Мероприятия правительства Александра I по крестьянскому вопросу также были очень ограниченными. В 1801 г. купцам, мещанам и государственным крестьянам было разрешено покупать ненаселенные земли. В 1803 г. был издан указ, разрешавший помещикам отпускать крестьян за выкуп «на волю» с землей. Крестьяне, освобожденные по указу 1803 г., переходили в особое сословие «вольных хлебопашцев», имевших собственную землю и несших повинности только в пользу государства. Указ этот не получил широкого распространения: лишь немногие помещики воспользовались им. Те из них, кто освобождал крестьян, вызывали гнев и порицание дворянской массы (герой романа Л.Н.Толстого «Война и мир» Андрей Болконский, который перевел своих крестьян в разряд свободных хлебопашцев, прослыл вольнодумцем и опасным оригиналом). За первую половину XIX в. по указу 1803 г. было освобождено лишь 1,5% крепостных крестьян.
Таким образом, правительство Александра I практически ничего не сделало для действительного разрешения крестьянского вопроса: положение основной массы крестьянства не улучшилось, и хотя прекратились раздачи государственных крестьян помещикам, крепостное право осталось незыблемым.
В 1810г. «для утверждения единообразия и порядка в государственном управлении» в качестве совещательного органа при особе императора был учрежден Государственный совет в составе министров и лиц, особо назначенных царем, которые должны были рассматривать и предлагать на его утверждение новые законы, уставы и учреждения, касающиеся дел гражданских, военных, финансовых, промышленных и т. д. Торжественное обещание манифеста об учреждении Государственного совета, о намерении в будущем составить новое Уложение (кодекс законов) «совокупным рассмотрением избраннейших сословий» выполнено не было. В целом реформа высших органов государственной власти привела к более согласованным и целеустремленным действиям царской бюрократии, что способствовало укреплению аппарата самодержавия в условиях обострения классовой борьбы в стране и внешнеполитической обстановки.
Политика в области и культуры и образования в первые годы царствования Александра I отличалась некоторыми чертами «просвещенного абсолютизма» предшествовавшего периода. Мероприятия впервые учрежденного в России Министерства народного просвещения диктовались растущими потребностями государства в образованных чиновниках, офицерах армии и флота, в кадрах для казенных и частных предприятий и коммерческого дела. По положению об устройстве низших и средних учебных заведений была принята следующая система -- приходские школы, уездные училища, гимназии, университеты. Создавались профессиональные учебные заведения -- школы практического земледелия, землемеров, лесоводов, акушерские, штурманские, чертежные и картографические, кораблестроительные, живописные и др. Были учреждены первые в России училища для слепых, глухих и немых. Открывались новые университеты. Кроме существовавших в Москве, Дерпте и Вильно, открываются университеты в Харькове и Казани, Педагогический институт в Петербурге, преобразованный в 1811 г. в университет. Продолжали действовать и усовершенствовались Медико-хирургическая академия, Морской и Горный кадетские корпуса, Пажеский корпус для подготовки «благородного юношества» к военной службе; были открыты Институт инженеров водных и сухопутных сообщений, Ярославское училище высших наук (с правами университета), Высшее училище правоведения, Институт повивальных бабок ив 1810 г. знаменитый Царскосельский лицей, в котором получили образование А.С. Пушкин, А.А. Дельвиг, многие декабристы, крупный русский дипломат XIX в. А.М. Горчаков. Так как, по признанию властей, дворянство «менее других приемлет участие» в университетском образовании, предпочитая ему военную службу и учение в привилегированных училищах, в среде профессуры и студентов высшей школы значительно возросла прослойка разночинцев. Университеты пополнялись разночинцами из духовных семинарий, питомцами гимназий и других учебных заведений.
Активно шла работа по подготовке собственных научных кадров, чтобы не ограничиваться приглашением иностранной профессуры. В 1803 г. Академии наук было предоставлено право содержать до 20 воспитанников из студентов, «имеющих постоянную склонность и отменную способность» к наукам, для подготовки их в течение трех лет, к научно-педагогической деятельности по разным специальностям.
Своими выдающимися трудами обогатили науку в первой половине XIX в. в области естествознания профессора М.И. Афонин, П.И. Страхов, И.А. Двигубский, Х.А. Чеботарев, В.К. Аршеневский, медики М.Я. Мудров, Е.В. Мухин, И.Е. Грузинов, востоковед А.В. Болдырев, литературовед А.Ф. Мерзляков.
Под напором неотложных нужд и потребностей жизни правительство вынуждено было в 1803 г. Снять («трет с деятельности «вольных типографий», разрешить открытие ряда ученых обществ -- общества математиков, любителей наук, филармонического общества, общества любителей российской словесности и истории и древностей российских при Московском университете, учредить в Петербурге Публичную библиотеку (ныне библиотека им. М.Е. Салтыкова-Щедрина).
Вместе с тем реакционные меры правительства Александра I, вызванные распространением «вольнодумства» и революционных настроений среди студенчества и лучших людей из дворянства -- будущих декабристов, а также страхом самодержавия перед массовыми волнениями крепостных крестьян и работных людей после Отечественной войны 1812г., нанесли огромный вред прогрессу науки и просвещения, но уже не могли помешать национальной культуре развиваться на идеях русских революционеров, ученых, поэтов, писателей, мастеров искусства в первой половине XIX в.
