское направление отечественной историографии исследовало проблемы освободительного движения в острой борьбе с представителями мелкобуржуазной исторической науки, которые не только предлагали свою трактовку, но и претендовали на преемственность в освободительном движении. Наиболее показательна в этом отношении «История русской общественной мысли» Р. В. Иванова-Разумника, который предлагал иную, порой противоположную, трактовку событий. Об А. Герцене, например, он пишет: «Социалистический индивидуализм западничества и этический индивидуализм славянофильства были синтезированы Герценом путем философско-исторического индивидуализма; с этого синтеза и берет свое начало народничество» (Иванов-Разумник Р. В, История русской общественной мысли. Пг., 1918. Т. 3. С. 182 - 183). С апологетикой одного из идеологов народничества М. Бакунина выступил В. Черкезов.
К проблематике освободительного движения в историографии 20-х гг. примыкала историко-партийная тематика, разработка которой также велась преимущественно историками-марксистами. Наиболее заметным явлением этого периода была четырехтомная «История ВКП(б)» под редакцией Е. М. Ярославского, охватившая период с 1880 г. до конца гражданской войны. Ее авторами были И. И. Минц, С. А. Пионтковский, К. Ф. Сидоров и др. Основное внимание в ней, разумеется, было уделено роли В. И. Ленина в революционном движении партии.
Страницы: 1, 2, 3, 4
