Жуковский В. А. в 1815 году написал стихотворение «Молитва русских» Вариант текста В. А. Жуковского 1815 г.На музыку ан. гимна «God, save the King»:
Боже, Царя храни!
Славному долги дни
Дай на земли!
Гордых смирителю,
Слабых хранителю
Все ниспошли!
Это был текст русского гимна, а мелодия известного английского гимна.
Вскоре это стихотворение стало первым государственным гимном России при следующих обстоятельствах. В 1816 году в Варшаву приехал Александр I. Его здесь встречали под музыку гимна «Молитва русских». После чего он распорядился исполнить этот гимн полковым оркестром при встрече императора. А поэтому в период с 1816 года по 1833 год, т. е. 20 лет, гимн «Молитва русских» был официальным государственным гимном России (72,181).
Многие задают вопрос: «Почему музыка английского гимна была взята к русскому тексту?» Во-первых, она была достаточно распространена в Европе (как уже говорил раньше, английский гимн использовался в 23 странах Европы), во-вторых, это была мелодия стран антинаполеоновской коалиции (61,32). Но для России, победительницы войск Наполеона и освободительницы Европы, это положение было неприемлемым, так как английский гимн не мог в перспективе исполняться в нашей стране. А поэтому необходимо было сочинить свой, российский гимн. И автором музыки его стал Львов Алексей Федорович (1798-1870). Слова к готовой мелодии пишет Василий Андреевич Жуковский (1783-1852) - близкий и преданный царской семье человек: ему было поручено воспитание будущего наследника русского престола - Александра II. А поэтому понятно, почему Николай I не привлек к сочинению гениального поэта А.С. Пушкина или композитора М.И. Глинку - они по-своему могли понять задачу и предложить слишком оригинальное решение. Вариант Львов-Жуковский был, может быть, проще, но гарантировано преданный. Создание российского государственного гимна произошло при Николае I, который уделял большое внимание утверждению самобытной российской государственной символики, чтобы придать ей большое монархического веса. А все происходило следующим образом.
Львов Алексей Федорович был отличным скрипачом, дирижером. Крупнейшим представителем русского скрипичного искусства первой половины XIX века. Игру Львова однажды слушал композитор Шуман, после чего он написал: «…Если в России играют так, как господин Львов, то всем нам надо ехать в Россию не учить, а учиться» (38,66), (33, 22). Он был близок к царской семье: аккомпанировал на скрипке любившей петь великой княгине Ольге Николаевне, писал музыкальные пьесы для домашних концертов семьи царя (Николай играл на трубе, императрица Александра Федоровна- на фортепьяно, а все семейство любило петь молитвы). Сам Николай I часто посещал дом Львова, был крестным отцом его трех детей: Федора (1842), Прасковьи (1844) и Александра (1846) (38, 29).
В 1838 году А.Ф. Львов жениться на Прасковье Абазе. Свадьба состоялась в Аничковом дворце, и сам Николай I был посаженным отцом жениха (5, 97).
В 1833 году Николай I посетил некоторые страны Европы. Вместе с ним был и А. Ф. Львов. За границей Николая I и его свиту встречали и провожали английским гимном «Боже, храни короля». После возвращения в Россию император якобы заявил: «Скучно слушать музыку английскую, столько лет употребляемую» (72,182). При этом император поручил написать новый, русский гимн А. Ф. Львову, как одному из близких к нему людей. А мог поручить М. И. Глинке-композитору номер один того времени.
Сам А. Ф. Львов так писал об этом: «В 1833 году граф Бенкендорф сказал мне, что Государь, сожалея, что мы не имеем своего народного гимна и скучая слушать музыку английскую, столько лет употребляемую, поручает мне попробовать написать гимн русский. Задача эта показалась мне весьма трудною, когда я вспоминал о величественном гимне английском, об оригинальном гимне французов и умилительном гимне австрийском. Я чувствовал надобность написать гимн величественный, сильный, чувственный, для всякого понятный, имеющий отпечаток национальности, годный для церкви, годный для войск, годный для народа - от ученого до невежи. Все эти условия пугали меня, и я ничего написать не мог. В один вечер, возвратясь домой поздно, я сел к столу и в несколько минут гимн был написан. Написав эту мелодию, я пошел к Жуковскому, который сочинил слова…»(6,5) (38,95):
Боже, царя храни!
