«Дружина» имела многочисленную русскую и заграничную агентуру (количество членов «Дружины» составляло 729 человек, добровольных помощников -- 14672) [15, с. 19]. Занималась в первую очередь охраной императора Александра III в Санкт-Петербурге и поездках по городам России, а также членов Императорской Семьи. В самарском отделе Священной дружины начал свою карьеру П. А. Столыпин. Около половины личного состава Дружины были военными, среди них 70 % офицеров, имевших высшие воинские чины. Также в её состав входило большое количество представителей русских аристократических родов.
Ее руководителями были П.П. Шувалов, И.М. Воронцов-Дашков, С.А. Панчулидзе. Они разработали Устав организации и Положение о Добровольной охране. Целью этой организации была борьба с революционным движением и его лидерами, защита монархии. Предусматривалось оказание помощи полиции. Велись эти переговоры естественно в обстановке строгой секретности под прикрытием несуществующего «Земского союза», якобы основанном в Женеве и даже имевшем свой печатный орган - еженедельную газету на русском языке «Вольное слово», руководил которой агент «Священной дружины» Мальшкинский. Всего вышел 61 ее номер, а с номера 37 «Вольное слово» стало именовать себя органом якобы существовавшего в России конституционно-либерального "Земского союза" [19, с. 67]. Под этим же псевдонимом "Земского союза" "Священная дружина" и вела переговоры с «Народной волей», главной целью которых являлось предотвращение терактов против Александра III в 1882 г. во время коронационных мероприятий в Москве.
Организация была хорошо законспирирована, поэтому сведения об устройстве и непосредственных руководителях довольно фрагментарны. Руководящий орган -- Совет первых старшин (состав его неизвестен, однако известно, что в него не входили ни Воронцов-Дашков, ни Левашов, ни Шувалов), состоявший из 5 человек. Остальные члены делились на 2 отдела. Первый отдел (100 человек) занимался организационной работой. Из его членов были созданы административные и руководящие органы Дружины -- Центральный комитет (наиболее закрытый высший руководящий орган, его персональный состав был известен только Совету старшин), Исполнительный комитет (ведал агентурой) и Организационный комитет (устройством). Второй отдел занимался практической работой [15, с. 20].
О размахе и эффективности деятельности Мальшинского свидетельствует тот факт, что к работе в редакции ему «в темную», то есть, не раскрывая подлинных целей издания, удалось привлечь известных политэмигрантов П.Б.Аксельрода и М.П.Драгоманова, причем последний с 1882 г. становится главным редактором газеты [35, с. 97].
Проявляя политико-розыскную «гибкость» Департамент государственной полиции МВД Российской империи сознательно шел на публикацию в "Вольном слове" как либеральных, так и политически крайне острых материалов о собственной деятельности. Так, в N 41 за 1882 г. была опубликована статья «Сыскная политика полковника Судейкина», в которой речь шла о «секретном» циркуляре по дезорганизации революционного движения в России [14, с. 24].
Отмечу также, что помимо «Вольного слова» в Женеве с августа 1882 по февраль 1883 г. "Священной дружиной" на деньги Департамента полиции издавалась газета «Правда», которая была разоблачена как «полицейская провокация» в заявлении Г.В.Плеханова от 21 ноября 1882 г. [29, с. 117]
А в следующем году последовал провал и самого Мальшинского, приведший к прекращению издания газеты. Обстоятельства его таковы. В начале 1883 г. вышел из печати «Календарь Народной воли», содержавший заметку о «Вольном слове» как «провокационной затее охранки», а ее редактор «Мальчинский» был назван сотрудником III Отделения. (О Мальшинском как сотруднике III Отделения сообщал еще Н.В. Клеточников, внедренный в 1879 г. народовольцами в этот центральный руководящий орган политического сыска империи).
В своем открытом письме, датированном 5 мая 1883 г. и озаглавленном «Не знаю к кому...», Мальшинский не только отстаивал подлинность существования «Земского союза», но и дискредитировал Исполком «Народной воли».
Вполне справедливо он писал: «... нечто, именует себя Исполнительным Комитетом, но вместе с тем заявляет, что никто ему ничего не приказывает и не может приказывать, потому что оно стоит над всеми и, понятно, ни от кого не зависит». В дискуссии с «неведомыми оппонентами» Мальшинский воспроизводит следующие оценки состояния «противуправительственного движения» за границей, заимствованные у П.Л.Лаврова: «В 1880 г. под руководством Исполнительного комитета действовало не менее 12 местных групп и несколько отдельных. Общая численность лиц, входивших в группы... и тесно связанных с Исполнительным комитетом составляла в 1881 г. свыше 500 человек, причем эти непосредственно входившие в организованные группы были окружены несколькими тысячами лиц, которые не принадлежали к партии или находились под ее сильными влияниями, но по той или другой причине не вошли формально в ее организацию» [3, с. 56]. Как мы видим, «Народная воля» создала довольно внушительную террористическую машину, готовую в любой момент начать действовать, опасность исходившая от революционеров была не иллюзорна.
