Вступив после победы над Антонием на путь примирения с римским обществом и его влиятельнейшей частью, сенаторским сословием, Октавиан должен был уже тогда понимать, что рано или поздно ему придётся расстаться с теми атрибутами своей власти (рспуфбуйб фщн кпйнщн, ежегодный консулат), в которых генетическое родство создаваемой им системы и военных диктатур I в. до н. э. проявлялось наиболее ярко. Так, в частности, наиболее экстраординарный элемент его власти, рспуфбуйб фщн кпйнщн, уже в это время (27-23 гг. ) является, по-существу, не более чем страховкой на случай возможных осложнений и в реальном управлении почти не используется, выступая на сцену лишь в моменты острых кризисов. [54 Два примера использования рспуфбуйб фщн кпйнщн в этом качестве приводит Э. Д. Гримм (Исследования по истории развития…, T. I, С. 98). ] На пртяжении чуть более четырёх лет, последовавших за “урегулированием”27 г. , Августом были отобраны инструменты наиболее подходящие для осуществления поставленной им перед собой задачи: незаметного и вместе с тем полного подчинения республиканских органов власти (сенат, комиции, система магистратур) своей единоличной воле. [55 Гримм Э. Д. Исследования по истории развития…, Т. I, С. 86. ] С этой точки зрения сочетание проконсульского империя и власти консула себя не оправдало. В 23 г. происходит новая реформа: Август отказывается от консульства, которое он до сих пор занимал ежегодно. На первый план выдвигается теперь tridunicia potestas Августа, более выгодная с политической и идеологической точки зрения. С этого времени ссылки на неё встречаются в надписях (ILS, 86, 87, 89, 90-98).

Даже если, как считают многие исследователи, пожизненные полномочия трибуна были получены Октавианом ещё в 30 или в 36 г. , [56Mommsen Th. Rцmische Staatsrecht. Bd. II, S. 872; Dessau H. Geschichte der rцmischen Kaiserzeit. Bd. I, S. 53; CAH. Vol. X, P. 139-140; Premerstein A. von. Vom Werden und Wesen…, S. 266; Syme R. The Roman revolution. P. 336; Ковалёв С. И. История Рима. С. 474. ] до сих пор в системе власти Августа трибунат играл второстепенную роль. [57 Dessau H. Geschichte der rцmischen Kaiserzeit. Bd. I, S. 53. ] Решающее значение в период с 27 по 23 гг. имели его консульские полномочия, [58 Егоров А. Б. Рим на грани эпох. С. 90. ]в которых современные исследователи иногда видят власть, отличную от обычного консулата. [59 Last X. Imperium majus, a note// JRS. XXXVII, 1947, P. 157-164. ]И только после 23 г. трибунская власть, преобразованная в некое подобие магистратуры с фикцией ежегодного переизбрания, становится основой полномочий принцепса в гражданской (domi) сфере: [60В системе полномочий принцепса пожизненный трибунат играл роль своеобразной замены консульской власти. См. : Salmon E. T. Evolution of Augustus’ principat. Wiesbaden, 1956, P. 456. ]по её годам Август и его преемники исчисляют время своего правления (R. G. , 4, 4 ; 15, 2).

