Из последующих исследований особенно следует выделить труд У.  Ричардсона, посвященный детальному анализу становления раннетюдоровской администрации и ее практике. Автор подчеркивал, что управление при Генрихе VII осуществлялось посредством придворных структур и прежде всего через Королевскую Палату. [7 Richardson W. C. Tudor Chamber Administration, 1485-1547. N. Y. , 1952. ] Как уже отмечалось, ключевым моментом в развитии западной историографии вопроса стала дискуссия между Дж.  Элтоном и Д. Старки о сущности и характере административно-политических преобразований первой трети XVI в. и месте двора в государственной системе Англии конца средневековья и начала нового времени. Именно эта дискуссия во многом определили основную направленность современных исследований, по истории государственных институтов Англии этого времени, в том числе и настоящей диссертации.

Суть концепции Элтона сводилась к утверждению, что в 30-е годы XVI в. в Англии произошла так называемая "тюдоровская революция в управлении", которая означала переход от методов "хаусхолд-управления" страной к методам бюрократического администрирования. На смену королевскому хаусхолду как центру административной деятельности, тесно зависевшему от личности монарха, пришла система, состоящая из относительно независимых от прямого королевского вмешательства и контроля со стороны двора административных и судебных органов. Элтон, таким образом, разделял сферы "политики" и реального "управления".

Ключевыми элементами новой "революционной" организации управления стали независимые финансовые структуры во главе с Казначейством, а также Тайный совет. Королевский хаусхолд сохранил за собой исключительно "лакейские" функции по обслуживанию личных потребностей монарха и превратился в один из, хотя и весьма специфический, секторов государственного механизма. Архитектором этих преобразований был Томас Кромвель. По мнению Элтона, он сознательно стремился ввести так называемое "национальное управление" свободное от воли монарха и его окружения. Элтон считал, что административные преобразования, имели значительные социальные последствия. Реальным носителем власти стала бюрократия, занявшая командные должности в Совете и Казначействе . Двор остался средоточием старой потерявшей силу знати, местом интриг. [8см. работы Д. Элтона: Elton G. R. The Tudor Revolution in Government. Cambridge, 1953. ; England under Tudors. L. , 1958. ; Reform and Renewal: Thomas Cromvell and Common Wealth. Cambridge, 1973. Reform and Reformation in England, 1509-1558. L. , 1977. ; Studies in Tudor and Stuart Politics and Government. 2 vols. ;“Tudor government”. The Points of Contract III: The Court // Transactions of the Royal Historical Society, L. , 1976. 5th ser. V. 26. P. 211-228. ]

Концепция Дж. Элтона была принята большинством историков и стала определяющей на протяжении последующих двадцати лет. Ее преимущество состояло в том, что она позволяла придать истории XVI-XVII вв. целостный вид и осмысленность. В конце 70-х и особенно во второй половине 80-х годов с критикой концепции Элтона активно выступила группа ученых во главе с его учеником Д.  Старки, докторская диссертация которого была посвящена изучению роли некоторых придворных структур в политике и управлении. В серии статей и коллективных монографий Старки и его сторонники попытались оспорить основные положения концепции "кромвелевской революции". [9Revolution Reassessed: Revisions in the History of Tudor Government and Administration. / Ed. by C. Coleman and D. Starkey. Oxford, 1986. ; The English Court: from the Wars of the Roses to the Civil War / Ed. by D.  Starkey. L. , 1987. ]Критика вызвала ответную реакцию со стороны Элтона и его коллег, причем дискуссия велась достаточно жестко, а ее участники выступали в плоть до взаимных обвинений в непрофессионализме. [10Elton G. R. Reform and Reformation in England, 1509-1558. L. , 1977. P. 219-220. Starkey D. From Feud to Faction // History Today. 1982. V. 32. P. 16-22. ; Он же: Tudor Government: The Facts? // The Historical Journal. 1988. V. 31. N. 4. P. 921-923. ]

