Каждое гармоничное состояние очередного цикла выводило Россию на новый уровень геополитических притязаний. В рассматриваемый период началось более чем вековое соперничество России и Турции за влияние на Кавказ. Немалую роль в этом соперничестве играл и Иран, поэтому можно говорить о столкновении на Северном Кавказе интересов государств, принадлежащих к различным историко-культурным типам.
Каспийскому походу предшествовало экономическое и политическое обследование прикаспийских районов, проведённое в 1715-1718 годах. Главной целью этого похода «было предотвращение угрозы овладения Османской империей либо Ираном Закавказьем и Прикаспием. Средством достижения данной цели было присоединение кавказских земель к России» (13). Среди наиболее важных результатов Каспийского похода: основание крепости Святой Крест, а также поиски покровительства (а иногда и фактического подданства) России ногайцами, владетелями Костенковским, Аксаевским, шамхалом Тарковским. К 1723 году в результате успешных военных операций генерала Матюшкина России покорился весь приморский Дагестан, Апшеронский полуостров, ханство Ширванское, Баку, области Гилян, Мазандеран и Астрабад (14).
Это были последние яркие успехи российского оружия в покорении Кавказа в рамках первого малого цикла периода империи. Особенно отчётливо предкризисные тенденции обозначились после смерти Петра I: империя абсолютной власти монарха, созданная его почти абсолютной волей, вступала в полосу кризиса, определяемую притязаниями дворян. Примерно через сто лет после смерти Петра I уже «дворянская империя» достигнет апогея своего развития и выведет Россию к иным горизонтам и степени притязаний по отношению к своему иноэтничному и инокультурному окружению. Пока же дворянские устремления только подтачивали созданную Петром систему социальных связей и отношений, уверенно ведя Россию к первому мягкому кризису середины XVIII века.
На внешнеполитической арене это не замедлило сказаться. Обратимся к интересующему нас южному направлению. Нарастание напряженности системы, движение Российской государственности к фазе мягкого кризиса повлекло преобладание центробежных тенденций, и в последующие годы Россия уступает свои позиции: по условиям Ганджинского мирного договора (1735 г.) Персии отходят все каспийские провинции, в том числе Дербент и крепость Св.Креста.
Едва ли не единственный «плюс» этого периода - основание Кизляра в 1735 году. «Первые русские эмигранты начинают фиксироваться в официальных документах после основания Кизляра. По данным В.М. Кабузана, в начале 20-х гг. XVIII в. удельный вес русских в регионе составлял менее 1%» (15).
В 1739 году, по договору с Турцией кабардинцы признаны независимыми. Последующие десятилетия, вплоть до правления Екатерины II характеризуются бездействием России на Кавказе и все большим укреплением позиций Турции и Персии, окончательной исламизацией Северо-Кавказского региона.
Середина XVIII века и начало 1760-х годов - акцентированный период мягкого кризиса. В это время на Северном Кавказе почти ничего не предпринимается. В 1750-1752 годах осетинское посольство вело переговоры о присоединении Осетии к России. «Однако в те годы российские власти воздержались от принятия осетин в подданство России» (16). И это несмотря на то, что они обещали выставить 30-тысячное войско в случае войны с Турцией или Ираном (17). Это и не удивительно: состояние близкое к кризисному определяло такое подданство скорее как обузу, чем сулило какие-либо стратегические выгоды. Следующая война с Турцией случится только в 1768-1774 гг.
Царствование Екатерины II совпадает с восходящей фазой второго малого цикла периода империи. Причем, начало этого этапа мы относим к первым годам её правления. В 1763 году была построена Моздокская крепость. Её появление важно и показательно. Во-первых, продление левого фланга Кавказской линии случилось только через 52(!) года после её фактического основания, что само по себе показывает сколь «невнятными» были действия русских в этом регионе в послепетровский период; во-вторых, крепость Моздок возводится уже после того, как императрица подписывает указ о поселении в одноимённом урочище крестившихся осетин. Впоследствии Моздок становится центром переселения не только казачества, но также и христиан грузин и армян. «Постепенно под Моздок стали переезжать также ингуши и кабардинцы. Это отражало прорусские настроения, которые тогда быстро распространялись на Кавказе среди горских народов» (18). В периоды восходящих фаз российских социальных циклов такие настроения можно легко объяснить: Россия уже достаточно преодолела состояние внутреннего кризиса для того, чтобы обратить внимание на внешнеполитические факторы, но ещё не настолько, чтобы использовать силовые методы расширения числа своих подданных. В такие периоды в отношении горцев преобладало скорее убеждение, чем принуждение. Но по мере движения к гармоничному состоянию (в данном цикле оно наступает, примерно, в 1810-1820-х годах) последнее начинает довлеть всё более и более. Говоря о циклах эволюции Северо-Кавказской этносоциальной системы, К.Ф. Дзамихов определяет рамки первого из них серединой XVI - концом XVIII вв.: «Политические акты сер. XVI века для адыгов (кабардинцев, адыгейцев, черкесов) оцениваются современными учёными как своеобразный взаимовыгодный военно-политический союз. …До середины XVIII века Россия не имела возможности для территориальных приобретений в северокавказском крае. Установление номинального «подданства» и «зависимости» отдельных Северо-Кавказских владений по отношению к России не сопровождалось установлением государственной границы и не привело к назначению в эти места представителей русской военной администрации» (19). Конец XVIII - середину 1860-х годов автор определяет как «переходный период» к новому циклу, завершающемуся, в свою очередь, в 1917 году. Последующие циклы и переходные периоды также увязаны с проблемой взаимоотношений России и Северного Кавказа. Для нас очень важно показать взаимозависимость внутренних этоносоциальных процессов на Северном Кавказе и внешнеполитического фактора в виде поэтапного утверждения здесь российского государства. Таким образом, можно согласиться с К.Ф. Дзамиховым в том, что «главным содержанием этого переходного периода был сложный и драматичный процесс взаимодействия двух социальных систем (северокавказской и российской), в ходе которого первая разрушалась в той степени, которая обеспечивала её подчинение второй, становившейся господствующей системой» (20). Вместе с тем, нам представляется, что для Северо-Кавказских народов, если рассматривать их социально-политическую эволюцию в названных хронологических границах, этот этап обладал более сложной внутренней динамикой, в значительной степени, действительно, определяемой внешнеполитическим фактором. При этом следует особо подчеркнуть, что это далеко не всегда была только Россия. Собственно же российская политика периода с конца XVIII века и до завершения Кавказской войны также проходит ряд этапов, детерминированных соответствующими фазами российских социальных циклов.