Важному значению трибунской власти в системе императорских полномочий соответствует её многократное упоминание на монетах (всегда с указанием года со дня принятия). [61См. , например, монеты ближайших преемников Августа, Тиберия и Гая Калигулы, описанные в издании“Монеты Римской Империи”: Szaivet W. Die Mьnzprдgung der Kaiser Tiberius und Gaius (Caligula)// MIR. Bd. XIII, Wien, 1984, S. 53-63. В частности, из 63 серий монет Тиберия 52 имеют на реверсе легенду“TRIBVNICIAE POTESTATAE ANNUS…” (сокращённо “TR. POT. ” или “TRIBVN. POTEST. ” с соответствующей римской цифрой). ]Пользуясь всеми правами трибуна, Август, в то же время, не был членом трибунской коллегии, и, следовательно, против его власти не действовала интерцессия других трибунов. К тому же трибунская власть Августа, дававшая ему всю полноту гражданской potestas, [62 Ковалёв С. И. История Рима. С. 475. ]и действовала не только в пределах померия, но и на пространстве в четыре римские мили за священной городской чертой (Dio. , LI, 19, 6-7). В сфере военного командования, провинциального управления и внешней политики (militae) основой полномочий принцепса остался проконсульский империй, признанный отныне высшим (imperium majus) по отношению к imperia других магистратов и промагистратов, не слагавшийся в пределах померия и позволявший держать вооружённые отряды в самом Риме (Dio. , LIII, 32). [63 Гримм Э. Д. Исследования по истории развития…, Т. I, С. 139-140. ]Империй Августа неоднократно (в 18 и 8 гг. , в 3 и 13 гг. н. э. ) продлевался (ibidem, LIV, 12; LV, 6, 12; LVI, 28) и фактически стал пожизненным (ibidem, LIII, 32), что отразилось в сообщениях наших источников о его принятии. [64 Premerstein A. von. Vom Werden und Wesen…, S. 233. ] А. фон Премерштейн не усматривает никаких различий в характере империя Августа в 27 и 23 гг. ни в фактическом, ни в юридическом плане. [65 Ibidem, S. 231-232. ]Напротив, Р. Сайм уверен, что отношения прямого подчинения между принцепсом и проконсулами сенатских провинций устанавливаются только с 23 г. [66 Syme R. The Roman revolution. P. 336. ]Последняя точка зрения, безусловно, ближе к истине: не случайно почти сразу же после“урегулирования”23 г. Август предпринял длительную инспекционную поездку по восточным владениям Рима (22-20 гг. ), большую часть которых составляли именно сенатские провинции. Отказ от консульства был компенсирован предоставлением Августу ряда специальных полномочий и почётных отличий в последующие годы (jus primae relationis, почётное консульство, jus comendatoris, jus edicendi и т. д. ). Император принял на себя ряд важных административных поручений (cura annonae, cura viarum, cura aquarum, cura urbis), назначая для этого специальных уполномоченных в ранге префектов и кураторов. Кроме того, в 5 и 2 гг. он снова избирался консулом. Дважды, в 18 и 11 гг. , принцепс пересматривал сенаторский список и неоднократно (последний раз в 13-14 гг. н. э. вместе с Тиберием) руководил переписью населения, исполняя обязанности цензора. После смерти Эмилия Лепида в 12 г. , Август стал верховным понтификом–главой римского жречества. С 24 г. принцепс считался свободным от действия некоторых законов. Апофеозом его деятельности стало поднесение ему во 2 г. титула отца отечества (pater patriae), которого до него удостоились лишь Цицерон и Цезарь (R. G. , 35, 1; Dio. , LIII, 23, 2).

В наших источниках (Suet. Aug. , 27; Dio. , LIV, 10, 5-6) сохранилось сообщение о предоставлении Августу пожизненной цензорской власти, которую Светоний обозначает как morum legumque regimen perpetuum (Aug. , 27), а Дион Кассий– ерймелейб фщн фспрщн (LIV, 10, 5-6). Однако, в своих “Деяниях…”Август сообщает, что хотя его трижды (в 19, 18 и 11 гг. ) избирали попечителем законов и добрых нравов (curator legum et morum), он не принял эту должность как противоречащую отеческим обычаям. Те мероприятия, ради которых сенат облёк его новой властью, [67 По-видимому, имеются в виду законы 19/18 г. (lex de suptuaria, lex de adulteriis, lex de maritandis ordinibus), составлявшие часть задуманной Августом программы нравственного возрождения римского общества. О ней см. : Г. Ферреро. Величие и падение Рима. Т. II, С. 445-466. ] он осуществил на основании своих трибунских полномочий (R. G. , 6). Свидетельство Августа имеет в данном случае решающее значение. [68 Гримм Э. Д. Исследования по истории развития…, Т. I, С. 40, 146. ]Преемник Юлия Цезаря не располагал цезорской властью и никогда не занимал должности curator legum et morum, что не мешало ему время от времени осуществлять соответствующий контроль. Для этого в tribunicia potestas Августа были, по-видимому, внесены какие-то дополнения, позволяющие использовать её в новом качестве. Сообщение Светония отражает лишь тот факт, что реально Август присвоил себе право цензорского надзора. Появление особой cura legum et morum в системе полномочий принцепса следует поэтому относить к более позднему времени. Августу и его ближайшим преемникам эта новая власть (фактически, пожизненная цензура) всё ещё казалась слишком явным нарушением не писанной римской конституции.