Старки и его единомышленники на основе изучения архивных материалов пришли к выводу об отсутствии каких-либо серьезных "революционных" изменений в управлении связанными с деятельностью Т.  Кромвеля. Во-первых, многое из того, что по мнению Элтона, составляло содержание кромвелевских реформ, в действительности было задумано и начало претворяться за долго до него, в частности, организация Тайного совета [11Starkey D. Court and Government // Revolution Reassessed.... P. 29-58. ; он же: Which Age of Reform? // Revolution Reassessed.... P. 13-28. ]. А многое из того, что реально было осуществлено правительством Кромвеля, было нивелировано или скорректировано ходом дальнейшей истории. Таким образом, по мнению Старки и его сторонников, можно говорить, только об определенной и длительной эволюции в управлении. Во-вторых, по мнению молодых ученых, королевский хаусхолд сохранил за собой влияние на принятие политических решений.

Старки и его сторонники считают, что Тайный совет возник как часть королевского хаусхолда и оставался таковым на протяжении XVI и первой половины XVII вв. Падение Королевской Палаты в кромвелевский период, передавшей контроль над финансовой системой Казначейству, не означало перехода к административным методам управления. Ее место как ближайшего придворного окружения монарха со всем комплексом административных и финансовых полномочий заняла Ближняя палата. Новый субдепартамент двора стал основной административно-хозяйственной доминантой в управлении и финансах.

Реальными носителями власти стала не бюрократия, а лидеры придворных фракций и высшие королевские слуги. Степень их влияния зависела от степени близости к монарху, которая, в свою очередь, определялась "стилем" королевского управления. Старки отнес Генриха VIII и Якова I к типу правителей, которые действовали на основе принципа "intimacy" в отношении со своим ближайшим окружением, а Генриха VII и Карла I к тем, кто осуществлял управление по принципу "distance". Весь промежуток между 1450 и 1640 гг. являлся периодом "court government", поскольку даже "советники" были в действительности королевскими "придворными".

Главным итогом дискуссии был перевод придворных штудий в конкретно-исторический направления. Обсуждаемыми проблемами стали: 1) Являлся ли Совет частью королевского двора? 2) Сохранили ли свое административно-финансовое влияние Ближняя палата и хаусхолд в целом? 3) Какова была степень зависимости государственного управления от личности монарха и стиля его взаимоотношений с подданными?

Кроме того в ходе дискуссии были затронуты проблемы источниковедческого характера. Старки оспаривал приоритет официальных, государственных документов над свидетельствами современников, который защищал Элтон. Речь идет о так называемой элтоновской "record based history".

Необходимо признать, что дискуссия в значительной мере активизировала исследования посвященные, двору в целом и отдельным этапам его развития. Она показала неудовлетворительное состояние используемого специалистами понятийного аппарата.

Прежде всего встал вопрос об определении содержания понятия "Двор". Элтон определял двор как чисто административный институт, а в социальном плане–как совокупность лиц, кто в данный момент находились при дворе, или тех, кто использовал потенциальное право там находиться, а также тех, для кого проблемы функционирования двора составляли главное занятие. В этом же смысле, как правило, содержание понятия "двор" определяли историки-медиевисты. При этом они предпочитали использовать термин "хаусхолд", акцентируя направленность хозяйственной деятельности этого института.

Разработка придворной тематики также была связана с деятельностью группы историков так называемого ревизионистского направления. Особенности ревизионистских исследований заключались в том, что политические группировки и выдвигаемые ими теории рассматривались в рамках эволюционных дихотомий: "Правительство" и "Оппозиция", "Двор" и "Страна", "Корона" и "Парламент". При этом в противовес вигской концепции, которая акцентирует внимание на исследовании деятельности парламента, ревизионисты подчеркивали значение последовательного анализа персональных качеств монарха и его придворного окружения. В центре внимания их исследований находились политические интриги и фракционная борьба, циркулировавшие вокруг монарха. Парламентская политика рассматривалась как часть придворной политики. В этой связи, возникла необходимость в более четкой конкретизации таких понятий как "Двор" и "Страна".