Таким образом, суть взаимоотношений российского государства и народов Северного Кавказа во второй половине - конце XVIII века начинает постепенно изменяться. Нарастающий потенциал позитивных тенденций второго малого социального цикла, связываемого нами с расцветом «дворянской империи» в России, усиливал её амбиции на внешнеполитической арене, в том числе, и на кавказском направлении.
1760-1770 -е годы в целом характеризуются укреплением Кавказской линии, сохранением уже завоеванных позиций. И хотя в 1774 г. согласно Кючук-Кайнарджийскому миру власть над кабардинцами отдана была крымскому хану, а последний особым актом признал их зависимость от России, сами кабардинцы не разделяли этих убеждений и зависимости своей не признавали, не в последнюю очередь из-за того, что к этому времени они уже прочно становятся мусульманами. В течение русско-турецкой войны в 1769 году против них была совершена военная экспедиция генерала Медема совместно с 10 тысячами калмыцкого войска с целью наказать кабардинцев «за вероломство в бывшую тогда войну» (21). В 1783 г. особым манифестом Екатерина II присоединяет Крымское ханство к Российской империи, как и всю «Кубанскую сторону». В том же году Кубанский корпус под командованием А.В. Суворова разбивает в устье реки Лабы ногайских кочевников, тем самым продолжив практику карательных операций, пока ещё редких.
В 1777 г. основаны Ставрополь, Александровск, Георгиевск, Екатериноград. К 1779 г. Кавказская линия достигает р.Кубани. В 1780-е-1790-е годы ведется интенсивное переселение казаков на новые территории, возникают новые станицы. Наряду с продолжавшимся процессом добровольного вхождения отдельных этнических групп горцев Северного Кавказа (например, с просьбой войти в состав России в 1770 г. обратились старшины Восточной Осетии, в том же году их примеру последовала Ингушетия (22)), государство создаёт благоприятные условия для переезда сюда переселенцев из внутренних губерний России. «22 декабря 1782 года Екатерина II издаёт указ, по которому разрешалось раздавать земли «на Моздокской линии». 17 декабря был опубликован Сенатский указ, который предписывал всем губернским казённым палатам России заблаговременно уведомлять «начальство Кавказской линии» обо всех желающих туда переселиться. 18 декабря 1784 г. появился новый сенатский указ, который предоставил право не только государственным и экономическим крестьянам, но и однодворцам переселяться в Кавказскую губернию» (23). И хотя уже с 1795 года условия переселения ужесточаются (государство предоставляло крестьянам возможность переселения только за свой счёт), тем не менее миграционные потоки из центральной России не иссякают (24). Вместе с тем, надо отметить, что объективных условий для поистине масштабного заселения региона этническими русскими ещё не сложилось. Российское государство и общество должно было ещё для этого преодолеть ряд внутри- и внешнеполитических препятствий, что удалось, в значительной мере, сделать только в следующем - XIX веке. Во второй половине XVIII века военно-поселенческий, казачий характер освоения и заселения земель Северного Кавказа сочетался с достаточно заметным миграционным потоком из Центральной России. С началом военных действий и вплоть до окончания Кавказской войны последняя группа мигрантов не играла заметной роли.
Показателен пример вхождения в состав России части осетинских земель, так называемой «Дигории», где на общем собрании крестьяне решили принять российское подданство по «первому требованию». Очевидно, требование почти сразу же последовало, так как Дигория оказалась присоединённой к России в том же году (25).
Уверенное движение России к гармоничному состоянию очередного цикла, соответственно, вело к укреплению международного авторитета, внешнеполитического влияния, расширению границ и т.п., о чем говорилось выше. Наиболее яркими событиями тех лет стали договор 1783 г., заключенный царем Карталинским и Кахетинским Ираклием в г. Гори, согласно которому он признавал над собою власть Российской империи; возвращение в 1796 г. в результате успешных и, сравнительно, быстрых военных действий против персидского шаха Ага-Магомед хана, Дербента, Кубы и Ганджи.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28
