Социально-экономическое состояние Тувы в начале XX века - рефераты, скачать рефераты, бесплатно рефераты

Рефераты. Социально-экономическое состояние Тувы в начале XX века

дной из любимых и очень распространенных игр были шахматы. Помимо обычных, классических шахмат у тувинцев бытовали и другие разновидности этой игры: бычьи шахматы (буга-шыдыраа), шахматы-чирги, китайские шахматы (кыдат-шыдыраа) и др. Известны и другие игры детей и взрослых, среди них даалы, напоминающая игру в домино, игра с костями -- лодыжками овец (кажык) и др.

Религия. В жизни трудящихся тувинцев большое место занимали различные религиозные представления. Несмотря на распространение буддизма, наличие монастырей и большого числа лам, среди тувинцев господствовал древний шаманизм, многие культы и обряды которого зафиксированы у древнетюркских племен еще китайскими летописями. Даже некоторые ламы в ряде случаев (особенно при болезни) сами обращались за помощью к шаманам. Тувинский шаманизм представлял собой систему по существу первобытных религиозных верований, основанную на признании злых и добрых духов, окружающих человека, населяющих горы, долины, леса, воды, небесную сферу и подземный мир. Благополучие, здоровье и вообще вся жизнь и судьба каждого человека признавались зависящими от тех или иных духов. Смерть человека рассматривалась как уход в загробный мир, где жизнь продолжалась. Считалось, что умерший некоторое время после смерти оставался вблизи живущих родственников, а затем переходил в мир другой и оттуда мог влиять на судьбу живых. Существовал культ умерших предков-шаманов. Через шамана -- этого специального посредника между людьми и духами -- человек обращался к духам при всех бедах и несчастьях, заболеваниях, а также при испрашивании благополучия себе и скоту, хорошего урожая, удачной охоты, многочисленного потомства. Шаманами или шаманками становились люди по велению духов, по их призыву. Шаманское призвание считалось наследственным.

Тувинский шаман совершал моления духам в специальном ритуальном костюме и с бубном. Костюм этот состоял из короткой распашной куртки, сшитой из грубо выделанной (под замшу) шкуры оленя, марала, косули, иногда окрашенной под охру. К подолу куртки было пришито большое количество разноцветных жгутов из материи или замшевых лент, которые образуют нижнюю часть шаманского плаща. На спине, груди, плечах, рукавах куртки имеется много различных железных и матерчатых подвесок, изображающих духов -- помощников шамана. Этот костюм символизировал у тувинских шаманов птицу. Шаман во время камлания (моления) «летал» в нем по горам и долинам. Частью костюма являлась специальная мягкая шапка, сшитая из материи в виде колпака, верхняя часть которого откидывалась назад. Шапка тоже сплошь была зашита различными лентами, тесемками, пучками перьев, бляшками, бисером и натягивалась на лоб до самых глаз. Орудием культового служения шамана был бубен, состоявший из деревянного обода круглой формы (диаметром 60 - 70 см), одна сторона которого была обтянута сыромятной кожей марала, оленя или самца косули. Бубен имел деревянную рукоятку из березы, на которой вырезалось изображение человека (шамана, по одним объяснениям, и «хозяина» бубна -- по другим), а ниже -- нескольких змей. Кроме рукоятки имелся поперечный железный или деревянный прут (тетива) с железными подвесками. С наружной и внутренней стороны на коже бубна красной охрой или белой краской наносились различные рисунки (шамана с бубном, его духов-помощников и т.д.). Бубен осмыслялся либо как ездовое животное шамана, то самое, шкурой которого он был обтянут, либо как лук, из которого шаман стрелял по злым духам. Изготовление бубна было связано с целой церемонией, в которой участвовали прежде всего сородичи и близкие родственники шамана. Шаманы жили за счет различных натуральных приношений им со стороны верующих, обращавшихся с просьбой провести то или иное камлание, моление или жертвоприношение. Они считались людьми, способными вылечить больного, так как болезнь человека объяснялась тем, что больного мучил тот или иной дух и его душа временно куда-то ушла. Поэтому нужно было изгнать злого духа либо найти и вернуть душу. Лечебно-магическая практика доставляла шаману больше всего доходов. После камлания, как правило, больной поправлялся, особенно в случае легкой простуды и прочих простых заболеваний, когда болезнь проходила по существу благодаря внутренним силам организма.