Реформы М.М. Сперанского
Одним из выдающихся государственных деятелей, выдвинувшихся при Александре I в начале его царствования, был М.М. Сперанский (1772-- 1839). Сын сельского священника, закончивший свое образование в Питербургской духовной семинарии, даровитый от природы и необычайно работоспособный, Сперанский отличался широким политическим кругозором и большой начитанностью. Начав свою деятельность как преподаватель семинарии, Сперанский в 1802 г. стал чиновником Министерства внутренних дели, быстро продвигаясь по служебной лестнице, достиг положения статс-секретаря при особе императора. Многочисленные записки и законопроекты Сперанского о преобразовании государственных учреждений отразили его измерения приспособить дворянскую монархию к развивающимся в стране буржуазным отношениям. Он утверждал «законность» и «неприкосновенность» «всякой собственности», предлагал царю ввести представительные выборные учреждения (Государственную и местные думы) с предоставлением ограниченных имущественным цензом избирательных прав только дворянам и лицам «среднего состояния» (купцы, мещане, государственные крестьяне) при четырехступенчатой системе выборов. Перестройку фасада самодержавия Сперанский предлагал производить постепенно, «без крутостей и переломов», не посягая на прерогативы верховной власти царя, права и привилегии царской бюрократии и имея в виду лишь более совершенную координацию действий существующих и вновь создаваемых учреждений. Идеалом Сперанского была конституционная монархия.
Однако и этот весьма ограниченный план реформ был отвергнут. Созданный по предложению Сперанского Государственный совет уже вскоре потерял значение законосовещательного органа, и формула «вняв мнению Государственного совета» исчезла из именных указов царя. Тем более не были одобрены робкие предложения Сперанского о регулировании повинностей крестьян в пользу помещиков, замене подушной подати поземельной, восстановлении хотя бы в отдаленном будущем права перехода крестьян от одного помещика к другому.
Либеральные замыслы Сперанского и первые практические шаги по их реализации вызвали к нему общую ненависть дворян-крепостников и предопределили его падение. Кроме того, финансовые меры Сперанского способствовали обогащению купцов и владельцев мануфактур, имевших наличные капиталы для приобретения облигаций государственного займа, казенных земель, лесов и угодий и крестьянских «душ». Новую поблажку купечеству дворянство видело и в том, что в учрежденные по финансовому плану Сперанского Государственный ассигнационный банк и Комиссию погашения долгов были введены в качестве «директоров» в равном числе с коронными чиновниками представители купечества (по три человека тех и 200 других). Наконец, подготовленный Сперанским и Румянцевым и введенный в 1811г. новый резко покровительственный тариф, облагавший высокими пошлинами ввоз предметов роскоши, наряду с взиманием единовременного сбора с «чистого дохода» помещиков по полтиннику с каждой «ревизской души» расширил круг недовольных реформой Сперанского дворян.
Посягательство на честь и достоинство благородного сословия дворянство увидело и в подготовленном Сперанским указе «О правилах производства в чине по гражданской службе», обнародованном в августе 1809 г., -- указ запрещал впредь повышать чиновников по службе «за выслугу только лет». Такое повышение (начиная с чинов 8-го класса Табели о рангах) могли теперь получить только лица с университетским дипломом, либо сдавшие при университете экзамены по довольно обширной программе (девять словесных наук, русский и один из иностранных языков, правоведение, история, математика, главные части физики и т. д.), для чего при университетах в летнее время для желающих открывались «курсы наук». Хотя требования о сдаче определенных «наук» и ранее применялись в отношении офицеров армии и флота и в сущности были лишь распространены на гражданских чиновников, новая мера вызвала взрыв ярости.
Выразителем «общественного мнения» реакционного дворянства относительно нововведений Сперанского выступил историк Н.М. Карамзин в поданной Александру I записке «О древней и новой России в ее политическом и гражданском отношениях» (1811). Видя главную причину «неудовольствия россиян» (т. е. дворян) в «излишней любви» правительства «к государственным преобразованиям», угрожающим основам самодержавия и крепостничества, Карамзин подверг резкой критике все начинания Сперанского, считая, что вообще «всякая новость в государственном порядке есть зло», что хотя «самодержавие есть палладиум (оплот) России», но даже самодержцу не дано право посягать на права и привилегии дворянства, как это делал, по мнению Карамзина, Петр I, желавший «сделать Россию Голландией». В отличие от Талейрана, вступившего уже во время встречи двух императоров, Александра I и Наполеона, в Эрфуте осенью 1808 г. в тайные сношения с российским царем и в дальнейшем снабжавшего за изрядную мзду государственными секретами Наполеона, Сперанский не был повинен ни в намерении ввести в России «кодекс Наполеона», ни в шпионаже в пользу Франции, в чем его обвиняли противники. Тем не менее в марте 1812 г. он был удален от дел и сослан в Нижний Новгород. В дальнейшем, привязанный к царской бюрократии щедрыми земельными пожалованиями (до 2 тыс. десятин), чинами и орденами (в 1816-- 1821 гг. исполнял обязанности пензенского губернатора и генерал-губернатора Сибири), Сперанский проявил себя как верно-подданный слуга самодержавия: участвовал в суде над декабристами, руководил изданием «Полного собрания законов Российской империи» и «Свода законов».
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42