Сильный державный,
Царствуй на славу, на славу нам!
Царствуй на страх врагам,
Царь православный,
Боже, царя, царя храни!
Гимн Львова-Жуковского «Боже, царя храни» отличался своей простотой формы и силой идеи. Он был самым кратким в мире: всего 6 строк и 16 тактов легко западали в душу, без особого труда запоминались абсолютно всеми и были рассчитаны на троекратный куплетный припев.
Кстати, греческий гимн 1864 года состоял из 158 строк.
Несложную хоральную мелодию Львова называли одной из красивейших в мире. Иностранцы писали, что «… величавые звуки несли неотразимое обаяние». Она звучала «величественно и твердо» - именно так было написано на автографе ее создателя.
Гимн подлежал обязательному исполнению на всех парадах, на разводах, при освящении знамен, на утренних и вечерних молитвах Русской армии, встречах императорской четы войсками, во время принятия присяги, а также в гражданских заведениях (71, 111).
Как видно, Львов сочинил новый российский гимн за один вечер. В этом отношении он уподобился Клоду Жозефу Руже де Лиллю, который тоже написал свою «Марсельезу» за один вечер. За это его современники называли «гением одной ночи». Такое же высказывание можно сделать и в адрес нашего соотечественника - Алексея Федоровича Львова.
Впервые этот гимн официально был исполнен при следующих обстоятельствах. Об этом хорошо написала Н.А. Соболева (61,184): «30 августа 1834 года на Дворцовой площади в Санкт-Петербурге был открыт монумент - Александрийский столп - в честь победы над Наполеоном в войне 1812 года. Торжественное открытие монумента сопровождалось парадом войск, перед которым впервые в столь официальной обстановке исполнялся гимн России - «Боже, царя храни»».
9 сентября 1835 года состоялось одно из первых грандиозных исполнений этого гимна под Калишем во время русско-прусских маневров. Хор и оркестр из 2400 музыкантов вызвали всеобщее восхищение двух армий и публики. Даже иностранцы подхватывали слова на русском языке (71,111).
Важным и интересным остается вопрос о том, как шел процесс первоначального исполнения гимна Львова-Жуковского и какую оценку он получал от людей, занимавших различные должности и социальные положения в стране того периода.
В совей книге Н. Бернштейн приводит оценку гимна Львова «Боже, царя храни» директора Московских императорских театров М.П. Загоскина, который присутствовал на первом прослушивании этого гимна: «Сначала - пишет он - слова были пропеты одним актером Бантышевым, потом повторены всем хором. Не могу вам описать впечатление, которое произвела на зрителей эта национальная песня, и мужчины, и дамы слушали ее стоя, сначала «ура», а потом «форо» загремели в театре, когда ее пропели. Разумеется, она была повторена» (6,8).
Гимн Львова магически воздействовал на слушающих его. Вот именно об этом писал В.С. Трубецкой в своих «Записках»: «Секунда - и старый литаврщик энергичным движением разом опустил руку… во все усиливающемся человеческом вопле вдруг с новой силой и торжеством родились воинственные звуки наших полковых труб, запевших гимн, полный величия. К горлу подступил какой-то лишний, мешающий комок, усилилось ощущение бегающих мурашек в спине. Да, что и говорить, хорошо был сочинен старый Российский гимн! Что вдохновило господина Львова - не знаю, но в стогие гармонии этого небольшого хорала ему удалось вложить огромную идею силы величия»» (61, 34).