В западной историографии впервые проблема взаимоотношения "Двора" и "Страны" (Court and Country) была поставлена несколько десятилетий назад в работах П.  Загорина и Х.  Тревор-Роупера, предвосхитивших ревизию политической истории. В большинстве исследований именно в жестком противостоянии данных систем виделись основные причины политических и социальных конфликтов раннего нового времени. Тревор-Роупер в интересах отстаиваемой им теории об "упадке джентри" пытался предельно широко определить "двор" как общность тех, кто занимал должности в бюрократическом аппарате в центре и на местах. В том же духе "Двор" трактовал и П.  Загорин. [12 Zagorin P. The Court and the Country . L. ,1969. P. 41. ] В последующем среди ревизионистов определилось понимание "двора" как политического центра государства, своего рода арены для борьбы за патронаж и должности (К.  Рассел). В ревизионистских исследованиях приоритетное значение фракционной борьбы при дворе противопоставлялось политической роли парламента. На практике представители этого направления редко исследовали двор как таковой.

Стремясь преодолеть односторонность ревизионистского подхода, последующие исследования предложили широкое многообразие интерпретаций и методов изучения двора. [13Zagorin P. The Court.... ; Smith A. H. County and Court. L. , 1974. ; Jones J. R. Country and Court. L. , 1978. ; из современных исследований см. : Peck L. L. Court Patronage and Corruption in Early Stuart England. Boston, 1990. ; Smuts M. Court Culture and the Origins of a Royalist Tradition in Early Stuart England. Philadelphia, 1987. ; The Stuarts Court and Europe. Essays in Politics and Political Culture/ Ed. by M. Smuts. Cambridge, 1996. ]

В русле традиционного подхода "административной истории" к двору как к государственному институту продолжились исследования различных лакун в эволюции королевского хаусхолда. Больше внимания стало уделяться персональному составу двора. Примером подобного исследования может служить работа Ч.  Гивен-Уилсона, проследившего эволюцию придворных институтов и социальный состав королевского хаусхолда на протяжении XIV - XV вв. [14 Given-Wilson Ch. The Royal Household and the King’s Affinity: Service, Politics and Finance in England , 1360-1461. New Haven, 1986. ]

Применительно к истории раннего нового времени следует отметить работу Д.  Лоудза "Тюдоровский двор". [15 Loades D. The Tudor Court. New Jersey, 1986. ]Функционалист по своей методологической позиции, Лоудз пытается представить двор в качестве инструмента утверждения королевского авторитета, центра правительства, патронажа и культуры. Предлагая целостный взгляд на тюдоровский двор как исторический феномен, Лоудз тем не менее старается обойти те спорные вопросы, которые были подняты в дискуссии Элтона и Старки. В целом придерживаясь точки зрения последнего, Лоудз ключевым моментом эволюции тюдоровского двора считает долгое правление Елизаветы. В тоже время, автор обращает недостаточное внимание на персональный состав тюдоровского двора. Этот традиционный для административной истории недостаток были призваны компенсировать биографический и просопографический подходы к изучению данной проблематики. Изучение персонального состава и карьер королевских слуг и придворных открывает возможность рассматривать двор в качестве коллективного портрета лиц, так или иначе принадлежащих к нему. Применительно к раннестюартовскому периоду в этом направлении работают М. Прествич, Л. Л. Пек, Р. Шрайбер. [16Prestwich M. Cranfield: Politics and Profits under the Early Stuarts. Oxford, 1966. ; Peck L. L. Northampton: Patronage and Policy at the Court of James I. L. , 1982. ; Schreiber R. E. The First Carlisle: Sir James Hay, First Earl of Carlisle as Courtier, Diplomat and Enterpreneur, 1580-1636 // Transactions of the American Philosophical Society. 1984. Philadelphia. V. 74. Part 7. ] В этих работах одним из результатов исследований деятельности отдельных придворных стала переоценка той изолированности "двора" от "страны", на которой настаивали ревизионистские историки. Отдельная карьера рассматривалась в качестве своеобразного микрокосма не только двора, но и всего королевства. Определенную сложность для просопографического подхода представляет определение "принадлежности" ко двору, степень которой может быть предельно широка и индивидуализирована. Данное диссертационное исследование рассматривает только лиц, входивших в штат королевского хаусхолда, т. е. составлявших основу для формирования придворного сообщества.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 48, 49, 50