Отправляя 2-ю Особую пехотную бригаду воевать в горную местность, ей даже не придали специальных горных подразделений.
Поскольку маршрут через Дальний Восток русское командование отменило, 2-ю Особую бригаду решили отправить из Архангельска морем во Францию, далее через Францию по железной дороге до Марселя, а оттуда на пароходах - в Салоники. 3 июля 1916 г. бригада отплыла на 9 французских и английских пароходах (“Венесуэла”, “Мартазан”, “Умтали” и одном русском – “Екатеринослав”) вместо планируемого 23 июня. Первые двое суток плавания транспорты имели охрану только в виде русской канонерской лодки“Вайгач”. Далее их должны были сопровождать английские боевые корабли, которые так и не показались на горизонте, хотя реально существовала угроза нападения со стороны германских подводных лодок. “Может быть, оно [английское правительство] и охраняло наше плавание, но как — я не видел”, - с сарказмом отметил начальник 2-й Особой бригады (“Надо отдать справедливость англичанам, что они большие свиньи”). И далее: “Не знаю, кто следит за нашей безопасностью, но впечатление получается покинуты всеми”.
15 июля пароходы с русскими войсками встретили французские боевые корабли - два миноносца и одно“судно специальное против подводных лодок. (.... ) …допотопного вида, которым место в музее, а не в современном флоте. Но, впрочем, все же лучше это - чем ничего”.
С середины 16 июля количество французских кораблей увеличилось до 6-ти единиц. В Брест (Франция) первый транспорт“Венесуэла”, с Дитерихсом на борту прибыл 16 июля, в 6 часов вечера; остальные –до 3 сентября (условия на кораблях, на которых перевозили русских солдат, являлись крайне тяжелыми). Как планировалось, бригаду перевезли в Марсель через Францию, восторженно встречавшей русских солдат, посадили на вспомогательные военные крейсера“Галлия” и “Гюшен”(5 августа) и доставили в Салоники через несколько дней (шли в основном ночью).
В России, 26 апреля 1916 г. представители французского правительства Р. Вивиани и А. Тома, с одной стороны, и генерал М. В. Алексеев, с другой, подписали соглашение, по которому Россия обязывалась послать во Францию и Македонию помимо первых двух бригад - еще пять общим количеством в 50. 000 человек с подкреплениями в 10. 000 человек. “Французское правительство соглашалось принять на себя погрузку и расходы по перевозке, вооружению и содержанию этих воинских частей. Оно пошлет предметы вооружения (ружья и пулеметы) в Россию[за 2 месяца до отъезда войск], а равно и боевые запасы в достаточном количестве, чтобы войска могли упражняться в военных приемах”. Жизнь внесла коррективы в соглашение - из-за опасности нападения германских подводных лодок на французские пароходы, следующие в Россию, отправку оружия заблаговременно отменили.
В соответствии с принятыми договоренностями в начале июля 1916 г. русское командование приступило к комплектованию 3-й Особой бригады во главе с генерал-майором В. В. Марушевским, предназначенной для французского фронта. В штаты бригады, как в штаты остальных бригад, входили прикомандированные французские офицеры. Применительно к ним, с разрешения командующего IV французской армией, был издан приказ № 36 (от 23 сентября 1916 г. ) по 3-й Особой бригаде, по которому офицеры французской службы должны были“.... носить на левом рукаве трехцветную (белую, синюю, красную) повязку, в полках с арабскими цифрами 5 и 6, в маршевом батальоне с цифрой III и в Штабе бригады с цифрою III и тонким золотым галуном по краям повязки”. Носили ли подобные повязки французские офицеры в других Особых бригадах – данные отсутствуют. Формировалась 3-я Особая бригада частью путем выделения рот из действующих полков (три роты в каждом полку, всего - 6 рот), большей частью из запасных батальонов (остальные 9 рот). Формирование бригады совпало по времени с Брусиловским наступлением в Галиции (Юго-Западный фронт) летом 1916 г. , где русские войска понесли большие потери, что сказалось на качестве и темпах комплектования. Посадка на пароходы в Архангельске началась 18 августа 1916 г. ; в Нант (Франция) 3-я Особая бригада прибыла месяц спустя, 18 сентября. Вслед за 3-ей Особой бригадой русское командование сформировало и 4-ю (180 офицеров, 9. 368 нижних чинов) во главе с генерал-майором Леонтьевым; бригаду отправили в Македонию. 4-я Особая бригада была укомплектована по смешанной системе, как и 3-я. В состав рот, формировавшихся из запасных батальонов, входили ратники ополчения 1-го разряда, имевшие поверхностное военное образование.
На пароходе “Мартизан”4-я Особая бригада отправилась морем из Архангельска в середине сентября, в Салоники прибыла на пароходе“Лютеция” 10-20 октября 1916 г. 4-я Особая пехотная бригада явилась последней. Прежде всего сказались большие потери на русском фронте и необходимость их восполнения внутри России. Во-вторых, сказалась и небезопасность плавания из-за действия германских подводных лодок в Белом море. В-третьих, в августе 1916 г. в войну на стороне Антанты вступила Румыния. Боевые действия она вела неудачно, и в декабре был образован Румынский фронт, на который перевели русские части с Северо-Западного фронта, а вместо них отправили 5-ю, 6-ю и 7-ю Особые пехотные бригады, приготовленные к отправке во Францию. Остается добавить, что прекращение отправки русских войск было согласовано с французским правительством. Итого, по данным французского Генштаба, в 1916 г. во Францию и Македонию было отправлено 745 офицеров и 43. 547 нижних чинов.
