Содержание
Введение
1. Индустриализация. Первые пятилетки
2. Коллективизация сельского хозяйства
3. Формирование тоталитарного режима
Заключение
Список литературы
Наша эпоха - время мучительной переоценки ценностей и радикальных экспериментов, время выбора социально-политических, экономических, нравственно-этических ориентиров для каждой семьи, каждого человека.
Страна, в которой человек рождается, может быть заботлива или неласкова. Настает время, когда приходится определять свое отношение к ней, сознательно избирая любовь или равнодушие. Чтобы не сделать ошибки, следует знать историю своего отечества. Не только холодный перечень событий и действующих лиц, но и саму сущность истории нашей страны, ее родословность. Необходимо попытаться понять, что представляет собой родина, как она стала такой и какая судьба ее ожидает.
Мы получили от прошлых поколений духовное наследие, которое пополняем с учетом собственного опыта. Это - знание законов развития природы и общества (наука), эмоциональное восприятие окружающего (культура), свод правил общения (нравственность), идеалы и мотивы деятельности (идеология, религия), способы и формы передачи духовного наследия от поколения к поколению (образование).
В переломные эпохи происходит переоценка духовного наследия: смена научных парадигм, обновление культурных и этнических ценностей, разрушение прежних и становление новых идеалов, перемены в образовании. Это мучительный, болезненный, длительный процесс.
Из двух вариантов пятилетнего плана (на 1928/29--1932/33 гг.), оптимального и отправного, руководство Компартии одобрило первый. Задания по нему были на 20% выше. "Нет таких крепостей, которые бы большевики не взяли", -- заявил И. В. Сталин, и под гипнозом этих слов плановые задания с ноября 1929 г. и вплоть до середины 1932 г. неоднократно повышались.
Источники средств для индустриализации изыскивались исключительно внутри страны. В основном их формировали: доходы легкой промышленности, и особенно сельского хозяйства, перераспределяемые в пользу индустриальных отраслей; доходы от монополии внешней торговли зерном, золотом, лесом, пушниной и другими экспортными товарами (на вырученную валюту в страну ввозилось новейшее технологическое оборудование для строящихся заводов: доля установленных на них импортных станков и другой техники достигала в годы первой пятилетки 80--85%); значительно выросший прогрессивный налог на нэпманов, итогом которого стало полное свертывание к 1933 г. частного сектора в промышленности и торговле; средства, полученные за счет ограничения потребительских возможностей населения (через увеличение подоходного налога и розничных цен на товары, существовавшую с 1928 по 1934 г. карточную систему их распределения, обязательные подписки на "займы индустриализации" и др.). В итоге жизненный уровень рабочих и служащих упал почти в два раза.
На этом фоне удивительным и непостижимым для нас смотрится еще один, нематериальный источник ресурсов для проведения индустриализации -- духовная энергия трудящихся. Но факт остается фактом: большевики сумели вызвать и в течение долгих лет поддерживать волну трудового энтузиазма. Яркое выражение это нашло в поистине массовом "социалистическом соревновании": в ударничестве (с 1929 г.), когда повышение производительности труда обеспечивалось за счет наращивания физических, мускульных усилий работников с использованием примитивных орудий (лома, лопаты, тачки, кувалды) и движении новаторов (с 1935 г.), когда та же цель достигалась путем умелой и высокоэффективной работы с современной сложной техникой. По имени первого новатора - шахтера А. Г. Стаханова (он первым превысил норму добычи угля в 14 раз) - это движение получило название стахановского. "Как видно из воспоминаний о тех годах, - писал один западный историк, - мощным стимулом для множества людей служила мысль о том, что за короткий срок ценой изнурительно тяжелых усилий можно создать лучшее, то есть социалистическое, общество".
Плановые задания на первую пятилетку предполагали увеличение промышленного производства по сравнению с 1928 г. почти в три раза, на вторую пятилетку (1933- 1937 гг.) - в два раза от достигнутого в 1932 г. Официальная пропаганда объявила о досрочном выполнении заданий пятилеток.
За 1929- 1937 гг. страна совершила беспрецедентный индустриальный скачек. Темпы роста тяжелой промышленности были в два-три раза выше, чем за 13 лет развития России перед Первой мировой войной. В результате страна обрела потенциал, который по отраслевой структуре и техническому оснащению находился в основном на уровне передовых капиталистических государств. По абсолютным объемам промышленного производства СССР в 1937 г. вышел на второе место после США (в 1913 г. - пятое место).
Несравненно меньше политика индустриализации затронула другие отрасли экономики. По-прежнему ручной труд преобладал в строительстве, в аграрном секторе. Хронически отставала легкая промышленность. Да и в самой тяжелой промышленности крайне медленно шло освоение нового производства из-за нехватки подготовленных кадров. По тревожным сводкам, стекавшимся тогда в Центр, около трети установленного оборудования бездействовало, свыше половины работало на неполную мощность.
В период второй пятилетки большевики выдвинули лозунг "Кадры, овладевшие техникой, решают все!", под пропагандистский аккомпанемент которого вводился обязательный минимум технических знаний для рабочих сотен специальностей. Заводы и фабрики обросли сетью школ и курсов по профессиональному обучению. Наряду с государственной поддержкой "социалистического соревнования" это позволило значительно повысить эффективность производства.
Форсированная индустриализация в короткий срок обеспечила полную занятость трудоспособного населения. Накануне первой пятилетки безработные составляли 12% от числа занятых в народном хозяйстве рабочих и служащих, а к 1931 г. в СССР была закрыта последняя биржа труда.[ 4,с. 409 ]
Добровольное производственное кооперирование мелких и средних крестьянских хозяйств, получившее в 20-е гг. название "коллективизация", рассматривалось большевистскими теоретиками как главный из двух способов социалистического переустройства деревни. Коллективные хозяйства (колхозы) стали возникать на рубеже 1917-1918 гг. Но и через десять лет их было немного: колхозы объединяли тогда около 1% всех крестьянских дворов, почти исключительно бедняцких.