Однако представители «Священной лиги» часто не столько помогали полиции, сколько мешали ей. Они активно занимались провокационной деятельностью, и государственная полиция вела за ними наблюдение. Деятельность «Священной Дружины» оказалась малоэффективной. Это объяснялось тем, что в «Дружину», как и в любую другую создаваемую сверху организацию, по признанию С.Ю. Витте, «направилась всякая дрянь, которая на этом желала сделать карьеру» [2, с. 134]
По мнению З.И. Перегудовой деятельность «Священной лиги» была бессистемна и носила индивидуальный, разрозненный характер, поэтому не решала главной проблемы - организации зарубежного политического сыска. Порой деятельность «Священной дружины» дискредитировала Российскую империю, в качестве конкретного примера стоит привести следующий случай. «Священная дружина» вынесла по меньшей мере, три смертных приговора: участнику взрыва поезда под Москвой Гартману, другу и защитнику русских террористов французскому журналисту Анри Рошфору и, что самое главное, П.А. Кропоткину, которого при дворе считали главным вдохновителем убийства Александра II.
Покушение на жизнь идейного вождя анархизма князя Кропоткина не было приведено в исполнение потому, что о готовящемся теракте ему было сообщено заблаговременно прознавшим про это Салтыковым-Щедриным. Узнав о намерении «Священной дружины», Кропоткин напечатал в своей газете «Le Revolte» заметку о том, что ему известно об инициаторах покушения и что их имена тотчас после него будут преданы огласке. Во избежание европейского скандала «белые» террористы пошли на попятную.
Но вместе с тем именно «Дружина» стала предшественником будущей Зарубежной агентуры, она накопила значительный опыт по борьбе с революционным движением, были собраны весомые материалы по состоянию подпольных отделений «Народной Воли» заграницей. После разгрома народнического движения на территории империи, Департамент полиции взялся и за заграничных агентов, «священная дружина» оказалась неспособна справиться с поставленными перед ней задачами и была расформирована.
Так закончился подготовительный этап становления зарубежного политического сыска. Как видно, становление проходило «методом проб и ошибок», однако, были сделаны попытки создания собственной агентурной сети, часть агентов которой будет задействована в дальнейшем.
3.2 ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ЗАРУБЕЖНОЙ АГЕНТУРЫ ДЕПАРТАМЕНТА ПОЛИЦИИ В 1883 - 1885 ГГ.
После фактического прекращения деятельности «Священной лиги» требовалось создать новую, уже официальную, государственную структуру в составе Департамента полиции. Требования к организации политического сыска за рубежом были крайне высоки, но должным уровнем подготовленных людей не хватало.
В июле 1883 г. директор Департамента полиции Плеве и товарищ министра внутренних дел Оржевский, стремясь поставить сыск за границей на должную высоту и изучив материалы и опыт предшественников, посылают в Париж для организации политического сыска во Франции надворного советника П.В.Корвин-Круковского (1844-1899 гг.), русского эмигранта, женатого на французской актрисе и уже с десяток лет проживавшего в столице Франции, в 1880 году помогшего обезвредить Льва Гартмана, участвовавшего в покушении на Александра II [35, с. 84].
При Круковском начинает охранную карьеру в Париже и Петр Иванович Рачковский (1853-1910), сначала - также в качестве агента «Священной дружины», а с марта 1884 - заведующим заграничной агентурой. Хотя Корвин-Круковский в течение двух лет служил агентом в Болгарии и Румынии, навыками, необходимыми для руководителя политического сыска -- он не обладал. Это был, скорее талантливый самоучка, а не профессионал.
Но именно при нем и было основано специальное подразделение Департамента полиции - Заграничная агентура, или, как ее называли современники «Заграничная охрана». Статус Корвин-Круковского был определен удостоверением, выданным директором Департамента Плеве. В нем указывалось, что он «облечен доверием Департамента полиции, и дружественным России державам предлагается оказывать ему содействие при исполнении им своего поручения».
С созданием заграничной агентуры Департамента выявились все неудобства существования за рубежом «Священной дружины», которая была расформирована, а часть ее агентов была принята в заграничную охранку. Вот имена этих агентов (по записке Плеве товарищу министра внутренних дел Оржевскому от 30 июля 1883 г.): присяжный поверенный Волков, отставной надворный советник Климов и купеческие сыновья Гурин и Гордон [21, с. 118].
Первый из них, Волков, отправился в Париж, имея полномочия от бывшего издателя Московского телеграфа Радзевича, с целью выяснения условий предполагавшегося издания новой либеральной газеты и связал с этой поездкой свою агентурную деятельность, а второй, Климов, скомпрометировавший уже себя среди эмигрантов изданием в Женеве газеты "Правда", должен был доставить подробный поименный список женевской эмиграции с характеристикой руководителей последней (ему это так и не удалось - он был отозван в Россию).
Между тем деятельность этих лиц выразилась лишь в сообщении Волкова о том, что замыслы русской колонии в Париже в смысле издания газеты, ввиду местных и внешних условий, не могут быть осуществлены. Климов же, не успевший в течение двухлетнего своего пребывания в Женеве ознакомиться с наличным составом эмиграции, ограничился лишь сообщением ничтожных, на лету схваченных сведений... Что же касается остальных двух агентов, Турина, поселившегося в Париже, и Гордона в Цюрихе, то оба они по своему развитию и пониманию дела могли быть полезны, "подавая надежду сделаться в приведенных пунктах внутренними агентами, в каковых Департамент полиции встречает насущную потребность".
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13