Однако, проконсульский империй, обеспечивший Августу верховное военное командование, и трибунская власть, благодаря своей огромной запретительной силе делавшая принцепса реальным руководителем гражданской жизни Рима, не были единственной основой его власти. Рядом с ними стояло морально-политическое влияние личности правителя–auctoritas principis. Учёные, занимающиеся проблемой принципата (А. фон Премерштейн, Р. Сайм, Н. А. Машкин, Л. Викерт, А. Б. Егоров), хотя между ними и существуют разногласия относительно характера императорской auctoritas, считают её важным моментом в системе Августа, дополняющим и усиливающим все другие полномочия принцепса. [69Premerstein A. von. Vom Werden und Wesen…, S. 186-187, 194-195; Syme R. The Roman revolution. P. 322, 330, 346; Машкин Н. А. Принципат Августа. С. 400-401; Wickert L. 1)Princeps…, Sp. 2287-2290; 2)Neue Forschungen…, S. 74; Егоров А. Б. 1)Рим на грани эпох. С. 99-100; 2)Становление и развитие системы принципата. Дисс…, 263-265. ]Соотношение правовых и внеправовых основ власти Августа представляет сложную проблему, тем более что некоторые исследователи (Р. Гейнце, М. Грант) выдвигают auctoritas на первый план. [70Heinze R. Auctoritas// Hermes. Bd. LX, 1926, S. 348-349; Grant M. From imperium to auctoritas. Cambridge, 1946, P. 443-445ff. ]В самом деле, в политической карьере наследника Цезаря были моменты, когда именно auctoritas и роль национального лидера составляли основу его политического положения. Так было в 33-32 гг. , когда истёк срок триумвирских полномочий Октавтана, и он не занимал никакой официальной должности. Позднее и Марк Агриппа, и Тиберий выступали в качестве соправителей Августа и располагали трибунской властью и империем, которые были аналогичны соответствующим полномочиям Августа. Всё различие в их статусе заключалось в auctoritas, и сам Август понимал этот вопрос именно так (R. G. , 34, 3).

Хотя роль внеправовых, экстралегальных факторов и была чрезвычайно велика, абсолютизировать их значение, на наш взгляд, было бы неверно. Решающее значение имела концентрация в руках Августа правовой власти, potestas и imperium, [71Егоров А. Б. Рим на грани эпох. С. 100-101; 2) Становление и развитие системы принципата. Дисс…, С. 263-264. ]а в случаях, выходящих за рамки его законной компетенции (кстати, и без того очень обширной), Август действовал на основании личного авторитета. Формально не имея обязательной правовой силы, auctoritas, теме не менее, позволяла ему предпринимать различные политические акции. Наличие же на стороне Августа фактора силы превращало все отданные на основе auctoritas распоряжения в приказы, равнозначные тем, какие он отдавал на основании potestas и imperium: ослушавшиеся, как тех, так и других могли быть силой принуждены к повиновению. В правление Августа правовой и личный аспекты принципата были теснейшим образом связаны и, можно сказать, сливались. Ситуация меняется при его преемниках, когда система существует уже без того человека, который создавал её для себя и под себя.

Страницы: 1, 2, 3, 4