Как для любой бригады, требовалось создать систему тыловых служб, занимавшихся вопросами лечения больных и раненых, проблемами обмундирования, снабжения войск питанием, боеприпасами и т. п. Некоторые проблемы решили следующим образом: “Все имущество (вооружение, обоз и проч. ), а также животные (лошади, мулы) должны быть отпущены Французским Правительством безвозмездно. Что же касается содержания бригады, то на средства Русского Правительства должно быть отнесено только содержание русских чинов бригады (жалование и довольствие).
Чины же французской армии должны содержаться на средства своего Правительства, которое принимает на себя также и расходы по содержанию животных и разного рода имущества, которое привезено войсками из России.
Расходы по содержанию и лечению во французских госпиталях больных и раненых, должны быть приняты на счет Французского Правительства”.
Несмотря на недостатки в посылке бригад, денежное содержание русских солдат и офицеров оказалось значительно лучшим, чем во французской армии. Так, русский капитан получал во Франции 1. 577 франков (капитан французской службы - 689 фр. ), соответственно подпоручик - 804 и 472 франков, рядовой - 50 и 7. 50 франков.
Денег царское правительство явно не жалело. Так, В. А. Рыхлинский вспоминает, как его командир, П. П. Дьяконов (“обладал этим даром – пить в невероятном количестве, как никто”) выдал ему чек на предъявителя на 1 млн. франков золотом на представительские расходы! В Сингапуре казначей бригады выдал В. А. Рыхлинскому для“покупки верховой лошади” (! ) 1, 5 тыс. франков золотом. Вопрос с обмундированием русских войск оказался довольно сложным. За все время пребывания во Франции и Македонии войска никогда не будут иметь однообразную форму. Так, 3 октября 1916 г. по 1-й Особой бригаде выходит приказ № 173, в котором, в частности, говорилось, что“.... некоторые нижние чины особенно охотно заменяют форменную одежду, установленную для французской армии. Появились синие рубашки вместо наших защитных и т. д. ”. Обмундирование русских военнослужащих останется на долгое время пестрой, подчас нововведения в деталях униформы мирно соседствуют со старыми, отмененными. Подобное положение дел сохранится до конца войны.
Перед отправкой во Францию 1-я Особая бригада получила превосходную форму - ее подгоняли почти для каждого солдата (однако по сохранившимся фотографиям это не скажешь); им предназначалось 2 комплекта - в одном они прибыли во Францию, а второй– “про запас”. По прибытию во Францию и Македонию войска получали каски образца Адриана с двуглавым орлом. Когда каска не требовалась, русские военнослужащие носили фуражки французского (например, в 4-м Особом полку 2-й Особой бригады) и русского образцов.
С обмундированием для 2-й Особой бригады дело обстояло хуже. Генерал М. К. Дитерихс подвергает суровой критике службы, занимавшиеся обмундированием его бригады, о чем сообщает в“Общих выводах по формированию и отправки бригады на фронт союзных армий”(от 7 августа 1916 г. ). Уже первый комплект военной одежды к прибытию в Брест принял“.... недопустимый вид: материал, из которого сделаны штаны - страшно маркий, а стирке поддается плохо.... Кроме того, цвет материала не одинаков; почти от белого до темно-коричневого, что вносит еще больше впечатления неряшливости, беспорядка и небрежности”.
Не лучшим образом обстоял вопрос с обмундированием для 4-й Особой бригады: “Обмундировали меня [Д. Шаевского, автора этих строк] как огородное чучело: поношенный солдатский картуз, прикрывавший только затылок, гимнастерка до колен с рукавами на 4 вершка [около 18 см] длиннее рук, старые брюки и кирзовые сапоги - правый сапог 44-го размера, левый - 39-го”. Для ведения боевых действий двух комплектов явно было недостаточно, и между русским и французским интендантствами возникли некоторые разногласия - где и из чего шить летние, зимние комплекты. В результате появилось три вида военной одежды: военная униформа, сшитая в России, военная униформа, сшитая во Франции из французских тканей и сшитая во Франции из русских тканей. Со стрелковым вооружением хлопот практически не было. Личный состав Особых бригад вооружили ружьями и пулеметами французского образца. Русские солдаты имели на вооружении в разное время практически все образцы французских винтовок того времени - от 8-мм 3-зарядного Лебель Ml 886/93 до 8-мм 5-зарядного Лебель М1916.
Сложным для решения оказался вопрос о лечении больных и раненых во французских госпиталях. Перед отправкой Особых бригад за границу русское командование не позаботилось об учреждении собственных стационарных госпиталей во Франции и Македонии; только к середине 1917 были приняты меры по организации лечебных учреждений с русскими врачами и русским медперсоналом. Особенно остро недостаток русских врачей ощущался в Салониках. Отношение к русским во французских госпиталях практически всегда являлось очень плохим - как во французских госпиталях во Франции, так и во французских госпиталях в Македонии.
Проблемами создания централизованного тылового аппарата русское командование себя не отягощало. Решение данной проблемы взял на себя по собственной инициативе военный агент во Франции полковник граф А. А. Игнатьев. Именно он руководил и решал все хозяйственные и организационные проблемы, связанные так или иначе с вопросами, входящими в компетенцию тылового аппарата. Фактически прообраз тылового управления был создан к началу 1917 г. , но легитимное оформление оно получило только в начале июля 1917, т. е. когда активные боевые действия со стороны Особых бригад прекратились. Только 2 июля 1917 г. выходит долгожданный приказ № 11 по русским войскам во Франции, в §1 которого говорится:
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15