А вот что писали в своей книге Н.А. Соблева и В.А. Артамонов (71, 66), приводя отрывок из статьи, помещенной в Московской газете «Молва». В этой газете был помещен восторженный отклик об очередном исполнении нового гимна: « Вчера, 11 декабря (1833г. - Г.Б.) Большой Петровский театр был свидетелем великолепного и трогательного зрелища, торжества благоговейной любви народа русского к царю русскому… При первом ударе невольное влечение заставило всех зрителей подняться с мест. Глубочайшее безмолвие царствовало всюду, пока Бантышев своим звонким, чистым голосом пел начальное слово. Но когда вслед затем грянул гром полкового оркестра, когда в то же мгновение слилась с ним вся дивная масса поющих голосов, единогласное «Ура», вырвавшееся в одно мгновение из всех уст, потрясло высокие своды огромного здания. Гром рукоплесканий заспорил с громом оркестра…все требовало повторения… Казалось, одна душа трепетала в волнующейся громаде зрителей, то был клич Москвы! Клич России…!!!» (6,8).
Далее эти авторы указывали, что новый гимн и после этого случая исполнялся часто. Здесь же они приводят воспоминания современника об очередном исполнении гимна (6, 8-9), (71,66): «Наконец, 25 декабря 1833 года, в день, в который празднуют изгнание французов из России и Рождества христова, «Боже, царя храни!» было играно во всех залах Зимнего дворца, где были собраны войска. А.Ф. Львов был тогда дома, он не мог решиться ехать во дворец в этот день, зная, что «Боже, царя храни!» и играть и петь будут». При этом исполнении присутствовал царь и его семья, члены Государственного Совета, двор, сенаторы и генералитет гвардии и армии.
В дополнение к только что сказанному Н. Бернштейн пишет (6, 9): «Наконец, 31 декабря 1833 года командир отдельного гвардейского корпуса великий князь Михаил Павлович отдал приказ за номером 188, в котором говорилось: «Государю императору благоугодно было изъявить свое соизволение, что бы на парадах, смотрах, разводах и прочих случаях, вместо употребляемого ныне гимна (гимна «Молитва русских» - Г.Б.), взятого с национального («Боже, храни короля»), играли музыканты вновь сочиненную музыку», т.е. гимн «Боже, царя храни!»».
Таким образом 25 и 31 декабря 1833 года являются днями постепенного рождения официального государственного гимна «Боже, царя храни!», просуществовавшего до 2 марта 1917 года - дня отречения Николая II от престола (31, 3).
Император Николай I в награду за новый гимн подарил А.Ф. Львову табакерку с бриллиантами, самый лучший из которых он поместил в ризу иконы церкви Божьей Матери Всех Скорбящих, чем он очень гордился (71, 71). Портреты А.Ф. Львова в блестящем придворном мундире с золотым шитьем и орденами выставлялись во всех музыкальных магазинах. В 1847 году к фамильному гербу Львова и его братьев был прибавлен девиз: «Боже, царя храни!» (6, 10). А 28 июня 1908 года ему был поставлен памятник.
Считаясь первой величиной в области русской церковной музыки, А.Ф. Львов имел дипломы почетного члена Лондонской, Сицилийской, Венской, Берлинской и других академий изящных искусств, многие ордена и награды (5, 97).
Львов вошел в плеяду русских композиторов. Он изображен на картине И. Е. Репина «Славянские композиторы», помещенный в Московской Консерватории. На этой картине были изображены портреты также Глинки, Шопена, Римского - Корсакова и других выдающихся композиторов (71, 185).
Авторство Львова в создании великолепного гимна - «Боже, царя храни!»- принесло ему огромную славу. Это прекрасно понимал и его соавтор - В.А. Жуковский. Он незадолго до своей смерти написал А.Ф. Львову (72, 185): «Наша совместная двойная работа переживет нас долго. Народная песня, раз родившись, получив право гражданства, останется навсегда живою, эти смиренные пять, благодаря Вашей музыки, переживут всех братьев своих. Где не слышал я этого пения? В Перми, в Тобольске, у подошвы Чатырдага, в Стокгольме, в Лондоне, в Риме!» Первые слова гимна превратились в девиз державы - «Боже, царя храни!».
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24