Шаманские моления у тувинцев отличались большим разнообразием. Многие из них носили общественный характер в рамках аала, сумона, а иногда даже и хошуна. Некоторые моления сохраняли родовой характер, и устраивали их только сородичи, хотя присутствовать на них можно было и посторонним, которые, однако, не принимали участия в самом молении. Следует отметить прежде всего ряд таких молений у тувинцев, упоминания о которых содержатся в китайских летописных источниках. Таковым был «дагыыр» -- моление небу и горам, устраиваемое иногда отдельными сумонами, а иногда и хошунами. Оно совершалось в начале лета на определенной для каждого сумона горе и имело целью испросить у неба благополучия скоту и людям, хорошего урожая (просьба о дожде). Его проводили не только шаманы, но и уважаемые старики. На эти моления съезжалось много народа, и заканчивались они обильным угощением и весельем. Особенно распространены были моления, связанные с посвящением горным духам животного -- ыдыка (лошади и быка).

Эти летние моления проводились совместно, чаще всего группами жителей близлежащих аалов. Например, обитатели аалов, кочующих в верховьях какой-либо реки, устраивали такое моление на определенной горе, а обитатели низовьев этой реки собирались на такой дагыыр в другом месте. На горе, где посвящали ыдыка-лошадь или ыдыка-быка, устраивали жертвенник (саска) в виде шалаша из молодых деревьев и хвороста, перед которым молились не только шаманы, но и ламы, а иногда те и другие одновременно. Эти горы (ыдык-даг) считались священными, на них нельзя было подниматься женщинам. О таких священных горах имеются упоминания в древнетюркских надписях. Посвященное животное мыли водой из источника и молоком, мазали маслом, окропляли вином, окуривали вереском и затем, привязав цветную ленту, отпускали в стадо. Ыдык ходил в стаде того или иного аала до старости, принося, как верили тувинцы, счастье и благополучие скоту этого аала, охраняя от болезней его жителей; затем его заменяли новым. Посвящали ыдыка также огню, обычно это был домашний козел. Посвящение этого ыдыка и моление носили семейный характер. Устраивали дагыыр осенью, при перекочевке на осенне-зимние пастбища, на горных перевалах. Здесь около кучи камней (оваа), собранной у тропы проезжающими, останавливались, добавляли камней, бросали сюда кусочки еды, деньги, привязывали к прутикам цветные ленточки, пучки волос из грив лошадей и т.д. Затем угощали горных духов кроплением молочной водки и благодарили за летнюю кочевку.

Проводили дагыыры-моления также у рек и ручьев, обращаясь к духам воды. Моление реке существовало у тюркоязычных племен и в древнетюркское время. В литературе имеется упоминание о молении, устраивавшемся весной на месте начала магистрального оросительного канала, с просьбой о ниспослании урожая. На этот дагыыр съезжались лишь те жители, которые пользовались водой из данного канала для полива своих полей. Прежде чем назвать некоторые частные моления тувинцев, проводившиеся в рамках того или иного аала, следует отметить также упоминаемые в литературе крупные хошунные моления, устраивавшиеся после стрижки овец ранней осенью в благодарность за получение шерсти и для испрашивания хорошей погоды на период изготовления войлока. Этот вид общественного моления уходит корнями в глубокую древность, когда изготовление войлока было еще коллективным производственным процессом.