XV съезд партии (1927 г.) определил, что коллективизация должна стать основной задачей партии в деревне. В 1928 г. колхозам были предоставлены льготы по получению в пользование земли, кредитованию и налогообложению. Ограничивалась аренда земли кулаками, их принуждали к продаже имевшейся сложной земледельческой техники. В помощь колхозам начиная с ноября 1928 г. создавались государственные машинно-тракторные станции (МТС), что позволяло сконцентрировать крайне незначительную механическую тягловую силу (ее удельный вес в энергетических ресурсах деревни не превышал тогда 3%) в одних руках и тем самым с большей эффективностью использовать для обработки крестьянских наделов, слитых в единый земельный массив.
К июню 1929 г. колхозы на добровольной основе объединяли 4% крестьянских дворов, а спустя четыре месяца - уже 8%. Как видим, летом и осенью того года произошел определенный скачок, но скорее количественный, чем качественный, ибо в коллективные хозяйства по-прежнему тянулись в основном бедняки. Этот худосочный социалистический сектор" практически никак не мог помочь властям решить до предела обостренную проблему хлебозаготовок. И с осени 1929 г. Компартия переходит к политике насильственной - по отношению к большинству крестьян - коллективизации.
Начавшаяся "сплошная коллективизация" проводилась в жизнь под дымовой завесой вывода, сделанного И. В. Сталиным в статье "Год великого перелома" (ноябрь 1929 г.). В ней генсек во всеуслышание заявил, что партии якобы удалось добиться перелома в настроениях деревни и в колхозы добровольно "пошел середняк". Сталинский вывод лег в основу ряда важных партийно-государственных решений по форсированному развертыванию "колхозного строительства", принятых в январе - феврале 1930 г. Главное из них провозглашало "политику ликвидации кулачества как класса" с конфискацией имущества "раскулаченных" и последующей передачей его колхозам.
Власти с помощью войск ОГПУ в течение короткого времени полтора - два года изъяли из деревни реально и потенциально опасные для себя слои населения. В их число попали прежде всего кулаки и зажиточные середняки, т. е. те крестьяне, которым было что терять от коллективизации и которые поэтому противодействовали (в раз личной форме, вплоть до борьбы с обрезами в руках, но стихийно и разрозненно) большевистскому наступлению на деревню.
Пик крестьянского сопротивления пришелся на первые месяцы 1930 г. (более 2 тыс. вооруженных выступлений), что побудило большевистских лидеров несколько сбавить темпы коллективизации.
8 марта 1930 г. И. В. Сталин опубликовал статью "Головокружение от успехов", где осудил "перегибы" местного руководства и подчеркнул необходимость соблюдения "принципа добровольности" вхождения крестьян в колхозы. Выждав тактическую паузу, энергично использованную карательными органами, власти уже осенью 1930 г. продолжили "колхозное строительство".
По разным сведениям, число раскулаченных составило от 3,5 до 9 млн. человек. Часть из них была брошена в тюрьмы, а основную массу, включая женщин, стариков и детей, переместили в отдаленные районы губерний или отправили под конвоем в качестве "спецпереселенцев" в трудовые лагеря Севера и Сибири.
Оставшиеся в родных местах крестьяне, опасаясь за свою судьбу, записывались в колхозы. Вскоре правительство утвердило Примерный устав сельскохозяйственных артелей (колхозов). Он сохранял в единоличном пользовании колхозников приусадебные земли, мелкий инвентарь, домашний скот, птицу. От артели в первую очередь требовалось выполнение многочисленных обязательств перед государством (натурпоставки, госзакупки, оплата работ МТС, подоходный налог и т. д.), и лишь после этого остатки денежных средств и сельхозпродуктов могли быть распределены между ее членами по трудодням -- норме учета индивидуального труда.
С января 1933 г. по ноябрь 1934 г. действовали политические отделы при МТС, во главе которых находилось около 25 тыс. направленных в село кадровых партработников. На их долю выпало завершение чистки деревни от "классово чуждых элементов". Заодно они перетряхнули колхозное руководство, сняв с должности почти половину вызывавших подозрение в своей благонадежности председателей и завхозов артелей.
В целом трагическая эпопея по коллективизации крестьянства закончилась в середине 30-х гг. Последствия разгрома векового хозяйственного уклада в деревне были крайне тяжелыми. Производительные силы сельского хозяйства оказались подорванными на многие годы: за 1929-- 1932 гг. поголовье крупного рогатого скота и лошадей сократилось на одну треть, свиней и овец - более чем в два раза. Миллионы "раскулаченных" крестьян вместе со своими семьями оказались за колючей проволокой в "трудовых лагерях", разбросанных по дальним окраинам страны. Другие сельчане потянулись с разоренных родовых гнезд в город на заработки.
И все же большевистские руководители, исповедовавшие стародавний принцип "цель оправдывает средства", праздновали еще одну победу. При том, что численность крестьян сократилась на треть, а валовое производство зерна практически не увеличилось, его государственные заготовки в 1937 г. по сравнению с 1928 г. выросли почти в три раза. С увеличением числа тракторов в МТС повысился и уровень механизации сельского труда. Отныне три четверти пахоты проводилось тракторами, половина уборки зерновых -- комбайнами. В короткий срок аграрный сектор, где господствовала мелкотоварная, слабоуправляемая стихия, оказался во власти жесткой централизации, администрирования, приказа сверху.[2, с.528 ]
Страницы: 1, 2, 3