К молениям, устраиваемым жителями одного аала, относились дагыыр по поводу посвящения аального арыка (обычно быка), суг бажы дагыыр (т.е. моление истоку ручья, вблизи которого находилась летняя стоянка аала), дагыыр шаманскому дереву, если таковое оказывалось в окрестности. Шаманским деревом обычно называли лиственницу, на которой ветви в одном каком-либо месте росли не нормально, а густо переплетаясь, образуя большой зеленый ком. Если не было в окрестностях шаманского дерева, то устраивали дагыыр деревьям -- либо «тел ыяш», либо «пар ыяш». В первом случае подразумевалась группа деревьев, растущих из одного места, как бы от одного корня, а во втором -- дерево, растущее от корня несколькими стволами. Словом, моления, связанные с культом дерева, были аальными. Наконец, следует отметить еще один вид дагыыра, характерного для тувинских шаманистов, -- это моление возле той или иной древней каменной статуи с целью лечения больного. Больного привозили к подножию каменной бабы, и шаман обращался к ней с просьбой взять на себя болезнь этого человека. Каменное изваяние окуривали вереском, угощали аракой и надевали на него цветные ленточки, которыми предварительно обвязывали больного. Культ каменных изваяний в столь конкретной форме известен пока только в Туве, и это явление, возможно, перекликается с обычаем кыпчаков вешать колчаны на каменные бабы, о котором сообщал средневековый мусульманский автор Низами.

Шаманские религиозные воззрения, которыми была пропитана жизнь рядового тувинца -- кочевника или охотника, находили свое внешнее выражение в изготовлении в каждой семье различных ээренов (идолов из дерева, материи, железа, войлока и т.д. различных духов -- покровителей семьи), которых хранили в жилище и временами «угощали». Труд и быт охотника в тайге также были связаны с многочисленными шаманскими суевериями, приметами, запретами и т.д.

Буддийская религия имела более разностороннее влияние на аратство. Этому весьма содействовали, во-первых, более тонкая по сравнению с шаманизмом идеология, а во-вторых, наличие церковной организации.

Монастыри были не только центрами, но и распространителями буддийской религии.

Кроме больших хурээ, к которым в дни религиозных празднеств стекалось почти все живущее поблизости население, большую религиозно-агитационную роль играли и кочевые хурээ, отправлявшие почти все виды религиозных служб. В Туве при монастырях были организованы специальные школы (дуганы), в которых обучались мальчики. После прохождения курса обучения они посвящались в хуураки (ученики лам). В хурээ основную часть штата составляли хелины (гэлуны), за годы учебы принявшие 253 обета и зачисленные в ряды членов общины буддистов. Обычно в хелины могли посвящаться лица, достигшие двадцатилетнего возраста. К этому времени хелин должен был избрать себе учителя-ламу, подготовить специальную одежду и инвентарь. После принятия обета хелин получал священную книгу, в которой были изложены основные положения, связанные с поведением хелина. После принятия обета хелины возвращались домой, жили в своих семьях и только один или два раза в год съезжались на специальные собрания в хурээ.

Каждое тувинское хурээ возглавлялось ламой, имевшим звание «камбы», его наместником был соржу или ловун Кроме того, в хурээ было некоторое число лам, выполнявших различные обязанности как во время службы, так и в повседневной жизни хурээ. Это были, например, демичи, кумзат, шомба, дуганчы. Кроме этих лиц при хурээ имелся совет (хамбы). Хамбы состоял из 16 лам, считавшихся наиболее авторитетными. Совет ведал как назначением лам, так и проведением религиозных праздников. Эти обязанности выполняли ламы из Монголии и Тибета. В крупные хурээ, например Чаданское, приглашались ламы-ученые (кээгены) из Тибета, которые являлись толкователями буддийских книг.

На рядовых тувинцев буддийские хурээ производили сильное впечатление. Прежде всего сами здания главных хурээ вьщелялись среди обычных жилищ и построек тувинцев. Если монастырь располагался в юртах, то последние были весьма большими, покрытыми белым войлоком. Деревянные или саманные хурээ вообще были иными по своему архитектурному облику и убранству. Внутреннее убранство хурээ, одежда лам, особенно в праздники, музыкальное сопровождение службы, ритуальные маски, надеваемые во время некоторых праздников, действовали на воображение верующего тувинца.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8